Место под звездами (СИ) - Громов Вадим. Страница 7

Всё это ощущал Ричард, когда его сознание заволокла белая густая пелена, а тело внезапно ощутило страх свободного падения, и окружающий мир перестал существовать.

По сияющему ковру озера всё так же пробегала едва заметная в лунном свете рябь и деревья всё так же неспешно переговаривались друг с другом на только им ведомые темы. Но парк сейчас был пустынным, и ничто не напоминало о том, что несколько мгновений назад на этом месте стояли, обнявшись, двое.

Сознание возвращалось мучительно. Тысячами осколков в голову впивалась пульсирующая тупая боль, не давая возможности ни вспомнить происшедшее, ни понять настоящее. Лишь волной, разбивающейся об истощённые обрывки мыслей, нахлынуло чувство нестерпимой потери.

— Лили!

Ричард резко сел, но уже через мгновение пожалел об этом. Боль с новой силой, сжав виски, захватила сознание. Окутанный осколками боли, Ричард снова позвал:

— Лили! — голос показался чужим, будто не принадлежащим ему.

Он даже не был уверен, что произнёс хотя бы звук.

Сознание снова заволокла белая жгучая мгла.

Очнувшись во второй раз, Ричард осмелился открыть глаза. В лицо ударил яркий белый свет, заставив его прикрыться ладонью. Сквозь пальцы Ричард пытался опознать окружающие его вещи. Вещи… Если бы его взгляд нашёл хоть что-то в белом мареве этого безумия, Ричард, наверное, возликовал бы. Но вокруг без единой тени слабо пульсировала кристальная белизна. Чуть привыкнув к свету, Ричард убрал руку и осмотрелся. Боль продолжала сверлить его затылок, но либо он уже привык, либо Провидение решило пощадить юношу — на сей раз он не терял сознание от любого движения.

О размерах помещения судить было невозможно — какие-либо ориентиры отсутствовали напрочь. Форму (комнаты?) было также невозможно определить. Всюду, куда ни кинь взгляд, была лишь абсолютно однообразная белая дымка.

— Лили! — Ричард заставил себя встать. — Чёрт возьми! Лили, ответь, умоляю!

Голос казался глухим, будто белая пелена скрадывала звуки. Ричард сделал два шага, вытянув руки. Ощущение было такое, словно он шёл в кромешной тьме, которая была светлее любого дня.

Сколько он здесь? Час? День? Время, как и расстояние, перестало существовать. Часы на его руке остановились в 23:48. Мобильный телефон не подавал признаков жизни — он был полностью разряжен, словно из его батареи вмиг вытекла вся энергия.

Но окружающее волновало Ричарда гораздо меньше, нежели одна-единственная мысль, занимающая всё его внимание.

— Лили! — в очередной раз позвал он, до боли в глазах вглядываясь в слепящий мрак.

Сделав ещё несколько шагов вперёд, Ричард наконец ощутил опору — его руки почувствовали сопротивление. Это ощущение было настолько неожиданным, что он отпрянул. Ричард мог поклясться, что не видит перед собой ровным счётом ничего, так же, как и две минуты назад. Медленно сделав шаг вперёд, он вновь протянул руку и на этот раз изучающе коснулся преграды. Ощущение нельзя было сравнить ни с чем — на ощупь абсолютно гладкая поверхность была так же неосязаема, как и неотличима на глаз от окружающего. Её присутствие выдавало лишь едва заметное тепло.

Случившееся в следующее мгновение было настолько неожиданным, что у Ричарда перехватило дыхание. Краем глаза слева он заметил мимолетное движение какого-то пятна, отличающегося от окружающего марева. Повернувшись и сосредоточив на нём взгляд, Ричард увидел нечто прозрачное и бесформенное, чуть подрагивающее по краям. Открывающаяся дверь? Экран? Посетитель? В отсутствие каких-либо ориентиров Ричард не мог определить ни форму объекта, ни расстояния, на котором находилось пятно. В следующую секунду пятно начало темнеть и… опадать! Очень быстро оно потемнело полностью и превратилось в небольшой чёрный холмик на полу, который, словно колодец посреди снежной пустыни, абсолютно выбивался из окружающего. Подождав немного, Ричард медленно направился к чёрной точке. Сейчас больше всего на свете он хотел найти Лили, думая: «Здесь ли она? В сознании ли? Ищет ли его точно так же?» Он уже предполагал, что единственной возможностью выбраться отсюда был тот путь, по которому пришло это пятно (если, конечно, оно не появилось ниоткуда, о чём Ричард старался сейчас не думать).

