Весы змея - Кнаак Ричард Аллен. Страница 73

Стоять осталась только одна фигура. Неприметный последователь в серо-коричневой мантии.

— Здравствуй, Лилит, — сказал Ульдиссиан.

На этот раз инстинкт самозащиты сработал против неё, но только на миг. Человеческий наряд исчез, и демонесса предстала в своём полном величии. Он подпрыгнула в воздух и зависла в нём.

— Мой дорогой, милый лапушка, — проворковала Лилит. — Ты, должно быть, такустал! Странно, что ты всё ещё можешь стоять…

По правде говоря, он оченьустал. Даже последнее заклинание отняло у него слишком много сил. Лилит же, в свою очередь, казалась сильной и свежей.

— Мне будет не хватать тебя, любовь моя, — продолжила она. — Но всему рано или поздно должен прийти конец! Я…

— Замолчи, Лилит.

— Эй, Ульдиссиан… — лицо демонессы помрачнело. — Не надо так разговаривать со мной. Боюсь, на этот раз я могу в самом деле наказать тебя…

И вдруг она оказалась перед ним, с когтями наготове и размахивающим хвостом. Когти одной руки разорвали на нём надежду и кожу, и на этот раз Ульдиссиан не мог до конца залечить эти раны. Он хотел упасть, но знал, что не должен этого делать.

Он схватил рукой её запястье, как раз когда она хотела резануть когтями второй руки по его горлу. Он развернул Лилит и запустил её высоко в воздух, целясь в статую Балы. Лилит сильно ударилась о верх статуи, так что голова Балы отвалилась.

Но когда огромный кусок мрамора рухнул на пол, демонесса исчезла и вновь появилась за спиной Ульдиссиана. Она выбросила вперёд обе руки, целя в его спину.

Однако Ульдиссиан заранее ощутил, где она собралась материализоваться, и успел повернуться. Он схватил её руки и прижал одну к другой, а затем опустился по рукам, чтобы плотнее ухватить запястья.

— Всё кончено, Лилит, — решительно заявил он.

Поднялась дрожь, зашатался весь храм. Те последователи культа, кто ещё находился в сознании и мог двигаться, начали выбегать через выходы. В конце концов, причин оставаться у них уже не было. Истинного Примаса нигде не было видно, и наконец стало ясно, что Лилит ими манипулировала.

— Но постой, дорогой мой, милый Ульдиссиан…

Продолжить она не смогла. Огромная мраморная ладонь схватила её, плотно прижимая её руки к бокам. Она стала вертеться и извиваться, но не могла ни исчезнуть, ни выбраться. Ульдиссиан не мог позволить этому вновь случиться.

Его дыхание делалось всё более неровным. Нужно было действовать быстро. Ульдиссиан даже сам сомневался в том, что сможет спастись, но это будет малая цена.

Ладонь подняла демонессу высоко над ним. Другая рука присоединилась к ней, прижимаясь к первой. Две оставшиеся статуи заключили демонессу.

— Всё кончено, — повторил Ульдиссиан, обращаясь к ней.

Лилит склонила голову в знак поражения… И дюжина перьев выбросилась вперёд.

Уже трясущийся Ульдиссиан дал своим силам вести его. Чуть ли не сама по себе его рука поднялась. Перед ним образовался золотистый свет.

Перенявший злой приём у её брата Ульдиссиан послал перья обратно. Лилит ничего не могла сделать. Где она виднелась, они пронзили её чешуйчатую шкуру. Два пера попали в живот, три —

в грудь, ещё несколько — в плечи. Даже в горло.

Зелёная сукровица окропила ладони статуй. Лилит испустила булькающий вздох, но даже после этого не умерла.

— Мой милый Ульдиссиан… — воззвала демонесса. — Подумай, каково тебе будет без моих… Моих объятий…

Его выражение не поменялось:

— Чудесно.

Яростный толчок потряс храм. Многие члены Триединого уже бежали, но некоторые ещё выбирались. Чего не понимали ни они, ни те, кто уже выбрался, так это того, что внешние двери всё равно запечатаны.

— Ты помнишь последний раз, когда мы были в подобном месте, Лилит? — умудрился он произнести, не прерываясь для так нужного ему вздоха. — Помнишь ты это?

