Полуночный Прилив (ЛП) - Эриксон Стивен. Страница 108
— Говорили, это писал Клыкастый. — Он снова дернул плечом. — Чепуха. Сказка.
— Мужчина с клыками?
— Его… видели. Поколение за поколением видят его, снова и снова. Кожа серо — зеленая. Клыки, белые как кость кита. Он всегда появляется на севере, стоит на ледяной горе. Вожак, нет времени.
Тралл вздохнул. — Посылайте взводы вниз.
Вскоре Канарт доложил, что чует запах падали.
Но это оказалась всего лишь мертвая сова.
— …да, духи открыли мне многое из нашего прошлого, — сказал раб. И начал декламировать, вспоминая недавнее видение:
— Очень, очень давно наступили темные времена для Летера, Первой Империи, разославшей корабли, чтобы нанести на карту весь мир. Были описаны берега всех шести континентов, всех восьмисот и одиннадцати рассеянных по океанам островов; были открыты руины, сокровища и древнее волшебство. Найдены яростные, дикие племена. Другие народы, нелюди, но у всех была красная кровь, и она потекла рекой. Баргасты, Трелли, Тартено, Фенны, Маре, Джаги, Кринны, Жекки… Были основаны колонии на чужих берегах. Войны и завоевания, вечные завоевания. Пока… все не пало, пока все не разрушилось. Первая Империя провалилась сама в себя, Зверь восстал в сердце ее городов, кошмар распространился, будто чума.
Единственный император стал Семью, и Семь рассеялись в безумии. Загорелись великие столицы. Весь народ погиб в…
— Я хочу попасть туда. Мне нужно увидеть самой.
— Нет. Я не знаю, как…
— Идиот. Я могу открыть тропу. Я искусна в открытии троп.
— И что потом?
— Тогда ты выберешь путь. Удинаас, веди меня к духам.
— Здесь не лучшее место…
В ее руке было что-то зажато; и теперь Пернатая Ведьма прижала руку к его плечу. Удинаас почувствовал, будто их соединила плитка.
И появился огонь.
Яростный, ослепляющий. Повсюду.
Удинаас почувствовал, как что-то надавило ему на спину — и сделал шаг. Через огонь. В мире, который он оставлял, он должен был шагнуть с утеса и после краткого падения удариться о каменную осыпь, покатиться по лесистому склону. Однако его мокасины зашлепали по плоскому, пыльному грунту.
Он упал на колено. Показалась Пернатая Ведьма, подобно ему, невредимо миновавшая стену пламени. Он резко повернулся к ней: — Что ты наделала?
Чья-то рука схватила его за шею, приподняв над землей. Бросила на спину. К шее прижалось холодное каменное лезвие. Послышался вопль Пернатой Ведьмы.
Удинаас моргал, стараясь увидеть сквозь клубы пыли.
Над ним стоял мужчина. Невысокий, но весь в глыбах мышц. Широкие плечи, слишком длинные руки, медово — желтая кожа почти лишена волос. Черная шевелюра свисала по бокам широкого, с грубыми чертами лица. Темные глазки блестели из под выступающих надбровных дуг. Одет он был в неуклюже сшитые шкуры и меха — пестрота оттенков и форм, изрядно потрепанных и выцветших.
— Пет тол оол хавра д» ара. — Слова произносились тягуче и как-то отрывисто, как будто горло существа было лишено нормальной для человека подвижности.
— Я тебя не понимаю, — отозвался Удинаас. Он чувствовал, что рядом собрались и другие чужаки. Пернатая Ведьма ругалась — похоже, ее тоже бросили на землю.
— Арад хавра» д ара. Ен» аралак хавра д» даг.
Бесчисленные шрамы. Руки явно были сломаны и плохо сращены — узлы костных мозолей выступали из-под тугих мускулов. Левая скула вдавлена внутрь, нос сплющен на сторону. Все травмы казались давними.
— Я не говорю на твоем языке.
Кончик меча отодвинулся от шеи. Воин отступил и сделал какой-то жест.
Удинаас встал.
Еще фигуры в мехах.
Низина, по трем сторонам ярусы каменных стен. В стенах широкие трещины, некоторые достаточно большие, чтобы пролезть. Видимо, в них и живут эти люди.
