Сокровища зазеркалья - "Kagami". Страница 42

Мы с Розалией оказались слаженной командой. Не идя на открытую конфронтацию, мы, тем не менее, сделали все, чтобы и через полгода Каролина по-прежнему чувствовала себя в нашем доме не хозяйкой, а лишь нежеланной гостьей.

Все это время отец откладывал деловые поездки, стараясь примирить меня с существованием юной мачехи, но все было тщетно. И тогда он взял нас в Австралию, оставив Розалию присматривать за домом. Что из этого вышло, вы уже знаете. По возвращении разразился грандиозный скандал, и наше сосуществование перешло в стадию открытых военный действий.

Не знаю, чем бы все это кончилось, если бы не трагедия. Самолет, на котором отец отправился в очередную поездку, разбился. Не выжил никто.

Наверное, в своем горе я не заметила бы того, что смогла заметить Розалия. Смерть отца потрясла Каролину не меньше, чем меня. Ее скорбь, граничащая с отчаяньем, была неподдельной. Именно Розалия, со свойственной ей в критических моментах жесткостью, приказала зарыть топор войны.

Поэтому, когда через пару недель до меня, наконец-то дошло, что я беременна, на военный совет собрались не две, а три женщины. По большому счету, мой голос не имел значения. Они все решили за меня. Каролина предложила, а Розалия полностью ее поддержала.

Мачеха связалась с родственниками в Кении, и они обещали все устроить. Для Каролины настали трудные времена. Она поставила себе целью взять на себя управление бизнесом. Чарли Уэсс — младший компаньон отца — не мог нахвалиться на ее деловую хватку. Самому ему тоже пришлось многому учиться и готовиться на время взять на себя управление компанией. Ведь Каролина официально объявила, что беременна, и рожать собирается на родине.

В тот день, когда я не смогла застегнуть пуговицу на любимых джинсах, Каролина заказала нам билеты на самолет, а сама подложила под платье первую подушечку.

На следующие восемь месяцев нашим с Розалией пристанищем стала Момбаса. Официальной версией нашего отъезда из Талсы была моя депрессия и неспособность находиться в доме погибшего отца. Никто из знакомых не подозревал, что мы покинули страну.

Розалия не позволила мне прохлаждаться, и все оставшееся до родов время я занималась, чтобы потом сдать экзамены за пропущенные полгода. Я знала, что не вернусь в Талсу. Частью нашего договора было то, что я как можно меньше должна видеться со своим ребенком. Поэтому меня ждала престижная частная школа-пансион.

Мальчика мы назвали Гордоном, в честь отца. По всем документам родила его Каролина. Только мы трое знали правду. Когда Розалия взяла моего сына на руки, я поняла, что мы с ней больше не принадлежим друг другу. У нее появился новый смысл в жизни, а меня ждал Бостон.

Надо отдать Каролине должное — образование я получила самое лучшее. Она никогда не давила на меня и не пыталась направить мои интересы в нужное ей русло. Меня мало интересовал бизнес. После рождения Гордона мысли мои все больше и больше занимал жемчуг. Я слишком много думала даже не о Дэне, а о его деде и ферме. Одно время я увлеклась биологией и даже собиралась выбрать ее своей специальностью. Но, по большому счету, меня куда больше интересовали свойства самого жемчуга, а не технологии его выращивания. В итоге я получила диплом по истории искусства, выбрав темой дипломной работы ювелирное дело.

Именно во время учебы в университете проявилась моя странная фобия. Впервые это случилось, когда подруга пригласила меня погостить на ранчо ее родителей в Техасе. Я планировала провести там не меньше двух недель, но уже на пятый день начала задыхаться. Не знаю, что именно сыграло свою роль — интуиция или упрямство, но я категорически отказалась показываться местным врачам и вылетела обратно в Бостон. Едва самолет приземлился на побережье, все прошло. Понадобилось еще два подобных случая, чтобы я заметила закономерность и принялась ее исследовать. Всегда лучше знать больше о своих слабых местах.

