Странствия убийцы [издание 2010 г.] - Хобб Робин. Страница 102

Кто-то поджигает. Вернись ко мне сейчас же.

Ночной Волк быстро вернулся. По дороге ко мне он увидел еще один огонь, пощипывающий груду промасленных тряпок, наваленных под углом барака. Легкий ветерок помог ему разгореться. Пламя лизало поддерживающие здание столбы.

Зима высушила деревянный город так же хорошо, как летняя жара. Навесы и палатки стояли повсюду между домами. Если огня долго не заметят, весь Мунсей к утру превратится в тлеющие угли. И я вместе с ним, если никто не выпустит меня из моей тюрьмы.

Сколько человек сторожат тебя?

Четверо. И запертая дверь.

У одного из них есть ключ.

Подожди. Посмотрим, не изменятся ли обстоятельства к лучшему. А может быть, они откроют дверь, чтобы вывести меня.

Где-то в холодном городе закричал человек. Пожар заметили. Я стоял в камере и слушал ушами Ночного Волка. Шум снаружи усиливался. Наконец даже стражники за моей дверью начали подниматься с мест, спрашивая друг друга:

— Что такое?

Один подошел к двери на улицу и открыл ее. Холодный ветер швырнул в комнату порцию дыма. Драчун повернулся к товарищам и заявил:

— Похоже на большой пожар в другом конце города.

Остальные двое немедленно подошли к двери. Их напряженные голоса разбудили старика, который тоже вышел посмотреть. Кто-то пробежал по улице мимо двери с криком:

— Пожар! Пожар внизу, у амбара! Несите ведра.

Мальчик взглянул на офицера:

— Пойти посмотреть?

Мгновение сержант медлил, но искушение было слишком велико.

— Нет. Ты оставайся здесь, а я схожу. Будьте начеку. — Он схватил плащ и выбежал в ночь.

Мальчик разочарованно смотрел ему вслед. Он постоял еще немного у двери.

— Смотри-ка, еще огонь! Вон там! — воскликнул он.

Драчун выругался и тоже схватил свой плащ.

— Пойду гляну.

— Нам же велено сидеть тут и охранять бастарда!

— Вот ты и сиди. Я скоро вернусь. Я просто хочу посмотреть, что происходит! — Последние слова он крикнул уже из-за двери.

Мальчик и старик переглянулись. Старик вернулся к своей постели и лег, но мальчик продолжал торчать в дверях. Через зарешеченное окно в двери камеры мне был виден кусочек улицы. Несколько человек пробежали мимо; потом быстро проехала повозка с упряжкой лошадей. По-видимому, все бежали на пожар.

— Плохи дела? — спросил я.

— Отсюда почти ничего не видно. Только пламя за конюшнями. Ух ты, сколько искр! — В голосе мальчика было разочарование оттого, что ему приходится оставаться так далеко от места событий. Внезапно он вспомнил, с кем разговаривает. Он испуганно втянул голову в плечи и захлопнул дверь. — Не смей говорить со мной! — предупредил он меня и уселся на место.

— А далеко ли отсюда амбар? — поинтересовался я. Он боялся даже смотреть на меня и сидел, уткнувшись взглядом в стену. — Мне просто интересно, — продолжал я в тоне приятной беседы, — что ты будешь делать, если огонь доберется до нас. Я бы не хотел сгореть заживо. Они оставили тебе ключи, верно ведь?

Мальчик мгновенно взглянул на старика. Рука старого стражника дернулась к кошельку, как будто он хотел убедиться, что ключи все еще у него, но никто не сказал ни слова. Я стоял у зарешеченного окна и смотрел на них. Через некоторое время мальчик снова подошел к двери и выглянул. Я увидел, как челюсти его сжались. Старик встал за его плечом.

— Он распространяется, верно? Зимние пожары — страшное дело. Дерево сухое, как старые кости.

Мальчик не ответил, но повернулся ко мне. Рука старика коснулась ключа в кошельке.

— Идите свяжите мне руки и выведите из камеры. Нельзя оставаться в этом здании, если огонь дойдет сюда.

— Я не дурак, — сказал мальчик. — Я не хочу, чтобы меня повесили.

— А по мне, бастард, гори ты, где стоишь, — добавил старик.

