Железная звезда - Сильверберг Роберт. Страница 67

Голос Липеску громыхал, словно сталкивающиеся галактики. Он обхватил пальцами кружку доброго черного эля и сказал:

— Я отправляюсь завтра, Бользано.

— Компьютер готов?

— Я ввел в него все, что только может спросить это чудовище,— прогремел великан.— Будет полный порядок.

— А если нет? — спросил Бользано, взглянув в голубые, непривычно бледные и неузнаваемо кроткие глаза гиганта.— Если робот убьет тебя?

— Я имел дело с роботами.

Бользано рассмеялся.

— Там вся равнина, друг мой, усыпана костями. И твои лягут рядом с ними. Большие, могучие кости Липеску. Я хорошо это себе представляю.

— Ты здорово меня ободряешь, дружище.

— Я реалист.

Липеску покачал головой.

— Будь ты реалистом,— произнес он с расстановкой,— не полез бы в это дело. Только фантазер способен на такое.

Его огромная рука замерла в воздухе, потом упала на запястье Бользано. Тот дернулся от боли, когда Липеску сжал пальцы.

— Ты не отступишься? Умри я — ты попытаешься еще раз?

— Не отступлюсь, медведь ты этакий!

— В самом деле? Я ведь знаю, ты трус, как все маленькие люди. Увидишь, что я мертв, развернешься и рванешь со всех ног на другой край Вселенной. Нет?

— Я использую твой опыт, твои ошибки,—с раздражением, звонко ответил Бользано.— Отпусти мою руку.

Липеску ослабил хватку. Бользано откинулся в кресле, потирая запястье, отхлебнул эля, потом улыбнулся своему партнеру, поднял кружку и произнес:

— За успех!

— Да. За сокровище!

— И за долгую жизнь!

— Для нас обоих! — прогудел великан.

— Возможно,— сказал Бользано.— Возможно...

Сомнения не покидали его. Ферд Бользано знал, что его компаньон хитер и что это хорошее, редкое сочетание — хитрость при столь могучем теле. Но все же риск был велик. Бользано не мог решить для себя, чего ему хотелось больше: чтобы Липеску добыл сокровища с первой попытки и тем самым без риска обеспечил ему его долю или чтобы Липеску погиб, после чего Бользано пришлось бы рискнуть собственной жизнью. Что лучше? Треть сокровищ, не подвергаясь опасности, или все целиком за высшую ставку?

Бользано был опытным игроком и прекрасно знал ответ. Но все же одной осторожностью его характер не исчерпывался: порой ему до боли хотелось самому рискнуть жизнью на лишенной воздуха планете сокровищ.

Липеску пойдет первым. Таков уговор. Бользано украл компьютер, передал его Липеску, и тот должен сделать первую попытку. Если она удастся, его доля будет вдвое больше доли Бользано. Если же он погибнет — наступит очередь Бользано. Странные партнеры, странные условия, но Липеску отказывался договариваться по-другому, и Ферд Бользано не стал спорить со своим плечистым компаньоном. Липеску хотел вернуться с сокровищем или не возвращаться совсем. Середины не могло быть, в этом они оба были уверены.

Бользано провел трудную ночь. Его квартира в высоком светлом здании на берегу блистающего озера Эрис была слишком удобным жилищем, чтобы покинуть ее без сожалений. Липеску предпочитал жить в вонючих трущобах на южном берегу озера, и, расставшись на ночь, партнеры разошлись в разные стороны. Бользано собрался было пригласить к себе какую-нибудь женщину, но передумал.

Сон не приходил, и он уселся перед экраном телевектора, разглядывая процессию миров, проплывающих в пустоте перед ним, всматриваясь в зеленые, золотые и коричневые планеты. Ближе к утру он решил еще раз просмотреть пленку о сокровище. Ее больше века назад отснял Октав Мерлин, пролетая на высоте шестидесяти миль над маленькой безвоздушной планетой. Сейчас кости Мерлина белеют на равнине, но пленка сохранилась, и контрабандные копии стоят на черном рынке больших денег. Острый глаз камеры увидел многое.

