Упрямая девчонка - Фокс Элайна. Страница 37

Когда он наконец соизволил остановиться, Мелисанда не выдержала и звонко рассмеялась.

— Ох, мистер Патрик! — воскликнула она, все еще держась за своего партнера, хотя танец закончился и в этом не было никакой необходимости. — Это было чудесно!

Флинн молча любовался ею, ее милой улыбкой, ее сияющими глазами, и Мелисанде показалось, что она слышит и понимает слова на языке, о существовании которого никогда не подозревала. Он тоже не отпускал ее от себя, и теперь при воспоминании о том, как они вместе проснулись на сеновале, у нее сладко замерло сердце.

Он снова хотел поцеловать ее, Мелисанда ясно читала это по его глазам, хотя в эту минуту он не спал и прекрасно понимал, с кем имеет дело. Мелисанда слышала, как сильно бьется его сердце под этой странной американской рубашкой, и — помогай ей Господь! — тоже была не прочь, чтобы ее поцеловали!

Ей показалось, что не прошло и минуты, как Портеры перестали аплодировать, а Флинн разжал руки и отступил на шаг. Хотя Мелисанда по-прежнему смотрела ему в глаза, она почувствовала, с какой неохотой он это сделал. Его рука медленно скользнула по ее талии и бедру, прежде чем убралась восвояси.

— А ведь вам вряд ли позволят танцевать этот самый вальс с кем-то, кроме брата! — лукаво расхохотался хозяин гостиницы.

Мелисанда заставила себя отвернуться от Флинна и нервно стиснула руки.

— Уж это точно! — кивнула она. — Он слишком вызывающий.

— Но ведь тебе понравилось, не так ли? — Судя по всему, к Флинну успела вернуться его самоуверенность. Он вразвалочку направился к выходу, подхватил по дороге свой смокинг и перекинул его через плечо, повесив на один палец. Проходя мимо Мелисанды, он наклонился и шепнул: — Да ты у нас и не такая уж недотрога!

Глава 9

— Это чрезвычайно щедро с вашей стороны, мистер Портер, — говорила Мелисанда, робко пытаясь вскарабкаться по задней стенке нагруженной сеном повозки. Поскольку старой колымаги почти не было видно из-под наваленной на нее душистой копны, это была задача не из легких.

Флинну пришлось прийти ей на помощь, и он успел увидеть, как из-под края платья на миг показалась изящная ножка в толстом чулке из темной шерсти. В следующую секунду Мелисанда была уже наверху.

— А вы уверены, что мы отсюда не свалимся? — спросила она дрогнувшим от испуга голосом.

— Еще бы! — отвечал мистер Портер, поправляя упряжь на одной из лошадей. — Мы не пожалели веревки, привязывая копну к повозке. А уж я обещаю вам не шибко гнать на поворотах, чтобы вы не вылетели на ходу. — И он радостно рассмеялся собственной шутке.

Мелисанда кое-как устроилась на сене, скрестив под собой ноги и вцепившись в веревку, стягивавшую копну. Флинн вскарабкался следом и ухмыльнулся при виде ее напряженно скорченной фигуры.

— У нас здесь будет отличный обзор! Четвертак [4] тому, кто первым увидит Лондон!

— Четвертак? — переспросила она, не смея пошевелиться.

— Мел, мы еще даже не тронулись с места. — Флинн с жалостью взглянул на тонкие пальчики, побелевшие от напряжения.

— Знаю, — раздраженно ответила она.

— Тогда зачем ты цепляешься за веревки?

— Я боюсь высоты. — Мелисанда отвернулась, делая вид, что разглядывает что-то на горизонте, — а потому нервничаю.

— Подумаешь, высота! — Флинн небрежно свесился с копны и прикинул расстояние до земли. — Даже если ты свалишься отсюда прямо на голову, то в худшем случае отделаешься парой шишек и головной болью!

— Знаю, — раздосадованно отозвалась она.

Мистер Портер закончил сборы в дорогу и тоже влез на сено. Джереми забрался вслед за ним. Хозяин гостиницы пронзительно свистнул, хлопнул вожжами, и повозка резко дернулась, трогаясь с места.

Мелисанда испуганно охнула и скорчилась еще больше.

— Может, тебе лучше прилечь? — предложил Флинн. Он свесил ноги с края копны, освобождая место.

— Но тогда я ничего не увижу. А вдруг… вдруг дорога сделает поворот?

