Ключ к Ребекке - Фоллетт Кен. Страница 54
– Расстегни пуговицы – вот здесь – вот так – а-а.
– Я выключу свет.
– Нет, я хочу смотреть на тебя.
– Светит луна. – Щелкает выключатель. – Вот, видишь? Все видно.
– Иди сюда быстрее.
– Я уже здесь.
– Поцелуй меня еще, Уильям.
Непродолжительное молчание. Он спрашивает:
– Вот это можно снять?
– Дай, я тебе помогу – вот так.
– О, какие они красивые.
– Я рада, что тебе нравится. Нажми сильнее, теперь поцелуй – о боже!
Чуть позже:
– А теперь дай мне свою грудь. Чертовы пуговицы – я порвала рубашку.
– Черт с ней.
– Я знала, как это будет. Посмотри.
– Что такое?
– Смотри, как мы выглядим при луне – ты такой белый, а я почти черная.
– Вижу.
– Потрогай меня. Я хочу чувствовать твои прикосновения везде.
– Да.
– Везде – особенно там – о, ты знаешь, да, вот здесь!
– Ты такая мягкая внутри.
– Это сон!
– Нет, это наяву.
– Я не хочу просыпаться.
– Такая нежная…
– А ты такой твердый. Можно, я поцелую тебя там?
– Да, прошу тебя… А-а – господи, как мне хорошо, господи…
– Уильям?
– Да?
– Уже можно, Уильям?
– О да.
– …Сними их.
– Шелковые.
– Да. Быстрее.
– Да.
– Я так давно хотела этого…
У нее вырывается глухой стон, а он издает звук, похожий на рыдание; потом слышно только их прерывистое дыхание, наконец он начинает громко кричать, а она заглушает его крики поцелуями, а затем, сама войдя в такое же состояние, зарывается лицом в подушку и пронзительно кричит, а он, не привыкший к этому, думает, будто что-то не так, и торопливо шепчет: «Сейчас, сейчас, ничего, ничего», но вот ее тело обмякло, и она лежит некоторое время, не двигаясь, с закрытыми глазами, пот льет с нее градом; затем ее дыхание становится ровнее, она открывает глаза и говорит:
– Теперь я знаю, как это должно быть по-настоящему!
Он смеется и, встретив ее вопросительный взгляд, объясняет:
– Я думал о том же самом.
Тогда они оба смеются. Он говорит:
– Я много чего делал после… ну, в общем, после этого, но не могу припомнить, чтобы я смеялся.
– Я так рада, – говорит она. – Уильям, я так рада!
Глава 8
Роммель чувствовал запах моря. Жара, пыль и мухи в Тобруке досаждали не меньше, чем в пустыне, но достигавшие города дуновения соленого, влажного ветра делали жизнь вполне сносной.
В передвижной командный пункт вошел фон Меллентин с отчетом разведуправления.
– Добрый вечер, фельдмаршал.
Роммель улыбнулся. Он был произведен в фельдмаршалы после победы в Тобруке и еще не привык к своему новому званию.
– Есть новости?
– Донесение от агента в Каире. Он сообщает, что линия Мерса Матрух имеет слабые места в центре.
Роммель взял у него отчет и стал просматривать его. Сообщение о том, что союзники предполагают, будто он поведет свои силы в обход южного фланга линии обороны, вызвало у него улыбку: похоже, они начинают понимать его тактику.
Он сказал:
– Значит, вот здесь минное поле становится более разреженным… Но вот в этом месте оборону держат две колонны. Что такое колонна?
– Это новый термин. Один пленный показал на допросе, что колонна – это бригадная группа, побывавшая в двух танковых сражениях.
– Слабое соединение?
– Да.
Роммель постучал пальцем по отчету.
– Если этот отчет соответствует действительности, мы сможем прорвать линию Мерса Матрух, как только доберемся до нее.
– Я сделаю все от меня зависящее, чтобы проверить правильность донесения агента в ближайшие день-два, – сказал фон Меллентин. – В прошлый раз он нас не подвел.
Дверца командного фургона открылась, и вошел Кессельринг.
Роммель удивленно воскликнул:
– Фельдмаршал! Я полагал, что вы на Сицилии!
