Смерть волкам (СИ) - Чеблакова Анна. Страница 159
— Всё нормально, — прошептала она скорее себе, чем Октаю. При этих словах что-то скрутилось у юноши внутри.
Оборотень, которого застрелила Веглао, издал ещё один булькающий вздох и затих. Веглао молча подняла пистолет, вытащила барабан.
— Осталась одна пуля, — сообщила она тихим, но быстро крепнущим голосом. — У кого ты его взял?
Октай молча указал на человека — потому что он уже был человеком, отравлявшая его изнутри тварь улетела вместе с последним вздохом — с простреленной головой.
— Проверь, есть ли у него патроны, — проговорила Веглао. Посмотрев в глаза Октаю, ласково добавила: — Пожалуйста.
Октай подошёл к мертвецу и, встав рядом с ним на колени, запустил руку в его карман. Ему неожиданно вспомнился Длиннота, залезший в карман к незнакомому человеку и заплативший за это куском своей кожи. Но у оборотня в кармане были только спички и кусок хлеба, а в другом — четыре тоненьких патрона для револьвера. Октай сжал их в кулаке и поднялся, собираясь отдать добычу Веглао, но тут где-то далеко прогремел выстрел.
Ребята повернулись друг к другу. Бледность с лица Веглао никуда не делась, но зеленоватый оттенок исчез. Она мотнула головой в ту сторону, куда получасом ранее ушёл Рэйварго:
— Ты слышал выстрел?
— Да, — разжал губы Октай.
Веглао на секунду прикрыла глаза, потом снова распахнула их.
— Один убежал, — негромко сказала она. — Давай догоним его.
Подросток-оборотень не успел уйти далеко. Друзья нашли его на самом краю города, где он полулежал, привалившись спиной к стене какого-то пустого дома. От этого места в лес уходил кровавый след — Веглао ранила мальчика в шею, и он не умер на месте лишь потому, что был оборотнем.
Услышав шаги, мальчик повернул голову. У него было бледное веснушчатое лицо, подбородок весь красный от крови, льющейся изо рта. Кровь была и на коричневой рубашке. Посмотрев на своих убийц ещё раз, он беззвучно умер.
— Когда всё это закончится, я покончу с собой, — тихо сказала Веглао.
— С ума сошла? — откликнулся ей Октай.
— Я убила ребёнка. Посмотри на него, ему же не больше тринадцати. Мне было столько же, когда меня…
Октай не дал ей договорить. Он схватил её за плечи и встряхнул:
— Смотри! Смотри на меня! Видишь?
— Что?
— Я жив, вот что. А знаешь, почему? Потому что ты убила тех двоих, и его тоже.
Он посмотрел на труп и снова обернулся к Веглао:
— Этот ребёнок вчера напал на город вместе со своими оборотнями. Откуда ты знаешь, что он никого не убил и не изнасиловал?
— Не знаю, — признала Веглао. Октай отпустил её и стал неловко обыскивать убитого. Он достал из его кармана три ружейных патрона и заляпанный кровью кисет. В кисете вместо табака были человеческие зубы. Октай высыпал их на ладонь и продемонстрировал Веглао. Тут были и молочные, белые и нежные, как жемчужины, и крепкие, с разлапистыми корнями, зубы взрослых. На некоторых была кровь, ещё недавно запёкшаяся — её можно было отскрести ногтем.
— Поняла теперь? — спросил Октай, ссыпая зубы обратно в кисет и завязывая его. — Не думаю, что он подрабатывал Зубной феей.
Он кинул кисет на живот мертвецу и шагнул к Веглао.
— Это война, и по-другому никак. Ты хочешь добраться до Донирета? Хочешь убить Кривого Когтя? Тогда идём, — он положил ей в руку патроны, — и убьём их всех.
