Герои ниоткуда - Уильямс Джей. Страница 1

Джей Уильямс

Герои ниоткуда

Глава 1

Враги

Это была вражда с первого взгляда.

Розены переехали в Брикстон, потому что отца перевели на новую работу. Джесс чувствовал себя несчастным, оставляя друзей, и тем более несчастным — покидая поселок на побережье и переезжая в город в глубине страны, хотя и Брикстон был невелик: хватило бы десяти минут, чтобы пересечь его и оказаться в поле или в лесу. Однако, несмотря на это, Джесс отправился на занятия в школу в достаточно хорошем настроении. Но на второй день, когда он, с кучей книг в руках, разыскивал спортзал, даже столкнулся с Ричем Деннисоном. Буквально — столкнулся: Рич выбежал из-за угла, и они налетели друг на друга, едва не стукнувшись лбами. Книги Джесса разлетелись в разные стороны.

Джесс взглянул на другого мальчика. Рич был настолько крупным и крепким, насколько Джесс был похож на проволоку. У Рича были лохматые черные волосы и, можно сказать, одна бровь, нависшая над обоими глазами. Тяжелое выражение его угрюмого лица сразу вызвало в уме Джесса сравнение — «горилла».

Прежде чем он успел что-нибудь сказать, Рич заворчал:

— Ты что, не видел, куда идешь, скелет?

— Я просто… — начал Джесс сердито.

Рич толкнул его так, что Джесс отлетел к стене.

— Не разгуливай у людей под ногами, — резко сказал он.

И не успел Джесс ответить, как он исчез.

С этого момента началась война. Хотя она и не была объявлена и с обеих сторон в ней участвовало по одному человеку, но это была настоящая война… Принимая различные формы, она шла в классе и за его пределами — но всегда в школе, так как вне школы мальчики не встречались. Они бросали друг в друга бумажные шарики, наступали друг другу на ноги в проходах, толкали друг друга в столовой, когда несли подносы. Мальчишки ни разу не подрались всерьез, поскольку Рич явно был сильнее, и Джесс избегал прямого столкновения, но они беспрерывно соперничали во всем остальном.

В общественных науках и английском Джесс успевал гораздо лучше Рича. Он любил читать, хорошо говорил и без конца сочинял стихи и рассказы. Но математика и другие точные науки доводили его до головной боли, а Рич в них блистал. Бескровные их дуэли разыгрывались, когда Рич легко решал, стоя у классной доски, задачи по алгебре — в то время как Джесс пытался найти хоть какой-то смысл во всех этих иксах и игреках; или наоборот, когда сочинение Джесса зачитывалось всему классу — тогда как Рич в эти минуты мрачно глядел на свое сочинение, испещренное красными пометками. Битва продолжалась и в спорте. Рич, будучи сильным бейсболистом, частенько закидывал мяч в корзину. Зато Джесс был более подвижным и быстрым. Он забирался по канату, как обезьяна, перелетал через планку, как перышко, или мчался впереди всей «стаи» в забеге на сто ярдов — только его рыжие волосы развевались вокруг бледного лица, да ноги работали, точно рычаги.

Никто, включая учителей, не знал об этой бесконечной тайной вражде. Джесс еще не обзавелся настоящими друзьями в новой школе. А Рич был слишком суров, слишком вспыльчив — его недолюбливали, несмотря на то что многие восхищались его физической силой. В общем, каждый мальчик жил в своем довольно одиноком мирке, и хотя ни один из них ни за что не сознался бы в этом — оба почти с нетерпением ожидали ежедневной схватки, а в выходные дни они, скучая, чувствовали себя потерянными.

Так продолжалось несколько месяцев, а затем, накануне Дня Всех Святых, страсти вскипели, как варево в ведьмином котле.

Все началось в кабинете физики. Учитель, рассказывая о теплоте и энергии; вызвал Джесса для объяснения первого закона термодинамики. Джесс, зачитавшийся увлекательной новой книгой «Ошибка Мерлина», забыл о домашнем задании и потому начал отвечать, запинаясь:

— Гм… первый закон… ну, теплота — это та же энергия. Или нет, я не это имел в виду. Вот если вы совершаете какую-то работу, вы расходуете энергию… гм… теплоту… и вы…

Рич фыркнул.