С четвертой стороны, слева от Удинааса, стены не было. Вдалеке можно было разглядеть разрушенный город. Глаза раба расширились. Словно город оторвали от земли, вместе с фундаментами, и уронили. Камни мостовых над грудами балок. Приземистые дома, скособоченные под самыми разными углами. Осевшие колонны, дома, разорванные пополам — виднелись комнаты, многие с полной обстановкой. В центре города лежали кучи тающего льда.
— Что это за место? — спросила Пернатая Ведьма.
Он повернулся и нашел ее в нескольких шагах. Она тоже глядела на него.
— Удинаас, куда ты нас притащил? Кто эти дикари?
— Виз вол» раэле абси» арад.
Он поглядел на говорившего воина, пожал плечами. Снова обратил взор на погибший город. — Я хочу сходить и посмотреть.
— Они не пустят.
«Есть лишь один способ проверить». Удинаас двинулся к равнине.
Воины просто наблюдали за ним.
Вскоре Пернатая Ведьма догнала его, пошла рядом. — Выглядит так, словно все это… бросили. Уронили.
— Это город мекросов, — сказал он. — Дерево в основании. Есть виды, что никогда не гниют и не тонут. Смотри туда, он ткнул пальцем, — это остатки доков. Причалы. Вон то, покривившееся — рельсы для подъема судов. Я никогда не видел города мекросов, но слышал достаточно. Это он. Вытащенный из моря. С ним пришел и лед.
— Вон там недавно насыпанные курганы. Ты видел?
Вокруг руин поднимались кучи сырой, черной земли. Каждый могильник окружали ряды валунов. — Дикари похоронили мертвых мекросов.
— Тут сотни…
— И каждый достаточно высокий, чтобы скрыть сотни тел.
— Они боялись болезней.
— Или же они сострадательный народ, несмотря на грубую внешность.
— Не глупи, Должник. Эта работа должна была занять месяцы.
Он сказал, поколебавшись: — Пернатая, там стоит один клан. На равнине их почти четыре тысячи.
Она резко остановилась, схватила его за руку. — Объясни мне!
Он вырвал руку и продолжил путь. — Эти духи хранят много воспоминаний. О своих жизнях, о своей плоти. Поэтому они могут представать в видимой, почти телесной форме. Их называют Т'лан Имассы…
Ее дыхание прервалось. — Оплот Зверя.
Он метнул на нее взгляд: — Что?
— Костяной Престол. Старейший, Карга, Провидец, Шаман, Охотник и Ловец. Похитители Огня, украденного у Эрес» ал.
— Эрес» ал. Это богиня нереков. Ложная богиня, как говорили наши ученые и маги, чтобы оправдать завоевание. Я потрясен, узрев их собственную лживость. Но разве на плитках Оплота Зверя изображены не звери?
— Лишь на самых дешевых. Кожи зверей на темных, низких дикарях, именно это можно увидеть на самых старых, правильных плитках. Не изображай невежество. Удинаас, ты же сам принес нас сюда.
Они подошли к ближайшему кургану и увидели множество воткнутых в землю мелких предметов. Черепки, камни, железные орудия, золото, серебро, деревянные идолы, обрывки одежд. Остатки была похороненных здесь людей.
Пернатая Ведьма издала что-то вроде смеха: — Они оставляют сокровища на земле, вместо того чтобы зарыть с мертвецами. Что за странный обычай.
— Может быть, так грабители не станут разрывать могил и тревожить тела.
— О да, тут полно грабителей.
— Я недостаточно знаю это королевство, чтобы согласиться или не согласиться с тобой. — Удинаас пожал плечами.
Брошенный ей взгляд казался неуверенным.
Разоренный город навис над их головами. Массивные балки были покрыты коростой раковин и соли, черными сухими водорослями. Перекрещивающиеся конструкции поддерживали мостовые и дома. А в глыбах серого, пористого льда виднелись кучи гниющих трупов. Не человеческих. Длинные конечности в тусклой чешуе. Удлиненные головы рептилий свисают с разрубленных шей. Из распоротых животов торчат внутренности. Когти на трехпалых лапах. Зазубренные хвосты. Искореженные доспехи, кожаные перевязи, куски тканей, ярких как шелка.
— Что же это за твари?
Удинаас покачал головой: — Город был разрушен льдом и вырван из мира. Ясно, что лед таил свои, старинные секреты.
— Зачем ты принес нас сюда?
Он с трудом удержался от проявления гнева. Испустил вымученный вздох. — Пернатая Ведьма, что ты держала в руке?