Хроника Арии (СИ) - Туровников Юрий Юрьевич. Страница 20

— Уважаемый! — крикнул Турин, — Позволь узнать, куда мы путь держим?

Толстяк откинул полог своей телеги, за которым он скрывался от посторонних взглядов, и выглянул наружу.

— А, это ты. К морю, — хозяин каравана вытер рукавом жир, стекающую по его лицу, и отложил в сторону тушку жаренного цыпленка…

— А потом?

— Если живыми доберемся, я по своим делам, которые тебя не касаются. А куда вы — мне плевать! — Он почесал свой огромный живот.

— Значит, дальше по морю, — Турин задумался. — Не уж-то у вас свой корабль?

— Ага, сейчас! — и толстяк засмеялся. — Денег только — только хватает нанять корабль до Арии, и то в складчину. Свой, вот насмешил!

— А что же здесь есть такого, чего нет в Арии?

— Ты что?! Доспехи и оружие из земель Крона цениться сейчас везде! Многие считают, что оно обладает магической силой, которая помогает в бою! — Он откусил огромный кусок курятины и заработал челюстями.

— Так в повозках доспехи? — удивился Турин.

— Они самые, — толстяк достал из-за пазухи ключ и протянул Турину. — Приведи-ка мне вон ту, помоложе которая, — Он высунул голову и указал на одну из рабынь остатками дичи. — Да, поживее, давай!

Турин взял ключ и пошел к повозке с пленниками. Открыв замок, он освободил указанную женщину от общей цепи, и повел к хозяину обоза. Арий помог женщине забрать в телегу: одной Тарии известно, что творилось в этот момент в голове юноши, но так отвратительно он себя еще никогда не чувствовал.

— Все, свободен! — сказал толстяк, вытирая сальные руки об одежду, и закрыл полог.

Дождь усилился, его капли стали больно сечь, заставляя прикрывать лицо ладонями. Проходя мимо повозки с рабами, Турин задержал взгляд на женщине, которой он отдал плащ.

— Что смотришь? — отрезала она. — Увел бабу для услады этой свинье и рад? Он без чужой помощи свои причиндалы найти не может, чтоб помочиться. Весь жиром заплыл, собака мерзкая, а тут ему еще этого самого подавай! Тьфу! — от отвращения ее передернуло.

Юноша опустил взгляд и заспешил к своей телеге.

Дорога вела вдоль леса. Под колесами противно хлюпало, дождь моросил и не собирался переставать. Небо потемнело еще больше, и просвета не предвиделось. Холодный ветер продувал насквозь, усиливая порывы. Турин задумчиво сидел на телеге и смотрел вдаль. Рядом тихо сопели Луна и Нирут, укутавшись в плащи.

— Эй, наемник! — толстый хозяин высунул голову из повозки. — Уведи её!

Турин соскочил с телеги и направился в голову обоза. Подойдя к повозке, юноша помог рабыне спуститься. Цепь, сковавшая ее ноги, звякнула и погрузилась в грязь. Измученная, иссохшая женщина прижимала к груди кругляш хлеба и кожаный мешок с водой. Возможно, в другой жизни, она была прекрасна, но только не сейчас. Купец протянул Турину ключ.

— Пристегни ее к остальным, да смотри, чтоб накрепко!

Арий велел вознице остановиться. Подсадив женщину, он продел дужку замка через общую цепь и защелкнул его через кольцо на оковах рабыни.

— Извините меня, — прошептал Турин.

— Не вини себя, — ответила ему невольница. — Я вижу, что ты не такой, как он. Это наша судьба. Мы сами позволили этому случиться. Уж лучше быть рабыней, но живой, чем быть растерзанной грубыми наемниками Крона!

— Но…

— А он… — Она кивнула на повозку хозяина. — Терпимо. По крайней мере, он будет кормить нас, да и крыша есть над головой, — Она отломила себе кусок хлеба и протянула оставшийся кругляк другим пленникам.

— Я подыхать буду — с ним не лягу! — подала голос женщина, кутаясь в плащ Турина. — И подачки его мне не нужны! — и тут же отломила себе кусок черствого хлеба.

— Ты же сказала, что тебе не нужны подачки! — возница щелкнул кнутом и ухмыльнулся.

— А это не я заработала, а она. Я бы не взяла.

