Одиссея Края (СИ) - "Imfimum". Страница 15

   Небольшая деревушка была на берегу южной бухты, и большая рыбацкая деревня шла по западному берегу в южной его части. В лесной части было раскидано несколько хутров-выселок с полями-полянами...

   Круто обрывающиеся в море и в лес скалы поверху были практически плоские, зелёные от травы и леса. И над ними ещё возвышались двумя табуретками останки вулканов, очень древних, скорее уже останки лавовых конусов, с отломанными вершинками.

   Южная гора была значительно выше северо-западной, которая была скорее частью большого полумесячного оплывшего хребта, и стояла ближе к центру острова, являясь доминирующей над ним выстой.

   С неё я и начал.

   Подъём занял почти час - с остановками и осмотром вновь открывающихся далей.

   В центре поляны плоской вершины изящно возвышались "живописные руины" невыясненного назначения.

   Плоскость на горе просто просилась под крепость... Даже без стен - главным её оружием была высота - дойдя без приключений и альпинистских ухищрений просто ногами доверху быстрым шагом где-то за 40 минут - я был выжат как лимон и ни на что не способен, кроме как стоять, а лучше сидеть тяжело дыша.

   Ради интереса зайдя наверх на следующий день в полном боевом облачении, я понял что меня по приходе можно было без борьбы вязать на вертело - сил на что-либо не было вообще. Даже вниз спускаться - ноги просто отказывались идти а сердце норовило выпрыгнуть с очередным выдохом.

   Достаточно интересной оказалась сводчатая пещера-тоннель наверх почти от самой гавани... На карстовую пещеру это похоже не было, на творение рук человеческих - тем более. Я решил что это что-то вулканическое например лава текла, сверху остыла а изнутри вытекла и не заморачиваться - тоннель вёл с нижней площадки на верхнюю - идти по нему было не удобно из-за острых краёв всюду торчащих камней, но зато в нём было прохладнее и не видно снаружи.

   В общем я как это увидел - понял что это моё, словно всю жизнь об этом мечтал, что даже немного отступила обида нанесённая мне на тинге... Хотите спокойной жизни, мира захотели? Не мир принёс я вам но меч, ага, Я дам вам мир, но вы поймёте что без меня вам не видать не то что спокойствия а возможно и вообще мира, если не жизни...

   Хаген конечно сволочь - "с тобой всегда как на вулкане..." разорался, раскривлялся... Никогда не знаешь за что ты похвалишь. А за что в лоб дашь... Говорил ему - делай что говорят и не задавай идиотских вопросов. Всё равно не поймёшь ты чего я собираюсь делать. Я даже рассказать тебе не смогу - тут ещё слов таких не придумали... Нет опять своё ненадёжен, непредсказуем. Бешеный, своих укокошил как бы не больше чем врагов... Ну тут уже я взбеленился и чуть не разорвал его там, гада, а эти дурни его взяли и послушали... Уроды. Ну ладно, с тобой мы ещё разберёмся... А сейчас не ты а я буду жить на вулкане. Причём буквально.

   Со скалы на юг был в дымке виден ближайший к нам "серый" песчаный лесной необитаемый остров, куда местным барином определили тоже некотором образом насильно краснорожего Эдди, которого никто не хотел видеть в соседях их тех, кто его знал, и вдали на горизонте виднелась цепочка мелких гольцов, постепенно переходившая в невидную уже за горизонтом россыпь островов архипелага, чем дальше от меня тем крупнее.

   (здесь стоит сделать отступление - долгая жизнь на среднерусской равнине приучает к тому что видимость объектов очень редко превосходит даже сотню метров вдаль, и даже с холмов редко видно дальше чем на один-два километра, потому что всё покрыто лесом и обзора толкового нет даже с колоколен... В материковом оркланде было всё то же самое, что в южной степной части, где просто не было возвышенностей, что в северной холмистой, но зато дремуче лесной.

