Человек из Санкт-Петербурга - Фоллетт Кен. Страница 33

Когда Лидия вошла к нему, он, заложив руки за спину, с искаженным от ярости лицом, стоял около письменного стола. В дверях кабинета тряслась заплаканная горничная Лидии. Лидия сразу поняла, в чем дело, и задрожала от страха.

Без каких-либо предисловий отец страшно закричал:

– Ты тайком бегала к юнцу!

Стараясь не дрожать, Лидия сложила руки.

– Откуда ты узнал? – спросила она, с укоризной глядя на служанку.

– Не смотри на нее, – возмущенно проговорил отец. – Мне кучер рассказал о твоих чрезвычайно долгих прогулках по парку. А вчера я приказал, чтобы за тобой проследили. – Он снова в гневе повысил голос. – Как же ты могла вести себя так – словно ты простая крестьянская девка?

«Что же ему известно? Но не все, конечно», – успокаивала себя Лидия.

– Я влюблена, – сказала она.

– Влюблена? – заорал он. – Да это просто похоть!

Лидии показалось, что он сейчас ударит ее. Шагнув назад, она приготовилась к бегству. Он знает все. Это было полной катастрофой. Как же он теперь поступит? Он сказал:

– Самое худшее в том, что ты не сможешь выйти за него замуж.

Лидия пришла в ужас. Она уже была готова к тому, что ее выгонят из дома, униженную и без копейки денег, но, видимо, он придумал ей наказание пострашнее.

– Почему я не могу выйти за него? – воскликнула она.

– Потому что он простолюдин и закоренелый анархист. Разве ты не понимаешь – ты погибла!

– Тогда разреши мне выйти за него, и пусть я погибну!

– Нет! – завопил он.

Воцарилась тяжелая тишина. Лишь монотонно всхлипывала горничная. Да звенело в ушах у Лидии.

– Это убьет твою мать, – проговорил граф.

– Что же теперь будет? – прошептала Лидия.

– Пока будешь сидеть у себя в комнате и никуда не выходить. А потом отправишься в монастырь, как только я устрою это.

Лидия в ужасе уставилась на него. Она словно услышала свой смертный приговор.

Опрометью бросилась она вон из кабинета.

Никогда больше не видеть Феликса – сама мысль об этом казалась совершенно невыносимой. Слезы заливали ее лицо, Она побежала в спальню. Ей не перенести этого наказания. «Я умру, – думала она, – я умру».

Но она лучше навечно откажется от своей семьи, чем навсегда потеряет Феликса. Как только эта мысль пришла ей в голову, она поняла, что ничего другого ей не оставалось, и что делать это надо было именно сейчас, пока отец не послал кого-нибудь запереть ее в комнате.

Она заглянула в кошелек: там лежало лишь несколько рублей. Открыла шкатулку с драгоценностями. Вынула бриллиантовый браслет, золотую цепь, несколько колец и сунула все это в сумочку. Надев свой плащ, сбежала вниз по черной лестнице и вышла из дома через дверь для слуг.

По улице она бежала бегом. Люди с изумлением смотрели на нее, куда-то спешащую, в дорогой одежде, с заплаканным лицом.

Но ей было все равно. Она навсегда оставляла свет. Они с Феликсом скроются от глаз людских.

Вскоре она почувствовала усталость и пошла шагом. Случившееся вдруг перестало казаться катастрофой Они с Феликсом могли бы уехать в Москву, в провинцию или даже за границу, в Германию, например. Феликсу придется подыскать себе работу. Он был образован, так что всегда мог получить место клерка, а может быть, и что-нибудь получше Она могла бы заняться шитьем. Они снимут маленький домик, обставят его недорого. У них появятся дети, крепкие мальчики и красивые девочки. То, чего она теперь лишится, казалось ей совершенно ничтожным; все эти шелковые туалеты, светские сплетни, вездесущая челядь, огромные дома, изысканная пища.

На что будет похожа их совместная жизнь? Они действительно разделят ложе и будут спать вместе – как это романтично! Будут гулять, держась за руки, не обращая внимания на взгляды окружающих. По вечерам же, сидя у камина, играть в карты, читать или просто беседовать. И всегда, когда ей захочется, она сможет прикоснуться к нему, поцеловать его или раздеться перед ним.