— Мелисанда! — рассмеялся он. — Мы же еле тащимся, и тебе достаточно будет подниматься примерно раз в час, чтобы знать, что нас ждет впереди! Портер сказал, что в Лондон мы попадем не раньше семи, да и то если дорога в хорошем состоянии.

Мелисанда прерывисто вздохнула и попыталась выпрямить затекшие ноги. При этом она никак не желала хотя бы на миг отпустить веревку и следила за тем, чтобы, не дай Бог, юбка не задралась выше положенного.

Флинн смотрел-смотрел и не выдержал:

— Все, с меня хватит. А ну-ка! — Он решительно подхватил ее под локти, приподнял и усадил перед собой, между своих ног. — Я тебя держу. Теперь ты можешь привести в порядок свое платье и все, что пожелаешь. А потом откинься назад и обопрись на меня. Обещаю, что буду держать тебя крепко и ты не упадешь.

Она подчинилась и прислонилась спиной к его груди.

— Ну вот. Так лучше?

Темная головка перед ним неуверенно кивнула.

— Знаешь, ты иногда действительно меня удивляешь. То ты ведешь себя как самая отважная женщина в мире, а то дрожишь, как перепуганный кролик.

— Это потому, что вам не приходилось видеть меня в нормальных условиях, мистер Патрик, — отвечала она. — Вообще-то я веду себя вполне прилично. — Тут повозка налетела на камень, и Мелисанда уцепилась за его ногу.

— Да успокойся ты! Я же сказал, что не позволю тебе упасть! Что ты застыла как деревянная?

Прошло немало времени, прежде чем Мелисанда заставила себя поверить ему и немного расслабилась. Он обнял ее за талию.

— Что ты делаешь? — возмутилась она.

— Всего лишь стараюсь тебя удержать. Я подумал, что так ты будешь чувствовать себя увереннее. Разве я не прав?

— Я чувствую, что не упаду с повозки, но не могу сказать, что это более безопасно.

Флинн засмеялся. Он по достоинству оценил ее робкую попытку подшутить над собой. Ему приходилось сталкиваться с людьми, страдавшими от боязни высоты, и большинству из них в подобных условиях было не до шуток.

— Ну что ж, придется тебе поверить мне на слово. Если уж я до сих пор не набросился на тебя, то почему ты решила, что это произойдет сейчас?

— Потому что сейчас у вас появилась такая возможность, мистер Патрик.

— Ну, по дороге этих возможностей было сколько угодно! Как будто ты сама не знаешь, Мел! — Он мечтательно улыбнулся, вдыхая аромат ее пушистых волос. Ему очень нравилось сидеть вот так, в обнимку. Ее тело было таким теплым и податливым. Дома, в прежней жизни, он всегда отдавал предпочтение женщинам с фигурами моделей. Длинноногим и подтянутым, старательно сгонявшим каждый грамм жира на тренажерах и способным в два приема вправить мозги доброй половине своих поклонников.

Но Мелисанда принадлежала к совершенно иному типу женщин. И хотя она, несомненно, нравилась Флинну, у нее не было ничего общего с его прежними пассиями. Она не могла пожаловаться на изнеженность и слабость, но выглядела более женственно благодаря своим мягким, округлым формам. И внезапно Флинн подумал, что именно так и должна выглядеть настоящая женщина. Она должна иметь выпуклости и округлости там, где полагается. И двигаться она должна мягко и женственно. А не подскакивать на каждом шагу, как будто играет в волейбол на школьной площадке. Нет, она каждым своим движением давала понять, что отлично сознает свои достоинства и способность дарить наслаждение мужчине.

Хотя, конечно, это было смешно. Флинн готов был поспорить на что угодно, что Мелисанда до сих пор девственна.

— Я буду чрезвычайно благодарна тебе в том случае, если в Лондоне об этих возможностях не узнает ни одна живая душа, — сказала она. Ее головка опустилась, и Флинн почувствовал, как Мелисанда теребит его рукав, стараясь разглядеть что-то у него на руке. — Что это?

— Где? — Он заглянул через ее плечо. — Ах это! Мои наручные часы.

— Часы на запястье, — задумчиво сказала она. — Как удобно! И они совсем тонкие!

— Одно из многих чудес двадцатого века, — невольно улыбнулся Флинн. — Смотри-ка, ремешок скоро порвется. Лучше их снять, пока не потерялись. Одному Господу ведомо, смогу ли я раздобыть здесь другие часы.