   В москве с обзорных площадок воробьёвых гор, коломенского, высотных домов или останкинской башни запросто можно невооружённым глазом пересчитать после небольшой тренировки этажи домов в десятке километров, ночью же на Онежском озере огни Петрозаводска видны чуть ли не через всё озеро, что по прямой составляет около 40 километров... Это заодно к дальности видимости знаменитого александрийского маяка тренированным человеком с вороньего гнезда на топе мачты... Греки это дело прекрасно понимали - на большей части островов эгейского моря горы для маяков в изобилии, просто на африканском берегу не нашлось подходящей скалы и её пришлось делать вручную). Про формулы дальности стало известно только когда земля стала круглой, а это уже, извините, 16-й век.

   Остров жил бедно и совершенно невоенно - несколько небольших рыбацких деревень на берегу ловили рыбу и по-мелочи возделывали огороды и небольшие сады. Островитяне платили герцогу дань продовольствием и в, общем, жили полностью своим замкнутым миром. Климат на острове был очень влажный, пшеница росла плохо, аналога картошки тут почему-то не наблюдалось, и даже репы и т.п. Корнеплодов народ не растил, что странно и большая часть рациона была рыба - которую ввиду влажности климата сушить и солить тут не получалось - в итоге остров выбирая для дани наиболее скоропортящиеся виды рыб плавно-постепенно уменьшал поставки еды, получил репутацию полного бедного захолустья и выпал из поля зрения практически всех на архипелаге, чему и тихо радовался. Жизнь впрочем тут от этого богаче не стала, но стала зато совсем спокойной. Изредка они на большой рыболовецкой шаланде предпринимали вылазку на дальние острова за солью и скобяной мелочью, и тем общение с внешним миром и ограничивали.

   Мореплаватели этот район тоже не жаловали - острые скалы на западе и мели на востоке среди туманов приятных мыслей у моряков не вызывали, даже у тех кто имел покровительство герцога на плавание в водах архипелага, поэтому даже "путь к эльфам", проходил вдалеке, хотя тут было и короче.

   Большая северная бухта острова была не обжита - она слишком широкая и открыта в море - от волн и ветра спасала слабо, это скорее был залив - слишком открытый в глубокой своей части и слишком мелкий в закрытой. Я прикинул с горы, что подковообразный мол-волнолом с пологого берега почти до самого обрыва - превращал его в просто прекрасный порт, и незаселенность окрестностей была даже на руку - можно было планировать не обращая внимания на исторически сложившиеся обстоятельства. А на большом скальном плато разместится и замок и крепость и город.

   Поселения здешние представляли собой типичное эволюционное развитие хаотической застройки деревеньки бандитов, живущей разбоем, рыбой и огородами.

   Из ресурсов у меня кроме кое-какого капитала было несколько кораблей инструмента, выбранного мною как компенсация бедности острова выделенного мне при дележе. Бьярни похоже так и не понял, что размеры острова и числа жителей это не богатство а проклятие, если у тебя не на каждую даже семью хватает топоров и кос, а есть одни сплошные вилы. Привыкшие считать клинки и доспехи, ну на крайняк лошадей и коров главы боевых отрядов при делёжке не прислушались к мнению рядовых своих мужиков о том что война кончилась и надо делить добычу тех кто остаётся исходя из раскладов мирной жизни, и что каменная дорога или каменный же пирс - это тоже капитал, который надо считать, а вот требушет и боевой конь - уже нет, ибо в хозяйстве не сгодятся.

   Поэтому считали в основном по боевым ценностям, по сооружениям, кораблям, доспехам и бегло на пальцах - по числу деревень на острове.

   При таких раскладах меч шёл за четыре топора, кольчуга за три новых рыболовецких баркаса полных снастями и домашний утварью. То есть мужики конечно было неглупые отнюдь, просто последние полгода все и мысли был об организации похода, о клинках, доспехах и провианте, и мыслить они привыкли предвоенными ценами, когда для такого числа ратников вымели из кузниц практически всё. А хозяйство как и всюду в это время висевшее на бабах и рабах было отставлено на второй план. Мне самому потребовалось изрядное над собой усилие. Тоже переключиться мыслями с фланговых обходов и лобовых атак в рукопашную, которые меня продолжали терзать ещё во сне - на то "как жить дальше будем"... И я увидел разорённый бездельной знатью и войной архипелаг привыкший жить натуральным хозяйством, но мыслить при этом набегами, ибо только они давали хоть временную возможность превозмочь серость бытия и возвыситься над соседями.