Идти пришлось недолго — уже примерно через двадцать шагов он склонился над очень мелким чёрным порошком, который при любом движении быстро растворялся. Он мигом проникал в поры кожи, покрывая руки чёрной пылью, и очиститься от неё не представлялось возможным.

Потратив всего несколько мгновений на изучение неизвестного объекта, Ричард поднялся и, поборов нахлынувший приступ голода, на ощупь снова пошёл вперёд, как он предполагал, по направлению движения пятна.

— Лили, ты здесь? — крикнул он, не думая, что крик может привлечь недоброжелательное внимание хозяев этого места. Ему было всё равно.

— Лили, ответь!

Пальцы Ричарда нащупали тёплую субстанцию стены, и он последовал направо, вдоль неё.

— Ричард!

Голос Лили, раздавшийся с правой стороны, заставил его на мгновение остановиться, а затем, забыв обо всем, Ричард кинулся вперёд.

— Лили, милая, где ты?

— Я здесь! Вокруг ничего нет, только две кучки пепла позади меня.

В этот момент он натолкнулся на препятствие и был отброшен на метр назад. Потирая ушибленную руку, Ричард крикнул:

— Лили, оставайся на месте, я пытаюсь найти дорогу! Ты в порядке?

— Да, голова только болит. А ты?

— Я тоже в норме, — Ричард снова шёл на ощупь, пытаясь обнаружить проход. — Не волнуйся, я найду тебя!

Выход появился так неожиданно, что он, видя перед собой всё то же белое свечение без каких-либо ориентиров, потерял равновесие и упал вперёд.

— Ты ещё здесь? — Ричард поднялся на ноги.

— Да, милый, я стою на месте.

Голос теперь раздавался совсем рядом.

— Я уже близко, — ощущая под ладонями однообразное тепло, он пошёл быстрее.

— Милый, мне страшно.

— Не переживай! Очень скоро мы выберемся отсюда.

— Ты обещаешь? — в голосе Лили слышались слёзы.

— Да, да, обещаю. Я люблю тебя, слышишь? Всё будет хорошо.

Проклиная белую пелену, от которой болели глаза, Ричард продолжал идти наощупь. Он никогда не думал, что можно оказаться слепым в ярко освещённом пространстве. Сделав ещё несколько шагов, Ричард заметил движение какого-то силуэта, который скрывала неосязаемая стена. «Коридор! — догадка пришла неожиданно. — Я вышел в коридор, оставив позади комнату, в которой оказался. Лили, должно быть, находится в соседнем помещении!»

— Я вижу тебя! — зашагав увереннее, Ричард через секунду увидел девушку, которая стояла, подавляя дрожь.

— Лили, милая! — Ричард бросился к ней, и они крепко обнялись.

Ричард вдыхал запах волос Лили и, боясь отпустить, прижимал её к себе.

— Мне было так страшно, — шептала она. — Я думала, что больше никогда не увижу тебя… Я уже даже расхотела жить…

— Всё хорошо, — Ричард целовал холодные от пережитого ладони Лили. — Теперь всё наладится…

Обнявшись, они простояли несколько бесконечно долгих счастливых секунд. «Мы снова вместе, — думал он. — Даже если мы не выберемся отсюда, это не важно. Мы вместе, и не имеет значения где».

Всё же любопытство и инстинкт самосохранения дали о себе знать, и Ричард начал задумываться над их дальнейшими действиями.

— Лили, нам надо выбираться отсюда. Не знаю, где мы и что произошло, но мы обязательно найдём выход. Я примерно понял планировку этих помещений, поэтому теперь мы сможем передвигаться быстрее. Мы находимся в небольшой комнате, а впереди нас коридор.

Ричард крепко сжал ладонь любимой, и они медленно вышли из комнаты. Оказавшись в коридоре (это было очень относительное понятие, так как белое марево было совершенно однообразным и не давало ровным счётом никаких ориентиров; более того, Ричард не был уверен в своих выводах), они двинулись направо.

Следующее помещение оказалось пустым. Ричард отметил, что расстояние от двери до двери было примерно сорок шагов. Но, пройдя ещё немного, молодые люди вновь увидели странные бесформенные пятна. На этот раз пятна быстро, но плавно меняли свой цвет, становясь то желтоватыми, то сиреневыми, то синевато-зелёными. Зрелище было весьма красиво, но полюбоваться им не получалось — как только молодые люди вглядывались в пятна, те начинали чернеть и опадать, оставляя на полу лишь кучку мелкого пепла. Увидев это, Ричард спросил: