Рыжая Соня и Обитель теней - Бахорин Юрий. Страница 38

— Хэлдир велел… сказать,— начал он, и Соня, у которой речи Вулофа обычно вызывали только улыбку, на этот раз вздрогнула и насторожилась.

А волк говорил. Говорил скупо и отрывисто, с трудом подбирая слова. Он не думал о том, понимает его Соня или нет, он просто говорил, а она внимательно слушала зверя, который пытался говорить о человеческих чувствах. Он поведал девушке о том, что все увиденное ею в том памятном сне — истинная правда. Хэлдир так устроил, чтобы она не только слышала, но и видела их.

— Все,— наконец закончил Вулоф.— Решай…

Он рванулся вслед за Хэлдиром, а Вилва коротко ткнулась в руку девушки мокрым носом, словно советуя не сомневаться и верить, и побежала за Вулофом.

Соня, изумленная услышанным, села на горячий камень и задумалась. Вулоф говорил на самом деле плохо, и его словарный запас был крайне скуден, но главное она все-таки поняла. И вдруг словно молния пронзила девушку — Север любит ее! Однако неописуемую радость тут же сменил испуг. А если она все же не так поняла волка? Соня попыталась вспомнить каждое слово Вулофа. Да нет, все правильно. Но тогда… Тогда Север не только не сделает первого шага сам, но и ей не позволит…

«Не будь дурой! — грубо одернула она себя.— Как он может это запретить? И вообще, если любишь, какая разница, кто делает первый шаг — мужчина или женщина? Сотни раз ты рисковала жизнью просто из каприза, так что тебя останавливает теперь?» И все же она так и осталась сидеть на камне, глядя, как солнце прячется за горизонтом. Скоро оно скрылось окончательно, но девушка не сдвинулась с места, продолжая смотреть, как угасает оранжевое зарево, темнеет небо и на нем загораются звезды. Вскоре стало совсем темно, а она все сидела, пока не услышала за спиной шаги.

Не говоря ни слова, он остановился рядом. Ночь вступала в свои права, и тьма вокруг сгущалась: не стало видно ни скал, ни колыхавшегося моря деревьев под ногами. Только ручей тихо журчал где-то рядом.

Соня встала и шагнула к Северу. Он хотел спросить, зачем она здесь, но слова застряли в горле, когда он увидел, как ее серые глаза заискрились звездным светом.

«Я люблю тебя, Север,— вспыхивая, говорили искорки.— Ведь ты не прогонишь меня, верно?»

«Я тоже люблю тебя,— безмолвно отвечал он.— С самой первой нашей встречи в Логове».

— Значит, это любовь с первого взгляда? — восторженно прошептала она и потянулась к нему.

— А разве бывает другая? — так же тихо ответил он, бережно касаясь ее губ.

Она закрыла глаза, потому что звезды над головой закружились в безумном хороводе, словно она выпила полный кубок бранда. В следующий миг его сильные руки подхватили ее и бережно уложили на цветочное поле, еще хранившее тепло дневного светила…

Ночь пролетела как миг. Утреннюю зарю влюбленные встретили на том же месте. Они почти ни о чем не говорили, а когда Север попытался, Соня заявила, что слышать ни о чем не желает.

— Я знаю про ваш Ак Сал,— шепнула она.— Пообещай, что когда-нибудь отвезешь меня туда.

— Клянусь! — торжественно заявил он.

Девушка рассмеялась, повалила Севера на траву и, сев верхом, впилась в губы страстным поцелуем, а когда дыхание перехватило, оттолкнула его и, посерьезнев, спросила:

— Ты, наверное, думаешь, что я сумасшедшая? — И, не дожидаясь его ответа, добавила: — Я и правда схожу по тебе с ума…

Хэлдир вернулся на следующий день, но с ним возвратилась только Вилва, нагруженная фруктами.

— А где Вулоф? — забеспокоился Север.

— Я оставил его с Лорной,— ответил старец, помрачнев.

— Надо было привести ее сюда,— сурово заметил Вожак.

— Ничего страшного,— возразил Хэлдир.— В крайнем случае укроется у Ферана.

— Хорошо,— не стал спорить Север,— но, может быть, ты объяснишь тогда, почему вдруг встревожился?

— Да не встревожился я вовсе,— поморщился старец.— Просто она видела в лесу охотников. Ничего страшного,— повторил он.

