Легенды Арканота. "Безумие Тёмного бога".(СИ) - Белова Алина Тимуровна. Страница 2

Кристиан смерил Ньёрфалена гневным взглядом и отвернулся, проведя рукой по шелковистой гриве своего бурого коня. Выпрямившись, маг отдал короткий приказ сопровождавшим их конным воинам и, в последний раз с мольбой посмотрев на короля, развернулся и скрылся с остальными среди высоких деревьев, сомкнувшихся за ними непреодолимой стеной.

- Мой король... - прошептал рыжеволосый мальчик, неуверенно посмотрев на Ньёрфалена. Он, отогнав из головы плохие мысли, выдавил улыбку и потрепал мальца по волосам.

- Не волнуйся, - заверил его король, направив своего коня в сторону поднимавшегося из-за горы дыма. - Ты ведь не боишься? Нас ждут несметные богатства и слава. Когда мы вернёмся домой, я, пожалуй, приму тебя во двор...

В глазах рыжеволосого мальчика сверкнуло восхищение. Расплывшись в улыбке, он звонко рассмеялся и уверенно кивнул. Действительно, из него выйдет отличный помощник. Верный, как настоящий пёс, не способный предать или ослушаться... Пришпорив коня, Ньёрфален отправился на запах, предвкушая скорую славу и наслаждаясь ветром, бившим в лицо. Те, кто сегодня покинул его - жалкие трусы, не способные встретиться с неизвестностью. Они только и могут, что строить против него заговоры и разносить о нём лживые вести.

Голос, звучавший в его голове, звал к себе сладостным шёпотом, пронизывая насквозь. Впереди их ждала слава, богатство и процветание...

"Мы прокляты. В тот день мы поплатились за все свои грехи и испытали на себе кару за них. Всё, что от нас осталось - лишь пустая оболочка, лишённая души. Я плачу, взывая небеса простить меня, но они молчат. Не желают дать мне хоть один малейший знак, который позволит мне понять, как я могу искупить свою вину. Я обрёк себя на вечное проклятие, отправившись вместе с Ним. Почему я был так восхищён Его решимостью? Ньёрфален был для меня всем, я почитал его как собственного отца. Почему же я не отправился следом за тем волшебником? Я был бы спасён... А теперь я проклят. Моё существование потеряло смысл, судьба полностью принадлежит Н"рату. Я объят тьмой, из которой мне никогда не вырваться. Свет померк для меня, и нет сил найти его, отыскать хоть ниточку спасения среди этой лжи и жестокости. Лишь потом я узнал, что на том проклятом камне было не дружелюбное послание, а предупреждение. Нам нельзя было оставаться в тех землях! Нельзя было видеть Драконов! Ведь даже маленькие дети знают, что если заглянуть в глаза Древнему, лишишься разума... А мы ослушались, и понесли наказание за свою жадность и алчность. Я с трудом контролирую свой собственный облик, а Ньёрфален... Он больше не человек, он зверь! Где тот король, которого так почитал наш народ? Где то добро, что он вершил, сидя на троне своего отца? Всё сгинуло, сгорело в демоническом огне, вырвавшемся из пасти чёртового Дракона. Я скорблю по тем дням, когда наша страна жила в мире. За нашими врагами идёт сам Свет, они верят в свою поберу, и когда-нибудь Серебряный Союз оборвёт наши проклятые жизни. А за нашими спинами лишь Смерть, Разрушение и Ужас. Мы обречены. Я уже слышу поступить времени, неумолимо несущегося вперёд. Сколь нам осталось жить? День, два? Или уже завтра Ньёрфален обезумеет настолько, что сам бросится на нас?

Я молю о спасении, но небеса над моей головой всегда затянуты свинцовыми тучами. О, Свет, почему же ты покинул нас?!"

Демон.

Глава первая. Зверь из гор.

Холодный проливной дождь бил в окно уже на протяжении нескольких долгих часов, и Сандору из дома казалось, что деревню вот-вот затопит. С протекающей крыши монотонно капало, и уже не одно ведро было заполнено до отказа. В доме стоял жуткий, пронизывающий до костей холод.