— Ну-ну, — возница сплюнул и отвернулся…

Унылые, серые поля и не думали заканчиваться. Лишь с одной стороны тянулась мрачная полоска лесного массива, которая никак не смогла бы улучшить настроения. Серые облака, гонимые ветром, неустанно преследовали караван, осыпая путников непрерывным потоком дождя. Турин окончательно промок и растолкал Нирута.

— Подъем, наемник! На пост пора.

Тот сел и протер глаза.

— Погода мерзкая! Брр, — Он поежился. — Чего делать-то?

— По сторонам смотри, да слушай, что толстяк скажет.

Нирут хмыкнул и достал трубку. Зарывшись в полы своего плаща, юноша забил табак и вызвал несколько искр. Клубы дыма сразу подняли ему настроение и даже вызвали легкую улыбку.

Турин лег на место друга, рядом с Луной. Девушка открыла глаза, словно только и ждала этого момента, и прошептала:

— А где твой плащ? Ты же промок весь!

— Отдал… — коротко ответил Арий.

Не говоря ни слова, она прижалась к Турину и накрыла его своим плащом.

— Луна… — начал было юноша, но потом замолчал и провалился в сон…

На ночлег караван свернул с дороги и встал около леса.

Близнецы помогли возницам поставить небольшой шатер для хозяина. А для себя из большого полотна растянули навес между деревьями и разожгли под ним костер. Холод пронизал до костей, а треклятый дождь все лил и лил. Не спасали даже нависающие над лагерем пышные ветви. Листва облетела еще по осени, и настырные капли уныло колотили по подтаявшему снегу. Рабы сидели у огромной ели и жались друг к другу, стараясь укрыться под изрядно облысевшими лапами.

Нирут соорудил небольшой шалаш для Луны, и теперь девушка лежала на кучи лапника и куталась в плащ.

— Наемник! — позвал хозяин.

Турин зашел в шатер. Толстяк возлежал в куче подушек, разбросанных на огромном, с толстым ворсом, ковре. С шеста, что поддерживал шатер от падения, свисала масляная лампа, источающая сладковатый аромат. В блаженной неге толстяк закатил глаза.

— Приведи мне женщину и дай рабам поесть, — Он протянул Турину краюху хлеба и ключ от замка оков.

— Уважаемый, — замешкался Арий, — люди мерзнут. Может у тебя найдется пара накидок? Они могут заболеть, а зачем тебе хворый, не способный ни на что раб?

— А что ты так за них хлопочешь, наемник? Кинь в костер дров побольше и будет с них. Иди, — Он развалился на подушках. — Стой. Спроси у возниц полотна для телег. Дай этим…

— Благодарю, уважаемый, — и Турин вышел.

«Жирный боров! — подумал юноша. — На вертел бы тебя!».

Подойдя к продрогшим пленникам, Турин услышал голос.

— Отведи меня к хозяину! — бросила та самая женщина, которой он отдал свой плащ. — Я не собираюсь тут мерзнуть!

— Ты же говорила, что… — удивился Турин, но рабыня его прервала.

— Да плевала я на тебя и на всех вас! Дура, надо было раньше. Веди меня к нему! Я не собираюсь тут мерзнуть.

Турин снял замок, отвел женщину в шатер хозяина каравана и вернулся к костру. Снег отступил, обнажив небольшой кусок земли. Нирут ворошил прутом угли молчал.

— Хозяин велел дать людям полотна для телег, накрыться, — сказал Турин возницам, сидевшим тут же на сваленных бревнах. Те, нехотя, встали и пошли к повозкам…

Из шатра слышался противный смех толстяка, перемежаемый голосом женщины. Турин, Нирут и Луна сидели возле костра. От Турина валил пар. Намокшая одежда начала подсыхать. Со стороны пленников, ютящихся под полотнами, доносились звуки, похожие на тихие стоны.

— Что там происходит? — прошептал Нирут.

— Ну… — начал Турин и посмотрел на Луну. Та смутилась и залилась румянцем. — От этого никуда не деться. Мужчина и женщина. Время такое. Хм, да.

— А происходит-то что? Может им там плохо! — не унимался Нирут.

— Наоборот, хорошо им, — вступила в разговор Луна и Турин вопросительно посмотрел на девушку. — Я…. Я видела ЭТО. Один раз. В городе. Случайно. Мне та женщина потом сказала, что это… — Она окончательно залилась краской.

Нирут пожал плечами и закурил. Дым поднялся вверх и стал клубиться под навесом.

— Ну, вам виднее, — юноша затянулся. — Идите спать. Я первый наблюдаю. Смотреть по сторонам, если что, кричать. Правильно?