5
Конечно, враги услышали выстрелы, и сомневаться нечего. Наблюдательный пункт, который они заметили час назад, был пуст. Оставалось только удивляться, почему оборотни не бродят повсюду с оружием наперевес, выискивая нарушителей спокойствия. На пути к центру города Веглао и Октаю встретились только пятеро вервольфов. Маленький отряд быстро шёл в сторону буковой рощи, оборотни почти не разговаривали друг с другом. Что-то в их походке, в том, как крепко они сжимали своё оружие, показалось Веглао и Октаю странным. То же самое было и в тех, которых они недавно убили: какая-то нетвёрдость, расшатанность. Задумываться об этом было некогда: враги подошли слишком быстро к дому, за которым они притаились. Бывалые охотники, Веглао и Октай тут же вскочили на ноги и открыли огонь. Двое оборотней сразу упали, как подкошенные, ещё один, раненный в живот, пронзительно закричал от боли. Этот крик словно резанул Веглао: она тут же выстрелила в него снова, пуля попала снизу во вскинутый подбородок, изо рта несчастного брызнула кровь, и он упал на песок. Веглао метнулась в сторону, под защиту стены, чтобы перезарядить пистолет. Октай поднырнул под занесённый на него штык армейского карабина и выстрелил в грудь его хозяину. Умирая, тот коротко и шумно вздохнул, и Октай, поморщившись, крикнул:
— Веглао, да они пьяные вусмерть!
Последний противник, увидев смерть всех остальных, потрясённо вытаращил глаза. Руки его тряслись, но всё же он успел распороть ножом предплечье Октая, когда парень схватился с ним в отчаянной схватке. Веглао обошла дерущихся и пристрелила противника Октая. Морщась от боли, юноша выполз из-под его обмякшего тела. Веглао протянула ему руку и, когда он оперся на неё, вскрикнула от неожиданной боли в ноге.
— Да у тебя кровь! — ахнул Октай. Веглао перевела взгляд на своё бедро. Так и есть, на штанине расплывалось тёмно-бордовое пятно. Девушка смутно вспомнила, что когда минуту назад вскочила и начала стрелять по оборотням, что-то сильно ударило её по ноге, но тогда она не обратила на это внимания. К счастью, пуля лишь глубоко поцарапала её, не задев артерию.
— Ничего, до свадьбы заживёт, — сказала Веглао, тяжело дыша. Всё же она опустилась на песок — ноги сильно дрожали и почти не держали её.
— Как там Рэйварго… — пробормотала она, зажимая рану рукой. С каждой секундой отупение проходило и нога болела всё сильнее. Октай быстро обыскивал убитых. У одного из них оказался большой носовой платок. Октай поплевал на него и вручил Веглао, потом изучил свою рану. Порез был длинный и глубокий, из него текло много крови. С помощью подруги он просто отрезал свой рукав и, распоров его по шву, обмотал им руку.
— Смотри, сколько у них оружия, — сказал он, кивая на убитых.
Они забрали пистолеты и ножи, стараясь не глядеть в мёртвые лица. Забирать жизни оказалось так легко — нажал на курок, и всё. Глядя на Веглао, взвешивающую в руках карабин одного из нападавших, Октай подумал, что ему легче, чем ей. Некоторых из тех, кого он сегодня убил, он знал в лицо — они были в стае Морики тогда, весной, они мучили его и Рэйварго.
— Будем надеяться, они все бухие, — проговорила Веглао, кидая Октаю маленький автоматический пистолет. Второй пистолет, вместе с отвинченным от карабина штыком, она сунула за свой пояс и поднялась на ноги.
— Тебе лучше остаться здесь ненадолго, — сказал Октай. — Сейчас ты в случае чего даже побежать не можешь.
Веглао только помотала головой.
— Лучше я их найду, чем они меня, — пробормотала она. Потом кивнула на горку оружия, отобранного у мертвецов:
— Надо забрать всё это.
— У нас и так есть всё, что нужно.
— Не нам. Людям. Тем, кто заперты в Гостином дворе.
Они забрали ещё один оставшийся пистолет, карабин и ружьё. Четверо оборотней носили ножи, а у одного имелся даже кастет.
— А теперь посмотрим, как вся эта груда оружия сдвинется с места, — сказал Октай, демонстрируя Веглао три пистолета и два ножа за своим поясом и ремень от ружья на плече. Видимо, этой шуткой он хотел её подбодрить, но Веглао даже не улыбнулась. Она придирчиво осмотрела свой револьвер, снова убрала его за пояс и махнула рукой.
Снова они повторили путь к центру города. Снова кругом была мёртвая тишина, но в этот раз она не была такой расслабленной и неподвижной, как утром; казалось, что город настороженно замер.
Было уже около часа дня. Ветра не было с самого утра. Жара упала на город, как горячее мокрое одеяло, сквозь которое не проникал воздух.
Морике доложили о выстрелах на краю города, и она отправила туда пятерых оборотней разобраться. Те так и не вернулись, а через полчаса после их ухода атаманша уже сама услышала далёкие выстрелы, отчётливо прозвучавшие в сухом и неподвижном воздухе.