Цепь, пленящая стихию (СИ) - Куринов Иван Александрович. Страница 44

Единственный чистый кирпич в склизкой яме. Ваня вцепился в образ возлюбленной как утопающий в спасательный круг. Он словно стоял рядом с ней. Он шел сам. Но она была рядом. Ваня смог. Он нашел себя. Свое я. То, что нельзя изменять. И то, что не может оставаться неизменным. И он вынырнул.

Увидеть. Открыть глаза. Как все стало иначе выглядеть. Он словно видел все перед собой, и на десятки километров перед собой. Сквозь все. Он чувствовал жизнь, снующую повсюду. Жар теплокровных и затаившееся нечто хладнокровных. Ваня словно видел все одновременно и привычным ему взглядом, и словно как через тепловизор. Но он еще мог видеть и эфир. Не входя в медитацию, Ваня мог видеть то, что нельзя увидеть просто так. Ваня видел потоки маны. Мог видеть блуждающих духов. Видеть ауры всего сущего так, как не дано даже магам.

Ваня, пятясь, стал выбираться из пещеры. Теперь было тесновато. Но все таки он вышел и глянул на мир. И сотряс его рычащим криком во всю мощь новой глотки. Глотки дракона.

Глава 14. В словах правды нет.

Ваня вернулся в лагерь на следующие сутки. Андрий встретил бывшего ученика с облегченным ворчанием. А принесенного на руках угольного с переливами, словно обсидиан, дракончика Андрий встретил неожиданно громким восхищением. Потребовав объяснений, Ваня узнал, что такой вид драконов встречается чрезвычайно редко.

Ррок же, к тому что его новый воспитатель постоянно ходит в человеческом обличье отнесся равнодушно. Он словно чувствовал в Ване своего сородича и постоянно прижимался к ноге Вани. Как оказалось, ползать дракончик умел с рождения. А вот ходить еще не очень. Да и зубки у него были очень слабенькими. Хоть и ужасно острыми.

Андрий, решивший, что раз Ваня может спокойно держать драконенка на руках, то и к другим людям отнесется спокойно, получил два ряда острейших молодых зубок в правую руку. Вопль Андрия испугал малыша, который тут же стал прятаться за Ваню. Тот конечно устно внушил Рроку, что кусать людей нельзя (при Андрие), но втихомолку похвалил "сынка" за расторопность. Малыш, несмотря на возраст в несколько дней, казалось, все понимал. И радостно смотрел на Ваню, довольно хлопая маленькими неокрепшими крылышками.

Войска тем временем успешно добрались до первой точки и разбили лагерь. Ваня все время привала улучшал оружие своих солдат. Даже на сон не отвлекался. Только на кормежку Ррока. Дракончик мог есть только мясной фарш, щедро сдобренный молоком. Но уже через неделю обещал начать питаться чем‑нибудь более... твердым. Малыш упорно не желал принимать еду от людей. Однако, немного привыкнув к их обилию, уже начал разрешать гладить себя по чешуйчатой макушке. Не всегда это, правда, заканчивалось для смельчака хорошо, но все же.

В ночь перед походом дальше, на город, Ваня спал плохо. Постоянно ему снились какие‑то странные сполохи, похожие на смесь огненных языков и водных брызг. Ваня ворочался с боку на бок. Пока ненароком не пнул Ррока. Малыш, не разобравшись спросонья, тяпнул Ваню за сапог. Ваня проснулся от этой невыдуманной сном боли.

Дракончик сидел рядом, поняв что натворил, и грустно смотрел на Ваню. Но тот лишь рассеянно улыбнулся и почесал с готовностью подставленную шею.

Однако странные видения не хотели утихать. Ваня словно чувствовал, как внутри него что‑то борется, стремиться выбраться на волю. Ваня встал, покачнулся. Прошел к краю лагеря, прижав руку в районе груди. Ррок следовал за ним, внимательно следя за поведением Вани.

"Не надо было есть эту говядину" ‑ мелькнуло в голове.

Но тут же все тело резко свело судорогой. Да такой, что Ваня даже не смог выдавить ни одного звука. Ваня упал на колени, пытаясь справиться с болью. Земля вокруг пошла волнами, словно море. А местами превращалась в жидкую грязь. Мышцы постепенно расслабились, позволяя Ване вдохнуть полной грудью.