– Я был там, – ответил Кессельринг. Он потопал ногами, отряхивая пыль со своих башмаков ручной работы. – Я только что прилетел оттуда, чтобы повидать вас. Черт возьми, Роммель, пора с этим кончать! Вы же получили ясный приказ: продвинуться до Тобрука, но не дальше.
Роммель уселся в походный шезлонг. Он не думал, что Кессельринг все-таки вмешается в это дело.
– Обстоятельства изменились, – резко ответил он.
– Но приказ, который вы получили первоначально, был одобрен Верховным командованием итальянской группы войск, – возмутился Кессельринг. – А вы что сделали? Вы отклонили «совет» и пригласили Бастико пообедать с вами в Каире!
Ничто так не могло взбесить Роммеля, как приказы, исходившие от итальянцев.
– Итальянцы ничего не сделали в этой войне! – воскликнул он.
– Это к делу не относится. Сейчас от вас требуется поддержка в воздухе и на море при наступлении на Мальту. После захвата Мальты вы со своими силами двинетесь на Египет.
– Вы так ничему и не научились, – заявил Роммель. Он делал над собой усилие, чтобы не повышать голос. – Пока мы окапываемся, противник тоже будет окапываться. Если бы я играл в эти игры с передышками, мои войска не дошли бы сюда. Когда меня атакуют, я уворачиваюсь; когда противник обороняется, я иду в обход, а когда он отступает, я догоняю его. Сейчас противник бежит – самое время для захвата Египта.
Кессельринг сохранял спокойствие.
– У меня есть копия вашей шифрограммы Муссолини. – Он вынул из кармана листок бумаги и прочитал:
«Состояние и моральный дух наших войск, материальные ресурсы, пополненные за счет захваченных нами складов, а также сегодняшнее ослабленное состояние сил противника позволяют нам преследовать его в глубь египетской территории».
Он сложил листок и обратился к фон Меллентину:
– Сколько у нас германских танков и личного состава?
Роммель поборол желание приказать фон Меллентину не отвечать: он знал, что это их слабое место.
– Шестьдесят танков, фельдмаршал, и две тысячи пятьсот человек.
– А у итальянцев?
– Шесть тысяч человек и четырнадцать танков.
Кессельринг повернулся к Роммелю:
– И вы намереваетесь захватить Египет, имея семьдесят четыре танка?! Фон Меллентин, у вас есть оценка сил противника?
– Силы союзников превосходят нас примерно в три раза, однако…
– Об этом и речь.
Фон Меллентин продолжал:
– Однако у нас очень хорошо обстоит дело с провиантом, обмундированием, грузовиками и бронемашинами, а также топливом; кроме того, боевой дух личного состава очень высок.
– Фон Меллентин, сходите в машину связи и посмотрите, что у них нового, – вмешался Роммель.
Фон Меллентин нахмурился, но Роммель больше не стал ничего объяснять, и он вышел.
Роммель произнес:
– Войска союзников осуществляют перегруппировку у Мерса Матрух. Они ожидают, что мы пойдем в обход южного фланга линии их обороны. Но вместо этого мы ударим в середину, в их самое слабое место…
– Что дает вам основания это утверждать? – перебил Кессельринг.
– Полученные нами разведданные.
– На чем они основаны?
– В основном на сообщении нашего агента.
– Боже мой! – Кессельринг впервые повысил голос. – У вас нет танков, но есть шпион!
– В прошлый раз он не подвел.
В этот момент вернулся фон Меллентин.
Кессельринг решительно заявил:
– Это не меняет дела. Я здесь для того, чтобы подтвердить приказ фюрера: вы не должны продвигаться дальше.
Роммель улыбнулся:
– Я направил своего человека к фюреру.
– Вы?..
– Я нахожусь в звании фельдмаршала и имею прямой доступ к Гитлеру.
– Разумеется.
– Я полагаю, что фон Меллентин принес ответ фюрера.
– Так точно, – подтвердил фон Меллентин.
Он развернул лист бумаги и прочитал вслух:
«Богиня Победы улыбается только раз в жизни. Вперед, на Каир!
Адольф Гитлер».
В наступившем молчании Кессельринг вышел из машины.
Глава 9
Придя в контору, Вэндем узнал, что накануне вечером войска Роммеля продвинулись на шестьдесят миль от Александрии.