Рыжая Соня и Обитель теней - Бахорин Юрий. Страница 42

— Понадеялась на защиту матери-настоятельницы?

— Не только. Защитить себя в крайнем случае я могу и сама, но я хочу знать, кто они и что им от меня нужно. Я думала, что, если расскажу обо всем Разаре…

— Нет,— решительно остановил ее Север.

—…Или вам,— не обращая на него внимания, закончила Соня,— то вы поможете мне.

— Не нужно Разары,— улыбнувшись, поддержал Вожака старец.— Если за всем этим кроется что-то серьезное, то ты можешь только навредить себе.

— Это почему? — удивилась девушка.

— Ну,— Вожак на мгновение задумался,— сложно говорить о том, чего не знаешь. Но представь на миг, что причина преследовать тебя есть… Скажем, наследство. Крупное состояние или титул. Не сомневаюсь, что Орден защитит тебя. Но кто защитит тебя от Ордена?

— И что же мне теперь делать?

— Ничего,— ответил за Вожака Хэлдир.— Положись на нас с Севером. Я постараюсь разузнать, кто они. Только не думай, что это случится скоро. Так что придется нам пока вернуться к твоим снам.

Соня не заставила их уговаривать себя и рассказала все, начиная от наказания и заканчивая снами. Она не скрыла даже мельчайших подробностей, которых предпочла бы избежать. Например, рассказала им о том, как позвала Севера в сон и он отогнал видение. Рассказала и о странном сне, в котором кроме незнакомца в сером были Вожак и Лорна. В общем, все, что только смогла вспомнить.

— Ну а сама-то ты что думаешь об этом? — спросил Хэлдир, когда девушка закончила свой рассказ.

— А что я могу думать? — Она пожала плечами.— Ясно, что никто меня не сжигал, но сумел сделать так, что я не только все видела, но и чувствовала.— Она посмотрела на Севера потемневшими глазами.— Ты знаешь, каково это — чувствовать, как, не выдерживая жара, лопаются вены, смотреть, как закипает сочащаяся из них кровь, как обугливается плоть, вдыхать тошнотворный запах горелого мяса, которое только что называлось твоим телом, и ждать смерти как избавления от мук?

— Успокойся, милая,— Он обнял ее за плечи.— Этого ведь не произошло на самом деле.

— Моя память говорит мне другое. Но я спокойна. Хотя и знаю, что та или тот, кто проделал со мной это, получил надо мной какую-то власть и теперь пытается воспользоваться ею.

— Ты никого не узнала? — спросил Хэлдир.

— Нет,— мотнула она головой.— Я же сказала, что не видела ни рук, ни лица, да и говорил человек шепотом. Голос гулко отдавался от стен, так что я не сумела даже определить, мужчина это или женщина.

— Ну, с этим-то как раз просто,— сказал Вожак.— Мужчины в подземелья просто не допускаются. Значит, остаются настоятельницы во главе с Разарой, которая, кстати, уехала в ту ночь в Похиолу.

— Халима! — не задумываясь выкрикнула девушка.

— Доказательств, конечно, никаких,— сказал Север,— но, думаю, вряд ли она упустила возможность сорвать на тебе злобу.

— Значит, я у нее в долгу,— прошипела амазонка.

— Выброси это из головы.

— Но почему?!

— Помнишь, я говорил тебе, что всякое действие обязывает? — спросил он.— Так вот, она не сделала ничего сверх того, что должна была сделать. Она выполнила приказ матери-настоятельницы, и только, да и Разара руководствовалась не своими желаниями, а интересами дела. Раньше за побег приговаривали к мучительной смерти. Если ты теперь отомстишь Халиме, то та же судьба, что дала тебе силы пройти через все, накажет тебя.

— Все забыть и спокойно ждать, когда она подстроит еще что-нибудь?

— Прояви храбрость,— улыбнулся Север.— Но если все-таки задумаешь мстить, расскажи о своих планах мне. Если после разговора желание не пропадет, действуй как знаешь.— Он подставил ей открытую ладонь. «Совсем как маленькой девочке»,— подумала она и невольно улыбнулась.— Договорились?

— Будь по-твоему.

— Я рад, что вы договорились,— кивнул старик.— Но хочу добавить кое-что от себя. Я не согласен с Севером. Эта ваша Халима явно вышла за рамки дозволенного. Я уверен, что вторгалась в сон она по своей воле. Мне кажется, она готовится к атаке. Так что хорошо, что ты все рассказала. Ее надо изгнать. Иначе беда случится гораздо раньше, чем вы оба думаете.