— И вы — потеете, — громко сказал он.

Весь класс расхохотался.

Учитель физики обратился к нему;

— Может быть, вы поможете ему, Рич?

— Конечно. Без труда. Когда вы производите какое-то количество работы, энергия преобразуется в соответствующее количество теплоты.

— Хорошо, — сказал учитель. — Вам осталось кратко записать это, Джесс.

Джесс сел с пылающим лицом. «Умный парень, — подумал он о Риче. — Всегда знает ответ».

Позже, в тот же день, школьники украшали спортзал, готовясь к празднованию Дня Всех Святых. Один из учеников, Франк Ховс, вырезал желтые бумажные фонарики для украшения окон. Вытерев нос рукавом, он проворчал:

— Это все для малышни. Жаль, у нас нет настоящих больших тыкв.

Джесс стоял на стремянке, прикалывая к стене ленты из креповой бумаги.

— Зачем нам тыква, — сказал он, — у нас же есть Рич. Его голова — настоящий тыквенный фонарик.

Раздался смех, и Джесс продолжил:

— Эй, Рич, как насчет этого? Тебе только и нужно будет — засунуть в рот карманный фонарик! Вся пустота изнутри осветится, глаза засверкают! Вполне праздничная штука!

— Заткнись, — ответил Рич. — Ты-то сам не очень сверкал на физике, а?

Джесс спустился со стремянки, сминая бумажную ленту.

— Очень остроумно, — сказал он. — О, это будет забавно. Нет, только послушай, какая прекрасная идея. Мы можем соорудить пугало из тебя. Люди готовы будут заплатить сколько угодно, лишь бы избежать встречи с тобой.

Рич сжал губы. Придумать язвительный ответ так же быстро, как Джесс, он не смог.

Джесс покосился на него. Он видел, что Рич начал сердиться, но остановиться уже не мог. В этом поддразнивании было своего рода опасное удовольствие, как если бы, к примеру, он стоял на железнодорожном пути перед надвигающимся поездом.

Джесс прикалывал к стене конец бумажной ленты, и вдруг у него в голове начали складываться рифмы. Когда с ним такое происходило, он вообще не в состоянии был молчать — как не смог бы остановить кровь из пореза. Он встал в позу и начал декламировать:

В этот момент Рич налетел на него, и они, сцепившись, упали на пол. Рич успел дать Джессу пару тычков, прежде чем учитель физкультуры мистер Морро соскочил со сцены и подбежал, чтобы разнять их.

— Ну, что здесь происходит? — спросил он. Никто ничего не ответил. Мистер Морро попытался подойти с другой стороны:

— Кто из вас затеял драку?

Джесс потер ушибленное плечо. Он решил, что ничего не скажет, если Рич промолчит. Рич молчал. Остальные ребята тоже только косились друг на друга — никому не хотелось быть доносчиком.

Мистер Морро сказал с раздражением:

— Хорошо. Отправляйтесь оба в кабинет мистера Хэггэрти и деритесь там. Ступайте.

Мальчики шли рядом, и звуки их шагов мрачно разносились в тишине пустого коридора. Джесс на ходу постукивал костяшками пальцев по стене, облицованной кафелем, и вздыхал, жалея себя. В конце концов, ему досталось больше. Он всего-навсего продекламировал глупый стишок, а его за это сбили с ног, и сейчас у него болела спина и ныло ушибленное плечо. Все это начал, вообще-то, Рич. Зачем он так вредничал в кабинете физики?

Рич, словно нарочно, чтобы усилить обиду, пробормотал сквозь зубы:

— Ну погоди, вот отделаемся от старика Хэггэрти, я до тебя доберусь.

По телу Джесса пробежала дрожь, но он с вызовом сказал:

— Да ну? Я тоже не прочь встретиться.

Но выяснять отношения было уже поздно. Они стояли перед кабинетом директора и, не решаясь войти, задержались на пару минут, тянули время. Наконец Джесс сказал:

— Ну пошли. В чем дело? Ты что, окаменел?

Огрызнувшись, Рич открыл дверь. Джесс, не желая уступать ему, шагнул следом.