Хроники Корума (сборник) - Муркок Майкл Джон. Страница 138

— Благодарю тебя, сид, за все, что ты сделал для спасения моего брата короля. Позже мы должны поговорить о той магии, что я привез с собой. Это к тому же очень серьезно… — он повернулся к королю Маннаху, — и мы должны все обсудить.

— Поэтому вы и навестили нас, сир? — вышла вперед Медб. Она навещала подругу в соседней долине и вернулась как раз перед прибытием короля Фиахада. Она оставалась в костюме для верховой езды, в кожаной куртке, под которой виднелась белая льняная рубашка, и ее рыжие волосы падали на спину.

— Это основная причина, дорогая Медб. — Король Фиахад наклонился, чтобы поцеловать ее в подставленную щеку. — Как я и предсказывал, ты выросла красавицей. Ах, в тебе ожила моя сестра.

— Во всех смыслах, — сказал король Маннах, и в словах его была многозначительность, которой Корум не понял.

Медб засмеялась:

— Твои комплименты так же велики, как и твое тщеславие, дядюшка!

— И столь же искренни, — сказал Фиахад. И подмигнул.

Глава вторая

Сокровище короля Фиахада

Король Фиахад прихватил с собой арфиста, и от его неземной музыки Корума сразу же пробила дрожь. Ему показалось, что он слышит арфу, которая играла в замке Оуин, но это была не она. Этот инструмент звучал мягче и нежнее. Голос барда сливался со звуками струн, и порой их было трудно отличить. Вместе с остальными Корум сидел в большом зале Каэр Малода за просторным столом. Под скамейками шныряли собаки в поисках брошенных им костей или пролитых лужиц сладкого меда. Весело и ярко полыхали факелы, и по всему залу то и дело раздавались взрывы смеха. Беря пример со своих суверенов, рыцари и дамы короля Фиахада смешались с мужчинами и женщинами Каэр Малода, повсюду звучали песни, хохот и чудесные истории.

Корум сидел между двумя королями, а Медб устроилась рядом со своим дядей — все они возглавляли пиршественный стол.

Король Фиахад ел с такой же страстью, с какой и разговаривал, хотя Корум заметил, что он почти не пил меда и, конечно же, был далеко не так пьян, как его подданные. Не слишком много пил и король Маннах; Корум и Медб последовали его примеру. Если король Фиахад решил не напиваться, значит, на то у него была основательная причина, поскольку, как правило, он любил выпить. Пока они ели, он потчевал их нескончаемыми историями о своих подвигах.

Пиршество прошло как нельзя лучше, и постепенно зал пустел; гости и жители Каэр Малода обычно уходили парами — кланяясь, они желали остающимся доброй ночи и исчезали, и скоро осталось лишь несколько оруженосцев, храпящих прямо на столах, а могучий рыцарь из Туа-на-Мананнан, раскинув руки и ноги, разлегся под столом; в углу обнимались заезжий воин и девушка Туа-на-Кремм Кройх.

— Ты последний, кого я посетил, мой старый друг, — низким серьезным голосом сказал король Фиахад, в упор глядя на короля Маннаха. — Я заранее знал, что ты скажешь. И боюсь, ты повторишь слова других.

— Повторю? — нахмурился король Маннах.

— В ответ на мое предложение.

— Вы уже навещали других королей? — спросил Корум. — Всех остальных, чьи народы еще свободны?

Король Фиахад склонил в знак согласия свою массивную рыжую голову.

— Всех. Я вижу, как важно, чтобы мы объединились. Нашей единственной защитой против Фои Миоре может быть только наш союз. Сначала я отправился в земли к югу от моих владений — к Туа-на-Ану. Затем поплыл на север, где среди прочих живут Туа-на-Тир-нам-Бео. Горцы, отважные и яростные. Далее двинулся под парусами вдоль побережья и погостил у короля Даффина, который владеет королевством Туа-на-Гвиддно Гаранхир. И наконец, прибыл к Туа-на-Кремм Кройх. Все три короля ведут себя очень осторожно, считая, что стоит привлечь внимание Фои Миоре, как их земли будут немедленно опустошены. Что скажет четвертый король?

— А что хотел бы узнать король Фиахад? — рассудительно спросила Медб.