Холодный пот заливал лицо и тут же испарялся, словно капая на раскаленную сковородку. Дракончик, тыкал мордочкой Ване в бок и что‑то испуганно скрипел. Ваня перевел взгляд на него.

‑ Все хорошо, малыш. Хотя нет, все плохо...

Данша сидела у костра и несла свою вахту. Они с командой недавно провернули очередную успешную диверсию, так что могли отдохнуть и обосновать довольно долгосрочный лагерь.

Данша ухаживала за своим вооружением, затачивала кинжалы и мечи, приводила в порядок лук. Она привыкла и полюбила все эти вещи, которые лично создал и зачаровал Ваня. Он предлагал сделать так, чтобы за оружием не надо было ухаживать, но Данша отказалась. Она прекрасно знала, что лучше всего знакомит с оружием бой и уход. Это позволяет не просто использовать, например меч, как инструмент. Это помогало действительно сжиться с оружием, чувствовать его как часть себя. Например, как волосы.

За прошедшее время Данша настолько сжилась с тем, что она ‑ Воин‑маг, что прошлые битвы, когда она пользовалась лишь своими природными талантами, стали вызывать улыбку. Ей часто вспоминались ее первые сражения и она начинала думать, как бы она поступила сейчас, имея внушительный арсенал артефактов плюс способности "джедая" (это странное слово она слышала от Вани) помноженные на боевой и диверсионный опыт.

Данша посмотрела на мирно спящих соратников. Богрод ‑ сильный воин и добрый друг. Он всегда мог утешить и поддержать. Орк мог бы уже обзавестись женой и детьми, но предпочитал тратить жизнь, рискуя попасться на очередной диверсии. Свои топоры он прижимал во сне подобно плюшевой игрушке. Даншу всегда удивляло то, что тот никогда ими не раниться во сне.

Карен. Серьезная и задумчивая девушка, которая некогда активно пыталась влюбить в себя ее Ваню. Теперь же они вместе делают одно дело. И не питают друг к другу неприязни. Все таки поле боя мирит всех, кроме глупцов и подлецов.

Данша подкинула в костер полено. Ей вдруг стало очень одиноко. Ей вспоминались вечера, когда они вчетвером ехали к Святыни Земли. Она, Ваня, Андрий и ее мама. Вспоминала, как вот в такие вот вечера Ваня садился рядом и укрывал ее крылом, чтобы ей не было холодно. Как ее мама постоянно следила за Ваней, выискивая каждое неверное движение. И все равно проглядела момент, когда возникла любовь.

Эх, мамочка, как же мне тебя не хватает...

Данша поплотнее укуталась в согревающий плащ. Темнота за пределами островка света от костра была безмолвна. Данша не любила тишину. Такую тишину. Когда ни листья не шелестят, ни сова не ухает, ни ручей не журчит. Даже огонь горит как‑то тихо, почти не потрескивает.

"Данша".

Данша мгновенно подобралась и поудобнее перехватила кинжал.

" Не пугайся, это я".

Голос был знаком. Очень знаком.

‑ Ты здесь? ‑ беззвучно прошептала Данша.

"Нет, ‑ ответил Ваня. ‑ Вы можете вернуться?"

‑ Что‑то случилось?

"У меня некоторые... сложности, ‑ замялся Ваня. ‑ Нужна твоя помощь".

‑ Это точно ты? Докажи!

"Наш первый поцелуй был на Земле. Нас тогда укрыло солнце своими лучам".

‑ Не правильно, кто ты?

"Тот раз ‑ не считается. Ты тогда не ответила" ‑ Данше показалось, будто собеседник улыбается.

‑ Ладно уж, поверю, ‑ улыбнулась Данша. ‑ Своим ходом мы прибудем дня через два.

"Я открою утром к вам портал. Пройдете и окажетесь у нас".

‑ Только уж "прозрачный" ставь.

"Хорошо. Спокойной ночи, Данша".

‑ Спокойной.

Наутро Данша рассказала все соратникам. Те согласились, что если у Кузнеца что‑то случилось такое, с чем он не справился, то это действительно важно. Группа как раз успела перекусить, когда в десяти шагах начала мерцать арка портала.

‑ Пора идти, ‑ сказала Карен, внимательно вглядываясь в нечеткое отражение точки назначения.

‑ А может это не он? Может это ловушка, ‑ предположил Богрод.

Но тут из арки перехода вышел Андрий. Коротко обнял дочь, пожал руку Богроду и повернулся к Данше.

‑ Вы готовы?