Увечный бог (ЛП) - Эриксон Стивен. Страница 45

  Таков их мир, и туда они желают вернуться.

  "Под ноги дорога. В таком месте мне не место. И хорошо". Горе стало казаться бесконечным. Она ушла из лагеря, в темноту. Гадающая по костям увела детей и Ливня. Рок унес Грантла и Трелля Маппо. Смерть забрала остальных. "Но я вам ничего не должна. Мои призраки-волки сторонятся вашей компании. Уплывают далекими желаниями. Я стала забывать, что значит бежать вольно.

  Стала забывать, зачем я здесь".

  Они скучать вряд ли станут. У них свои тревоги, не так ли? "Я не из вас. Думаю... думаю... я то, что вы оставили позади. Давным-давно". Она гадала, не оказалась ли в хватке рока, как Трелль или Грантл, но они кажутся куда как более значимыми. Да и сама мысль о судьбе для Сеток смешна. "Но призраки волков - и прочих павших зверей - смотрят на меня. Ради чего-то. Не знаю, ради чего. И должна найти.

  Не таков ли рок? Все эти высокие понятия..."

  Оказалось так легко удалиться от них, хотя она так долго шла с ними вместе. Можно вернуться, встать лицом к городу - ко всем городам и измученным землям, что их кормят. Она могла бы выбрать человеческое. Но вместо того... "поглядите на меня. Вот я иду.

  Пусть Волки очистят мир. Пусть вернутся звери. И прежде всего пусть окончится бездушное убийство: мы устали бежать, мы устали умирать. Вы должны видеть. Должны хоть что-то чувствовать. Насколько холодны ваши души?

  Вы опустошаете страну. Взрываете землю и используете, пока она не умрет. Тогда ваши дети голодают. Не стыдите меня. Не стыдите нас за это".

  Дыхание ее замерло. Нерешительность. Внезапная темная мысль мелькнула в голове. Взять нож в руку. Открыть горла ночи. Еще четверо убиенных. Эта война может никогда не кончиться."Но какая разница - мы так долго проигрывали, что вряд ли узнаем вкус победы, даже наполни он рты. Даже утопи он нас в торжестве".

  Сможет ли она их убить? Сможет ли повернуться, здесь и сейчас, и прокрасться на стоянку? "Нет щенков, чтобы раздробить черепа, но все же... мертвым изнутри приходится потрудиться, выцеживая впечатления. Взрыв потрясения. Неверие. Внезапный смех. Так трудно хоть что-то ощутить, верно?"

  Мысли были восхитительными, но она продолжила путь. Не ее судьба, решила она, убивать кого-то тут, кого-то там. Нет, если уж убивать, то всех. "Такой войны желают Волки. Оплот будет возрожден. А я буду вожаком? Одна встану во главе какой-то громадной армии ищущих возмездия?"

  И тут же духи волков окружили ее, касаясь мехом, и Сеток побежала скачками, без всякого напряжения; сердце переполнилось силой. Свобода - поняла она наконец - так давно потеряна людьми, что они забыли ее вкус. "Горбитесь над работой! Копите монету! Пусть двери будут заперты, а огонь ярится, изгоняя тени за спиной! Пусть братья и сестры стоят на коленях и ублажают ваши причуды. Ну, свободны? Вы даже не помните, какова былая правда, каково было то, что вы добровольно отдали.

  Я покажу вам свободу. Клянусь. Я покажу вам, каково быть свободными".

  Со всех сторон завыли призрачные волки.

  - Она ушла.

  Финт открыла глаза, заморгав от яркого утреннего света. - Кто? Что?

  - Девушка Сеток, что с глазами волчицы. Ушла.

  Женщина уставилась на Амбу, наморщила лоб. - О.

  - Не думаю, что вернется.

  - И я тоже, Амба.

  Он отодвинулся, когда она села. В груди болело, чесались разномастные рубцы. Она была покрыта грязью, во рту слизь с привкусом кислого мяса, которое ели давеча. Амба стоял как человек, которому не нужен никто, кроме брата. Один взгляд на него, и сердце разорваться может.

  И она посмотрела за него. Полнейшая Терпимость еще спала, закутав пышное тело в одеяла. Чудная Наперстянка сидела у погасшего костра, тупо глядя на Амбу.