— О возможности объединения тех, кто остался, — насколько я знаю, это четыре великих народа. У нас есть кое-какие сокровища, и вместе с мощью сида мы можем обратить их себе на пользу. У нас есть отважные воины. У нас есть ваш пример, как наносить поражение врагам. Мы можем атаковать Крайг Дон или Каэр Ллуд, где обитают шестеро оставшихся Фои Миоре. У нас огромная армия, в которую вольются оставшиеся свободными мабдены. Что скажешь ты, король?

— Я бы сказал, что готов согласиться, — бросил Маннах. — А кто не согласен?

— Три короля. Каждый из них думает, что ему безопаснее сидеть в своих владениях, и не хочет ничего ни говорить, ни делать. И все три короля боятся. Они считают, что, пока Амергин в руках Фои Миоре, нет смысла начинать войну. И Фои Миоре это знали, когда оставили Амергина в живых…

— Вашему народу нужно отказаться от предрассудков, — мягко сказал Корум. — Почему бы не изменить закон и не выбрать нового верховного короля?

— Это не предрассудки, — без обиды объяснил король Маннах. — С одной стороны, чтобы избрать нового верховного короля, все короли должны встретиться, а я предполагаю, что они боятся оставлять свои владения, чтобы в их отсутствие на них никто не напал. Избрание нового верховного короля занимает много месяцев. Со всеми необходимо посоветоваться. Все должны послушать кандидатов и при желании поговорить с ними. Можем ли мы нарушить такой закон? Если мы откажемся от наших древних обычаев, стоит ли бороться за них?

— Сделайте Корума вашим военачальником, — сказала Медб. — И пусть силы всех королевств перейдут под его руководство.

— Такое предложение было высказано, — сказал король Фиахад. — Мною. Никто не захотел и слышать. Большая часть из нас не склонна доверять богам. В прошлом они предавали нас. И мы предпочитаем не иметь с ними дела.

— Я не бог, — сказал Корум.

— Ты скромничаешь, — сказал король Фиахад, — но все же ты бог. По крайней мере, полубог. — Он погладил свою рыжую бороду. — Так я думаю после встречи с тобой. И только представь себе, что думают короли, которые не знают тебя. Они слышали сказания о тебе, а на сказания, пока дошли до них, наслоились преувеличения. Например, я был уверен, что встречу создание двенадцати футов ростом! — Король Фиахад улыбнулся, поскольку сам был выше Корума. — Нет, единственное, что может объединить наши народы, — это освобождение верховного короля Амергина и его полное выздоровление.

— А что стало с Амергином? — спросил Корум. Он никогда не слышал подробностей судьбы, постигшей верховного короля, ибо Туа-на-Кремм Кройх не любили говорить об этом.

— На него наложено заклятие, — грустно сказал король Фиахад.

— Заклятие? Какого рода?

— Мы точно не знаем, — сказал король Маннах и неохотно продолжил: — Говорят, что сейчас Амергин считает себя животным. То ли козлом, то ли овцой, то ли свиньей…

— Ты понимаешь, как умны те, кто служит Фои Миоре? — сказала Медб. — Они держат нашего великого друида живым, но унизили его достоинство.

— И все, кто сохранил свободу, полны скорби, — вмешался король Фиахад. — В этом все и дело, Маннах, почему они не хотят драться. Они пали духом, потому что Амергин ползает на четвереньках и ест траву.

— Не продолжай, — вскинул руку Маннах. На его сильном старческом лице отразилась печаль. — Наш верховный король — олицетворение нашей гордости…

— Тем не менее не стоит смешивать символы с реальностью, — сказал Корум. — У расы мабденов гордости в избытке.

— Да, — подтвердила Медб. — Это правда.

— Тем не менее, — сказал король Фиахад, — наши народы объединятся только тогда, когда с Амергина будут сняты заклятия. Амергин мудр. Он великий человек. — И его голубые глаза заплыли слезами. Он отвернулся от собеседников.

— Значит, Амергин должен быть спасен, — просто сказал Корум. — Я могу попробовать найти вашего короля и вернуть его. — Он говорил без излишней запальчивости. С самого начала он понимал, что это будет лишним. — Преобразившись, я смогу добраться до Каэр Ллуда.

Когда Фиахад снова посмотрел на Корума, слезы его уже высохли.