Вот сокровище, а вот его хранитель. Нестареющий, блестящий, величественный десятифутовый робот с угловатым прямоугольным туловищем и маленькой, похожей на человеческую головой, гладкой, без единого выступа. Позади него ворота, открытые настежь, но все равно недоступные. А там дальше — сокровища, плоды мастерства тысяч миров, много-много лет назад оставленные здесь неизвестно почему.

Не просто резные камни. Не просто пошлые куски так называемого драгоценного металла. Богатство заключалось не в самих материалах: последнему варвару не придет в голову переплавить их в мертвые слитки. Здесь хранились филигранные статуэтки, казалось, живые и дышащие. Гравюры на свинце, поражающие разум и останавливающие сердце. Чудесные интальи на агате из мастерских с замороженных миров в полупарсеке от бесконечности. Россыпь опалов, горящих внутренним светом, искусно соединенных в яркие ожерелья. Спираль из радужного дерева. Полоски из кости какого-то животного, изогнутые и вытянутые так, что их сплетение завораживало видениями пространства в ином измерении. Поразительной красоты раковины, вырезанные одна в другой и уходящие в бесконечность. Гладкие листья безымянных деревьев. Отшлифованные камни с неизвестных берегов. Ошеломляющая коллекция чудес, во всем своем великолепии хранящаяся на пятидесяти квадратных ярдах... за воротами.

Грубые люди, которым чуждо понимание прекрасного, заплатили своими жизнями за попытки завладеть этими сокровищами. Не надо большого ума, чтобы сообразить: коллекционеры из любой галактики отдадут все, только бы получить хотя бы малую их толику. Не из золотых слитков складываются истинные сокровищницы, а из подобных вещей. Не поддающихся копированию, почти бесценных...

Охваченный лихорадкой, Бользано взмок от волнения еще на середине пленки. Когда же запись кончилась, он обмяк в кресле, совершенно опустошенный, потерявший последние силы.

Пришла заря. Серебряные луны упали вниз. По небу расплескалось красное солнце. Бользано позволил себе заснуть на часок.

Но только на часок...

Они решили держать корабль на орбите в трех милях от лишенной воздуха планеты. Старая информация не вызывала доверия, никто не мог сказать точно, каков радиус действия хранителя. Если Липеску повезет, Бользано спустится и заберет его. А если погибнет — спустится и попытает счастья сам.

В скафандре гигант выглядел еще более громоздким. На его широкой груди был укреплен компьютер, дополнительный мозг, созданный людьми с такой же любовью, как и каждый предмет в сокровищнице. Хранитель будет задавать вопросы, и компьютер поможет на них ответить. А Бользано будет слушать. Если его партнер ошибется, возможно, эта ошибка поможет ему победить.

— Ты меня слышишь? — спросил Липеску.

— Отлично слышу. Вперед!

— Куда ты меня торопишь? Не дождешься моей смерти?

— Ты настолько в себе не уверен? Давай я пойду первым.

— Балбес,—  пробормотал Липеску.— Слушай меня внимательно. Если я умру, то пусть моя смерть не будет бесполезной.

— Какое это может иметь для тебя значение?

Неуклюжая фигура в скафандре повернулась спиной. Бользано не мог видеть лицо партнера, но чувствовал, что Липеску сердит.

— Чего стоит жизнь? Могу же я рискнуть, в конце концов? — угрюмо произнес он.

— Ради меня?

— Ради себя,— ответил Липеску.— Я еще вернусь.

— Тогда иди. Робот уже ждет.

Липеску подошел к шлюзу. Минутой позже он уже оказался снаружи и заскользил вниз, словно человек-ракета с дюзами в ногах. Бользано устроился у экрана и стал наблюдать. Теле вектор автоматически отыскал Липеску как раз в тот момент, когда он, опустившись на столбе огня, совершил посадку примерно в миле от сокровищницы. Липеску отцепил спускаемый аппарат и огромными шагами двинулся к хранителю.

Бользано смотрел и слушал...

От телевектора не ускользала ни одна мелочь, что было на пользу Бользано и тешило тщеславие Липеску, который пожелал, чтобы каждый его шаг был запечатлен на пленке для будущих поколений. Рядом с роботом Липеску смотрелся необычно: черный безликий робот, приземистый и неподвижный, был выше его на три с лишним фута.

— Отойди в сторону,— приказал Липеску.

Робот ответил. Голос его удивительно походил на человеческий, хотя лишен был эмоциональной окраски.