  Она слышала сказки об ужасах - от дольщиков, что раньше срока вышли в отставку и сидели по кабакам, ожидая смерти. Они пили и толковали о миссиях, окончившихся катастрофами. Мертвый маг, затеряны в неведомых землях, пути домой нет. Немногим посчастливилось оплатить проезд; кого-то еще, полумертвых и полубезумных, подобрал другой экипаж трайгаллов. Они сломались, в глазах была пустота.

  Финт вгляделась в рассветное небо. Летающий ящер еще там? Смеется, глядя холодными глазами? Вряд ли. "Если мы выберемся, то только чудом. Самый долгий из толчков Госпожи Удачи. Но будем честны: так дела в нашем мире не делаются. Никогда".

  - Я почуял дым, - сказал Амба.

  - Когда?

  Он дернул плечами: - На заре. Ветер уже переменился. Он прилетел от солнца.

  Восток. Она встала, глядя на покореженные пустоши. Что там, легкая дымка? Нет, слишком большая завеса. Туча. - Ладно, - заявила она. - Как раз туда мы и шли. Более-менее.

  Если парню нравится чуять носом, пожалуйста. Какая разница?

  - Нужна вода, - сказал Амба.

  Финт со вздохом пошла к Чудной Наперстянке. Молодая ведьма не пожелала встречать взгляд. Финт чуть помедлила, потом начала: - Ты можешь наколдовать воду?

  - Я уже говорила...

  - Да, земля почти мертвая. И все же?

  - Нет смысла пробовать.

  - Все равно пробуй.

  Глаза ведьмы сверкнули. - Кто тебя назначил старшей?

  - Ты дольщица Трайгалл Трайдгилд. И в этом я старше тебя, Чудная.

  - Но я...

  - Пока что, - отрезала Финт, - ты никто. Покажи колдовство - тогда, может, поднимешься на уровень - другой. Открой нам врата домой, и я лично короную тебя в императрицы. Но до тех пор, Чудная, я тут главная.

  - Больно.

  - Что больно? Слушай. Люди смертны...

  Однако та качала головой: - Магия. Здесь. Почва... отшатывается.

  - Наперстянка, мне плевать, даже если она застонет. Просто добудь воды.

  - Она не хочет, чтобы мы были здесь. Никого вообще не хочет.

  - Тем хуже.

  Наперстянка вздрогнула. - Тут что-то... Если бы то был дух, даже призрак духа... Может...

  - Давай, пробуй. - Финт подошла к Полуше. - Дыханье Худа! Просыпайся.

  - Я не сплю, корова.

  Что же, оказывается, у всех настроение еще хуже, чем у нее.

  - Голод, - сказала Чудная Наперстянка.

  "Боги подлые". Финт снова глянула на восток. Туча или дым? Амба издал стонущий звук. Она оглянулась. Что-то не так с его лицом - потеки грязи? Слезы? Нет, слишком темное. Она подошла ближе. "Что это - кровь?!"

  Тут их вьючная лошадь оборвала привязь и метнулась вдаль, стуча копытами.

  Со стороны Полнейшей Терпимости донесся какой-то костяной стук. Финт взвилась. - Полуша?

  Тело дергалось под одеялами.

  - Голод, - повторила Наперстянка.

  Спазмы охватили Полушу, ноги взлетели вверх. Она выпросталась из тряпок, перекатилась на спину. Широко открытые глаза налиты кровью. Лицо заметно вздулось, на нем какие-то трещины.

  - Здесь? - спросила Наперстянка.

  Финт вихрем обернулась к ведьме - увидела странный наклон головы, капающую с губ слюну. Глаза остекленевшие... Дольщица рванулась к ней. - Изгони его! Чудная! Отошли его!

  Полнейшая Терпимость поднялась, дергаясь. Кровь текла из-под ногтей. Костяные шипы высунулись из плоти, закрывая глаза и рот. Все тело тряслось, как будто что-то огромное пыталось выбраться наружу. Из-под одежды раздался треск; новые кости пронизали кожу, распяливая мокрое платье.

  Земля под ногами женщины готова была взорваться.

  Онемевшая от ужаса Финт шагнула назад. Потрясение украло ее волю. "Чудная... прошу..."

  Амба вдруг завыл; вой был таким диким, что Финт очнулась. Помчалась к Наперстянке. Ударила по лицу так жестоко, как только могла. Голова юной ведьмы дернулась. Амба снова завыл.