— Но Вулофа ты все-таки оставил? — не унимался Север.

— Только ради твоего спокойствия!

Больше к этой теме не возвращались. Вновь время покатилось вперед, и, хотя дни походили один на другой, все изменилось. Соня из вечно всем недовольной строптивицы превратилась в прилежную и покладистую девушку, на которую Хэлдир не мог нарадоваться.

Наконец Север объявил ей, что в принципе доволен всем и считает, что занятия на этом можно закончить.

— Что значит в принципе? — поинтересовалась Соня.

— Я говорил, что твое слабое место — рукопашный бой,— объяснил он.— Но ты хорошо поработала над ударами, да и защита твоя стала лучше. Могу сказать с уверенностью, что теперь тебе нечего опасаться Кучулуга. По крайней мере, в открытом бою.

— Да я никогда его не опасалась! — пренебрежительно хмыкнула девушка.

— Ну, ты не очень-то расслабляйся,— предостерег ее Север.— Кучулугу человека убить, что тебе высморкаться.

При этих грубых словах Севера до сих пор почти не следивший за их разговором Хэлдир замер, ожидая вспышки гнева, но девушка лишь рассмеялась.

— Я, наверное, жутко выглядела,— покраснела она.

— Это верно. Что же касается рукопашного боя, то есть, пожалуй, еще один недостаток, над которым можно поработать. Ты не слишком уверенно стоишь на ногах.

— Почему же ты раньше ничего не сказал мне об этом?

— Потому что нашлись дела поважнее.

Соня кивнула и не стала спорить. Вожак привел ее на знакомый уже песчаный участок и снова взял тряпичные «кулаки». Конечно, девушка сильно изменилась с тех пор, когда увидела их впервые, но, как ни старалась, ей недолго удавалось продержаться на ногах. Самым же обидным оказалось то, что падала она не только после пропущенных ударов, но и, нанося свои собственные, теряла равновесие, а Север тут же подталкивал ее. Наконец она остановилась и тяжело вздохнула:

— Мне никогда не сравняться с тобой.

— Ничего страшного,— успокоил ее Север, помогая подняться на ноги.— Тебе ни к чему равняться со мной — ты ведь женщина. А кроме того, у нас еще есть время кое-что исправить.

— Говори, что делать! — Она привстала на цыпочки и поцеловала его в щеку.— Я готова на все!

— Идем,— улыбнулся он,— здесь недалеко.

Он повел ее через лес вдоль озера. Очень скоро они добрались до кромки скал, ограничивавших долину с юга. Густая тень укрывала здесь землю, и на лугу лежал снег, не таявший даже в такую жару. Возле скал Соня увидела еще одно озеро с темной неподвижной водой.

— Какое странное озеро! — воскликнула девушка, подбегая к берегу.— Вода в нем похожа на темное стекло.

— Так и есть,— кивнул Север.— Холод превратил ее в лед. Сюда ведь никогда не попадает солнце.

— И ты привел меня к застывшему озеру, чтобы научить чему-то?

— Именно,— согласился Север.— В другом месте это просто невозможно. Разувайся! — приказал он и через мгновение уже стоял босиком на льду.

Соня сняла свои сандалии и осторожно ступила на лед.

— Холодно,— пожаловалась она.— Опять заболею.

— Не заболеешь,— ухмыльнулся Север.— Пробежимся до дома, и согреешься.

Она сделала еще два неуверенных шага и остановилась напротив него, принимая боевую стойку.

— Ты готова?

— Да,— ответила она, и в тот же миг его рука метнулась вперед.

По привычке Соня двинулась чуть вправо, чтобы избежать прикосновения, но почувствовала, что ступня скользнула по льду и она падает. В тот же миг он схватил девушку за руку, помогая устоять на ногах, и она ударила его, уверенная, что застала противника врасплох. Однако Север, как всегда, опередил ее на ничтожную долю мгновения. Он выпустил Сонину руку, она почувствовала, что наносит удар из неустойчивого положения, и упала… Упала бы, если б он ее вновь не поддержал.

— Все,— сказал вдруг он и пошел одеваться.

Она уныло поплелась следом.

— Ты поняла, почему так получилось? — спросил он на обратном пути.

— Потому что скользко было.

— Но ведь и я стоял на льду,— возразил он,— а на пятках у меня шипы не растут.