— Но что мне может угрожать, кроме плохого сна?

— Спроси у него.— Хэлдир кивнул на Вожака.— А я пока приготовлюсь.— Он поднялся и пошел прочь, но на полпути обернулся: — Кстати, вам тоже стоит перейти в дом. Здесь ничего не получится.

— Что он имел в виду? — спросила девушка, когда они остались вдвоем.

— Понимаешь, сны — это своеобразные миры. Одни из них бедны красками и скучны, но ведь и обычная жизнь нередко пасмурна и тосклива, как дурной сон. Но случаются сны, поражающие богатством красок и буйством событий. Одни из них страшны, из других уходить не хочется. И то, что произошло с тобой, тоже сон. Вызванный чарами колдуньи страшный сон.

— Колдуньи, ты сказал?

— Все настоятельницы — колдуньи,— хмыкнул Север.— А ты думала — они наставников ублажают по ночам? Как бы не так!

— А тебя это огорчает,— съехидничала девушка.

— Уже нет,— в тон ей ответил Север.— Но давай о твоем сне. Она попытается подчинить тебя и увести с собой.

— Ты думаешь, я так просто сдамся?

— Ну…— Он пожал плечами.— Если тебе хочется вместо отдыха бороться с ней по ночам…

— М-да…— Она покачала головой.

— То-то и оно. Когда-нибудь она сделает так, что ты не проснешься, и это даже не окажется убийством.

Соня зябко поежилась:

— Пойдем-ка домой.

— Да, Хэлдир уже заждался.

Они встали и направились к огромному обросшему мхом срубу. Сейчас, в лучах заходящего солнца, он показался девушке таинственным и необычным. Дверь бесшумно отворилась, и сидевший у стола Хэлдир, не оборачиваясь, произнес:

— Я уже собрался звать вас.

— Ты сам просил рассказать ей,— напомнил Север.

— Садитесь же,— кивнул старик на места за столом и разжег от уголька свою трубку.

Хэлдир выпустил первое облако дыма, странного дыма — без цвета и без запаха, похожего на волну поднимающегося над раскаленной пустыней воздуха. Соне даже почудилось, что она ощутила на своем лице его горячее дыхание.

— Здорово,— невольно вырвалось у нее.

— Я вызову силы, которых нет здесь сейчас, но не хочу, чтобы кто-то даже случайно узнал об этом.— Он помолчал и сделал еще одну затяжку.— Как ты относишься к огню? — неожиданно спросил он.

— Я люблю смотреть на огонь… Любила,— поправила она себя.— Теперь он мне неприятен.

Хэлдир понимающе кивнул:

— Это плохо. Ты должна избавиться от своей неприязни, потому что огонь здесь ни при чем. Огонь не плох и не хорош — он могуч. Это самая изменчивая из сил мира! Огонь согреет пищу и накормит голодного, обогреет замерзшего, защитит от врагов и зверей,— говорил старец, и голос его звучал все торжественнее.— Огонь рассеет мрак и осветит путь! Но тот же огонь выжжет землю и отнимет жизнь. Огонь — всего лишь орудие для умеющего пользоваться им. В добрых руках он служит добру, но в злых творит зло. Полюби огонь и станешь сильнее.

— Почему ты так подробно рассказываешь мне об огне?

— Потому что подчинили тебя с его помощью. Если ты струсишь, то наше лекарство обернется ядом. Лучше тогда совсем ничего не делать, а просто пожаловаться Разаре и надеяться, что ее запрет удержит Халиму.

— Ну уж нет! — возмутилась Соня.— Я не привыкла ни от кого зависеть! И в особенности от тех, кто не желает мне добра!

— Это разумно,— сказал он, выпуская последнее облако прозрачного дыма. Теперь комната выглядела странно. Она словно вместила в себя целый мир и одновременно стены как бы сдвинулись.— Смотри в огонь,— заговорил Хэлдир.— Все вокруг перестало существовать. Только ты, огонь и мой голос.— Он нагнулся и заглянул в глаза девушке.— Сосредоточься на языке пламени. Представь, что это бутон сказочного цветка. Постарайся проникнуть внутрь него. Ты слышишь меня?

— Да.

— Когда окажешься внутри Огненного Цветка, скажи мне.

— Да.

На некоторое время в комнате воцарилось молчание. Двое мужчин замерли, наблюдая за тем, как девушка пустыми глазами смотрит в огонь очага. Вилва привстала на передних лапах, но ближе подойти не решалась.