Каролина поначалу мне не поверила. А вот Розалия восприняла мое странное предупреждение о том, что я не смогу бывать дома подолгу совершенно спокойно.

— Ты очень похожа на мать, детка, — сказала она тогда, — Дэйзи тоже не могла жить без моря. В прямом смысле. А вот я другая.

Тогда я совершенно не придала значения ее словам, просто посчитала их еще одним напоминанием о некогда существовавшем в семье отношении к моей маме. Я лишь вздохнула с облегчением от того, что Розалия на станет на меня обижаться за слишком короткие визиты. А Каролина даже обрадовалась, что не часто будет видеть меня в родном доме.

Не знаю, почему я не осталась в Бостоне. Мне хотелось начать все заново, там, где ничего не будет связывать меня с прошлой жизнью. Меня тянуло поселиться в месте, которое не одобрила бы Каролина. Майями она не одобрила. Поскольку на мое образование Каролина тратила деньги отца, небольшого фонда, оставленного мне матерью, хватило на покупку магазинчика с прилегающей к нему мастерской и квартиры над ним. Я мечтала перевезти к себе Розалию, но она уже посвятила себя Гордону.

Единственное что я оставила себе из своего детства — это джаз. С ним я так и не смогла расстаться.

Розалия вздохнула и слегка пошевелилась. Я осторожно погладила ее по руке.

— Ты все-таки пришла, — боль и радость смешались в ее взгляде.

— Я уезжаю сегодня. Каролина скоро вернется. Я пришла попрощаться.

— Теперь уже навсегда, — горько улыбнулась она.

— Нет!

— Не надо обманывать ни себя, ни меня. Я бы предпочла умереть, чем доживать вот так, но Господь не прощает самоубийц.

— Не говори так.

— Я должна попросить у тебя прощения, Уме. Ты простишь меня, детка?

— За что, Розалия? Разве есть что-то, чего ты не сделала для меня? — я старалась улыбаться и ничем не выдать подкативших к горлу слез. Я не хотела, чтобы в последний раз она видела меня плачущей.

— Я бросила тебя. Я должна была остаться с тобой.

— Ты осталась с Гордоном, Розалия, — я сразу поняла, что не дает ей покоя, — Ты осталась с моим сыном. Я так благодарна тебе за то, что ты у него есть. В его жизни ты — часть меня. Ты — единственное, что я смогла дать своему ребенку. И ты — лучшее.

— Спасибо, — чуть слышно прошептала она, — Я не хотела… я не хотела, чтобы ты видела меня такой… но раз уж ты здесь…

— Да, Розалия?

— Спой мне детка. Спой мне в последний раз.

Я не стала петь джаз. Как ни странно именно это мое пристрастие никогда не вызывало у Розалии отклика.

When I said, I needed you

You said you would always stay

It wasn't me who changed, but you

And know you've gone away (2)

Уже начав петь, я поняла, что выбрала не ту песню. Я достала из коробки бумажную салфетку и аккуратно промокнула слезы на впалых щеках Розалии. Прости меня, я знаю, что причиняю тебе боль, но мне почему-то нужно было спеть именно это.

You don't have to say you love me

Just be close at hand

You don't have to stay forever

I will understand

Believe me, believe me

I can't help I love you

But believe me, I'll never tie you down

Прости меня, родная. Ты была всем моим миром долгих шестнадцать лет, ты вырастила меня той, кто я есть. Когда-то мне действительно казалось, что ты меня бросила. Это теперь я поняла, что ты была моим самым большим даром собственному сыну.

Left alone with just a memory

Life seems dead and so unreal

All that's left is loneliness

There's nothing left to feel

— Английский текст песни "You don't Have To Say You Love Me" был написан Вики Викхэм (Vicki Wickham) и Саймоном Найпер-Беллом (Simon Napier-Bell) для Дасти Спрнгфилд (Dusty Springfield). Песня так же исполнялась Элвисом Пресли)

Я все-таки допела до конца, не обращая внимания на растущую на полу горку смятых салфеток.

Розалия всегда любила короля.