Добравшись до его дома, она стала подниматься по лестнице. Какова будет его реакция? Сначала потрясение, затем восторг, а потом деловитая собранность. Он скажет, что им следует бежать тотчас, иначе ее отец пошлет людей, чтобы вернуть ее. Он проявит решительность. «Мы поедем к такому-то человеку», – скажет он и заговорит о билетах, чемодане и маскировке.

Она вынула ключ, но дверь в его квартиру была настежь открыта и болталась на петлях. Войдя, она крикнула.

– Феликс, это я – где ты?

Тут она встала как вкопанная. Все вокруг было перевернуто вверх дном, будто здесь побывали грабители или же велась отчаянная драка. Феликса нигде не было. Внезапно ее охватил жуткий страх.

Ошеломленная, она обошла всю маленькую квартирку, попусту заглядывая за занавески и под кровать. Исчезли все его книги. Матрас был вспорот, а зеркало разбито. То самое зеркало, в которое они смотрелись, занимаясь любовью однажды вечером, когда на улице шел снег.

Совсем потерянная. Лидия вышла в вестибюль. В дверях своей квартиры возник сосед. Лидия взглянула на него.

– Что произошло? – спросила она.

– Вчера вечером его арестовали, – ответил он. И небеса обрушились на нее.

Она почувствовала, что теряет сознание. Чтобы не упасть, прислонилась к стене. Арестовали? Почему? Где сейчас? Кто арестовал его? Как же теперь ей бежать с ним, если он в тюрьме?

– Похоже, он был анархистом. – Ухмыльнувшись со значением, сосед добавил, – А, может быть, и еще кем-то.

Было совершенно невыносимо, что все это случилось как раз в тот день, когда ее отец...

– Отец, – прошептала Лидия – Это сделал отец.

– У вас больной вид, – проговорил сосед. – Почему бы вам не зайти и не отдохнуть немного?

Выражение его лица не понравилось Лидии. Видеть его ухмылку было уже слишком. Взяв себя в руки и ничего не ответив ему, она медленно спустилась вниз и вышла на улицу.

Неторопливо и бесцельно побрела она, раздумывая, что же теперь делать. Ей как-то нужно было вызволить Феликса из тюрьмы. Но как приступить к этому, она и понятия не имела. Следует ли ей обратиться к министру внутренних дел? Или к царю? Но как добиться у них приема? Им можно бы и написать, но Феликс ей нужен был сегодня. Можно ли посетить его в тюрьме? По крайней мере, тогда она узнает, что с ним, а он поймет, что она борется за него. А если ей нарядиться в дорогие одежды и подъехать к тюрьме в карете, произведет ли она этим впечатление на тюремщиков? Но где находится тюрьма, она не знала: возможно, их несколько, да и экипажа при ней не было. Если же она отправится домой, отец запрет ее, и она никогда больше не увидит Феликса.

Она с трудом сдерживала слезы. Тюремный, полицейский мир был ей так мало известен. К кому же обратиться? Друзья Феликса, анархисты, безусловно, все знали о таких вещах, но Лидия никогда с ними не встречалась и понятия не имела, где их искать.

Она подумала о своих братьях. Макс управлял семейным поместьем в деревне, и он посмотрит на случившееся с Феликсом глазами отца и все одобрит. Дмитрий – пустоватый, женственный Дмитрий – посочувствует ей, но помочь не сможет.

Оставалось только одно. Пойти к отцу и умолять его освободить Феликса.

Устало повернулась она назад и двинулась к дому.

Гнев против отца усиливался у нее с каждым шагом. Он ведь должен был любить ее, заботиться о ней, и хотеть ей счастья. А вместо этого? Пытался лишь погубить ее. Она-то знала, что ей нужно, что составит ее счастье. О чьей жизни шла тут речь? Какое право он имел решать за нее?

Она вернулась домой вне себя от ярости.

Поднялась к нему в кабинет и без стука вошла.

– Это ты приказал арестовать его, – бросила она ему в лицо обвинение.

– Да, – ответил отец. Его настроение явно переменилось. Притворное бешенство покинуло его, теперь его взгляд стал изучающ и расчетлив.

– Ты должен немедленно освободить его, – потребовала Лидия.

– Как раз сейчас его пытают.

– О, нет, – прошептала Лидия. – Нет.

– Они хлещут его по ступням...