Он снова высунулся в дверь. Даже из своей камеры я услышал внезапный рев, когда еще один дом поглотило пламя. Дыма становилось все больше, и я видел, как в позе мальчика росло напряжение. Мимо открытой двери пробежал человек, прокричав мальчику что-то насчет драки на рыночной площади. Потом пробежали еще люди, и я услышал звон мечей и легкого вооружения. С ветром поднимался пепел, и рев пламени перекрывал вой ветра. От вьющегося дыма воздух снаружи стал серым.

Потом внезапно мальчик и старик попятились назад в комнату. Ночной Волк наступал на них, обнажив все свои великолепные зубы. Он занял дверь и отрезал им путь к бегству. Теперь его рычание было громче треска пламени.

— Отоприте мою камеру, и он не причинит вам вреда, — предложил я им.

Мальчик вытащил меч. Он был хорошим бойцом. Он не стал ждать, пока волк войдет, и бросился на него, опустив оружие, так что зверю пришлось попятиться. Ночной Волк легко избежал удара, но теперь проход был открыт. Мальчик поспешил воспользоваться своим преимуществом, шагнув в темноту вслед за волком. В ту же секунду старик захлопнул дверь.

— Ты собираешься остаться здесь и сгореть заживо вместе со мной? — миролюбиво поинтересовался я.

В одно мгновение он принял решение и крикнул:

— Гори один! — Он распахнул дверь и выбежал наружу.

Ночной Волк! У старика, который убегает, ключи!

Я достану их.

Теперь я остался один в своей тюрьме. Я ожидал, что мальчик вернется, но он не вернулся. Я схватился за прутья окна и начал трясти дверь. Она едва шевельнулась. Один прут немного подался. Я стал крутить его, уперевшись ногами в дверь. Спустя вечность один конец сломался. Я согнул прут вниз и крутил его взад и вперед, пока он не оказался у меня в руках. Но даже если мне удастся сломать их все, я все равно не смогу пролезть через это отверстие. Выломанный прут был слишком толстым и не мог послужить рычагом, чтобы выломать дверь. Запах дыма был уже повсюду и густо висел в воздухе. Огонь приближался. Я ударил в дверь плечом, но она даже не дрогнула. Я просунул руку в окно и стал ощупывать дерево. Кончиками пальцев мне удалось дотянуться до тяжелого металлического засова. Я никак не мог решить, действительно ли в комнате становится теплее или это только мое воображение.

Я слепо колотил по замку моим железным прутом, когда входная дверь открылась. Стражник в коричневом с золотом вошел в комнату и крикнул:

— Я пришел за бастардом!

Потом он обвел взглядом пустую комнату. В одно мгновение он отбросил капюшон и превратился в Старлинг. Я, не веря, смотрел на нее.

— Легче, чем я надеялась, — сказала она мне. Застывшая на ее покрытом синяками лице улыбка больше походила на оскал.

— Может быть, и нет, — слабо проговорил я. — Камера заперта.

Ее улыбка сменилась испугом.

— Задняя часть этого здания горит!

Она выхватила у меня из рук прут. Когда Старлинг собралась ударить по замку, в дверях появился Ночной Волк. Он вошел в комнату и бросил на пол кошелек. Кожа кошелька потемнела от крови.

Я посмотрел на него, охваченный ужасом:

— Ты убил его?

Я взял у него то, что тебе было нужно. Быстрее. Задняя стенка этой клетки горит.

Мгновение я не мог пошевельнуться. Я смотрел на Ночного Волка и думал: что же я из него сделал? Он потерял часть своей чистой дикости. Старлинг переводила взгляд с меня на волка, а потом на кошелек. Она тоже не двигалась.

А ты потерял часть того, что делает тебя человеком. У нас нет на это времени, брат мой. Разве ты бы не убил волка, чтобы спасти мою жизнь?

На это не нужно было отвечать.

— Ключ в кошельке, — сказал я Старлинг.

Секунду она только смотрела на него. Потом нагнулась и вытащила из кожаного кошелька тяжелый ключ. Я наблюдал, как она вставляет его в замочную скважину, и молился, чтобы мои удары не слишком сильно повредили механизм. Менестрель повернула ключ, вытащила его и открыла замок. Когда я вышел, она приказала:

— Захвати одеяла. Они тебе понадобятся. Снаружи ужасный холод.

Схватив их, я почувствовал волну жара, идущего от задней стенки моей камеры. Я сгреб в охапку свой плащ и варежки. Дым уже начинал проникать в щели между досками. Мы бежали, и по пятам за нами мчался волк.