Из распахнутого окна донёсся плеск воды и стук лошадиных копыт по утонувшим в грязи камням. Кого ещё в такую погоду носит по улице? На захватчиков это не похоже, значит, остаются только охотники, что ушли прошлым вечером в горы. Сам Сандор считал это пустой тратой времени - из горных лесов давно ушла вся дичь, искать её нужно было где-нибудь ещё. Но деревенские жители отчаянно верили, что звери просто ушли выше в горы, чтобы спастись от непрекращающихся ливней, от которых многие реки вышли из своих берегов и затопили ближайшие поля, низменности и деревни, располагавшиеся в них. Сан уже не один раз видел беженцев из подобных селений. Голодные, промокшие, и настолько уверенные в том, что жители Драмшира, не пострадавшего от наводнений, должны обязательно им помочь, они вели себя как настоящие хозяева, чем сильно раздражали окружающих. В прочем, показывали это лишь некоторые из деревенских, остальные же, напустив маску дружелюбности, "радостно" помогали незваным гостям.

Высунувшись из дома, Сандор проводил всадников взглядом и, выскочив наружу, едва не попал под копыта лошади отставшего охотника. С трудом удержав перепуганного коня, худощавый парнишка, кажется, сын кузнеца, недовольно покосился на Сана.

- Вы чего во весь опор по деревне несётесь! - возмутился Сандор, переводя дух. Ещё бы чуть-чуть, и он наверняка оказался бы под мощными копытами нервного коня, - Неужто в горах сарка повстречали?

Сын кузнеца посмотрел на него злобным взглядом и крепче ухватился за повод, отчего Сандору стало не по себе. В любом другом месте, кроме окрестностей Драмшира, его вопрос посчитали бы за глупую шутку, и юноша наверняка рассмешил бы подвыпивших крестьян и солдат до слёз. Но не здесь.

- Зови бабку. Вы оба нам сейчас очень нужны, - коротко бросил сын кузнеца и, пришпорив своего нервного коня, скрылся среди домов.

Сплюнув на землю, Сандор проводил его взглядом и запрокинул голову. Чёртовы сарки. От них никогда нет покоя. Юноша уже и не мог припомнить, проходила ли хоть одна охота без встречи с этими двухметровыми зверьми, способными в считанные секунды разорвать своими клыками не то, что человека, - быка! Особой тайной являлось то, откуда эти чудовища пришли, но Арканот явно не являлся их родиной. Возможно, они могли явиться из Вечного леса, что считали северной границей страны. Никто не знал, что за ними находилось, потому это предположение имело право быть рассмотренным.

Бросив беглый взгляд на чёрную стену леса за своей спиной, Сандор вздохнул и поспешил скрыться с улицы, стоило ливню обрушиться с новой силой. Его дом был довольно старым, и многое пережил, но с подобными капризами природы он столкнулся впервые. Из-за протекающей крыши внутри было постоянно влажно, и Сан боялся, как бы не появилась плесень - заболеть какой-нибудь чертовщиной ему совсем не хотелось. К скрипящему деревянному полу юноша уже давно привык, правда, порой это всё же действовало на нервы. Дом всё чаще напоминал ему место военных действий - у окон не было стёкол, и спасали от осеннего холода лишь многочисленные шерстяные полотенца, вывешенные снаружи и внутри вместо занавесок. Дверь ежемесячно слетала с петель, и деревенский плотник ходил к Сандору как к себе домой. Правда, было в этом ветхом доме что-то волшебное. Оно то и тянуло юношу, останавливая каждый раз, когда кто-нибудь в деревне предлагал пожить у себя, пока плотник не починит хотя бы двери и окна.

Протиснувшись между заслонившими коридор шубами, в целом приносившими мало толку, Сандор глянул на печку и толкнул спавшую там бабку в плечо.

- Бабушка Переида, вставай, ну же! - скрипнул он зубами, когда старуха отмахнулась от него рукой. Её древнее, словно иссохшее дерево тело шевельнулось, и бабка устало села на краю печи, смотря на него недовольным взглядом. Ишь, ей ещё не нравится, что её разбудили!

Вообще Сандор испытывал к Переиде большое уважение. Любой другой на его месте ежеминутно с сочувствием смотрел бы на её иссохшее тело, однако только Сан знал, насколько эта старуха ещё ловка и молода, как она говорила о себе. Кажется, уже пятнадцатый год пошёл, как она стала самой старой жительницей Драмшира, да и всего Арканота, наверное. По крайней мере Сандор больше о таких энергичных бабках не слышал. Больше всего юношу удивляло в Переиде то, что издалека она была больше похожа на простую сгорбившуюся молодую женщину. Её волосы совсем не были седыми, и более того, имели угольно чёрный цвет, настолько яркий и сочный, что могли бы позавидовать и некоторые девушки из деревни. А видела старуха так, что сам Сандор часто не мог рассмотреть того, что замечала бабка.