Она ничего не сказала, но её глаза вспыхнули ненавистью. Её хвост раскачивался взад и вперёд, и это дало Ульдиссиану понять, что, несмотря на её состояние, она всё ещё представляет большую угрозу.

— В прошлый раз только благодаря моей сильнейшей воле здание простояло достаточно долго, чтобы мои люди успели уйти.

К этому времени он уже слышал, как те, кто был за пределами залы, кричали и молили, чтобы им выпустили из храма. Их крики пройдут впустую. Ульдиссиан позаботился о том, чтобы никто не мог прийти им на помощь.

Он сделал очень глубокий вздох.

— Теперь же, даже если это будет последнее, что я сумею сделать, я разрушу этот храм до основания.

Громыхание усилилось тысячекратно. Трещины подобно огню расползлись по стенам, потолку и даже мраморному полу. Начали падать огромные куски камня.

— Прощай, Лилит. На этот раз навсегда.

Она зашипела.

Её хвост, растягиваясь до невероятных размеров, опустился до самого низа, чтобы оплести его. Застигнутый врасплох, Ульдиссиан упал на спину.

Но его собственное заклинание уже начало приносить плоды. Вся крыша — и все три башни, знал Ульдиссиан, — стала рушиться. Сотни тысяч тонн камня и дерева повалились на залу и всё остальное.

Вопли верующих сразу перекрыли даже рёв обрушения.

Лилит тоже завопила, когда Бала и Диалон налетели друг на друга… А в процессе и на её верхнюю половину. Её хвост, спускающийся к Ульдиссиану, бешено забился, прежде чем исчезнуть среди камней, оставшихся после уничтожения демонессы.

Ульдиссиан больше не мог следить за её судьбой. Он боролся только за выживание. Даже когда на него летели куски, в десять и двадцать раз превышающие его размеры, он изо всех сил старался удержать щит вокруг себя.

Но камень давил всё сильнее, а деяния Лилит выжали из него больше сил, чем он демонстрировал перед ней. Усилие, которое понадобилось для сокрушения огромного сооружения, — это было уже чересчур. Ульдиссиан чувствовал, что камень придвигается всё ближе, давит всё теснее…

А затем… Давление ослабло. Ульдиссиан воспользовался этим ослаблением и напрягся, чтобы расширить и усилить свой щит. Хотя его тело кричало, чтобы он остался лежать здесь, он заставил себя встать на колени, а затем, когда это удалось, и на ноги.

Только тогда он сообразил, что, не считая оседающей пыли, разрушение закончилось.

Повсюду, насколько хватало глаз, лежали руины. Пыль не давала лучше оценить масштабы вызванного им разрушения, но Ульдиссиан ощущал волну эмоций, исходящую от севера. Столица, находящаяся как раз за пределами его физического зрения, почувствовала обрушение и сейчас, без сомнения, наблюдала облако, встающее и затмевающее звёзды. Всадникам не понадобится много времени, чтобы прискакать и увидеть, что произошло. Магические кланы, вероятно, уже знают.

Ноги Ульдиссиана подкашивались. Боясь оставить дело незаконченным, он быстро осмотрел область в поисках каких-нибудь признаков жизни Лилит. Спустя миг он ощутил её след на некотором расстоянии от себя… След, который исчез прямо в процессе его наблюдений.

Она была мертва.

Всё было кончено.

Сын Диомеда облегчённо вздохнул… И упал. Его угасающее сознание желало, чтобы он как-то смог вернуться к остальным. Только это было важно — вернуться к ним.

И ты вернёшься… —послышался голос Траг’Оула. — И ты вернёшься…

Глава двадцать третья

Было много потерь, но было и много тех, кто должен был умереть, но выжил. Мендельн и Серентия опекали всех эдиремов, чувствуя, что в отсутствие Ульдиссиана им следует выполнять всё, что в их силах.

Несмотря на кровь и все потери, последователей Ульдиссиана осеняла аура радости. Оно одолели своих врагов. Воля последних выживших надзирателей мира и жрецов была сломлена, и они убежали в джунгли. Им было некуда идти — все почувствовали внезапное разрушение великого храма. Йонас, забравшись на дерево, объявил, что видит тёмное облако, затмевающее часть горизонта в этом направлении. Рассвет уже был близок, но никто не испытал нужды в подтверждении его заявления… Ибо сам Ульдиссиан вдруг оказался среди них.