КАК УКРАСТЬ АМУЛЕТ - "Shaya". Страница 21

- Что это, а? - Кто-то потянул на себя мой плащ и хмыкнул. - Какая занятная подкладка, как живая...

Варлок, а чтоб тебя леший с кашей скушал. Лучик утомился. Лучик спит!

Плащ соскользнул с меня и взмыл вверх. Я села на одеяла, повернулась к магу. Тот стоял надо мной и в свете луны рассматривал на вытянутых руках эльфийскую вышивку. Я потянулась и выхватила свой плащ. Не хватало, чтоб еще обнюхивать начал, животное. Там не только поросячья кровь пролилась...

- Варлок, убирайся. Дай мне отдохнуть.

- А может, тебе еще что рассказать, а? Теперь моя очередь спрашивать. Не бойся, генерал мне нашептал, чтобы я тебя не обижал. Что ты уже родилась со свиссовым жалом во рту.

- Пошел вон, оборотень!

- Куда? В лес? Или самому прикажешь в Захлебень топать? Ты не волнуйся, кентавры присмотрят за драгоценным убийцей, дорогому сердцам всего лесного народа...

Зря он это сказал. Ну зачем меня задевать? Я пожалела, что целый день вела себя как примерная забитая деревенщина. Взревя, я вскочила на ноги и с размаху хлестнула плащом издевательски ухмыляющегося чародея.

- Конечно, присмотрят. Да еще и как! Это ж они подрядили меня, человека, прислуживать за деньги оборотню-мертвецу! И ладно бы просто мертвецу, а еще и подлому мерзавцу, который не стесняется за свои деньги паршивые влезать прямо в сапогах в душу! Что тебе с того, маг? Что тебе, легче станет, если я тебе о плаще расскажу, о напеве? Ты нанял наемника для дела, вот и получишь амулет свой, денежки мне отсыплешь. А все остальное не касается тебя аж никак!!

Меня колотило, как в ознобе. Зуб на зуб не попадал. Паршивец, я наверное весь лес перебудила... Варлок как-то виновато глянул на меня и поплелся к одеялу. Проняло, наверное. Но тут у меня над ухом раздался тихий вздох, и я, обернувшись, нос к носу столкнулась с генералом. Он стоял с огорченным видом за моей спиной и многозначительно помахивал пикой.

- Вас не то что вдвоем, даже с кентаврами оставлять нельзя. Перепугали ребят, вон замерли - шевельнуться боятся. Ну и как вам представляется ночлег в Захлебне? Вы и у клиента над амулетом будете до хрипоты спорить, кто из вас сильнее, надежнее? Или что вы тут выясняете, хочу я вас спросить?

Хорошо, что он так и не уловил суть нашей ссоры. Иначе просто унес бы меня обратно в Гнездо и сдал с рук на руки Таур-Шаху. Для сохранности. Только вот чьей?

Убедившись, что в лагере опять мир и порядок, генерал вновь исчез, а я уткнулась в одеяло, давя злые слезы. Ну как он может? Ну что он знает обо мне и о том ужасе, который я не только видела собственными глазами, но и который устраивала собственными руками. Леший побери его глаза. Были бы нормальные, так хоть бы плюнула туда от души. И пусть бы потом гонялся за мной по лесу, пусть...

- Сай... - тихий шепот долетел до меня, смешавшись с шорохом травы. Я не пошевелилась. - Сай, прости. Я подойду, можно?

Кто-то неслышно проскользнул мимо моей головы и уселся за спиной. Оборотень недобитый, воин великий...

- Сай... - от прикосновения к плечу я повернулась к Варлоку и встретилась взглядом с бездонным ночным небом, словно поселившимся в его глазах.

- Чего ты опять пришел, Варлок? - у меня уже не осталось для него даже злости, одна усталость. - Что еще ты хочешь узнать у наемника?

- Нам не нужно ругаться, Сай. Мы должны найти общий язык. А то действительно поубиваем друг друга. Я не буду дразнить тебя, а ты не зови меня оборотнем. Мы поладим, если постараемся.

- Дело превыше всего, да?

- Да.

- Хорошо, Варлок.

Я отвернулась, но он не ушел. Сидя рядом и согревая спиной мою спину, он тихо говорил как бы сам с собой:

- Я был там, Сай. Я все видел. - Его голос убаюкивал, укачивал, гладил. Но смысл его слов был яснее ясного. - Ведь духи хранили тебя только от живых. Мне было непонятно, как хрупкая с виду девушка может быть наемником, убийцей. Я не верил сатирам, и решил проверить. И я убедился - ты наемник и вор, которого хранит сама тьма. Ты терзала поросенка, как зверь, которому голод застилает разум, без жалости или брезгливости. А потом ты валялась в ногах этого, в капюшоне, вся в крови... Унижалась, как укрощенный дикий зверь. А потом ты попросила свего духа о таком, отчего у меня шерсть встала дыбом...

Я хотела его стукнуть. Очень больно стукнуть. Я рванулась, но он положил на меня руку, и я провалилась в сон, больше похожий на обморок.

Очнулась я уже на рассвете. Возвратясь из царства Морфея в свое несчастное окоченевшее тело, я постепенно осознала, где нахожусь и вспомнила обо всем, что призошло вчерашним вечером. Ужас вновь окатил меня приливной волной при мысли, что Варлок таки все знает, и слышал мой жалкий скулеж в то полнолуние. Потом до меня дошло, что уже довольно светло, а сзади меня раздаются приглушенные голоса.

- Ты что с ней сделал, маг? Она еще никогда так крепко не спала. Тем более в лесу. Ты можешь не верить, но она - бродяга со стажем, и в лесу ночует не первый год. Признавайся. Но ты должен знать - ее жизнь дорога всем нам так же, как и жизнь каждого из наших соплеменников. Мы - ее родня. И если с ней что-то случится по твоей вине...

- Да не делал я ничего. Мы помирились. Больше скандалов не будет, обещаю. Можем, конечно, погрызться, но не до такой степени, как это было до вчерашнего вечера. Я могу держать себя в определенных рамках, генерал. Я не мальчишка.

- Вот именно, не мальчишка. Не смей цеплять ее за живое. Хоть она и запирает свое сердце за высокими стенами, все же она - женщина. И то, что ее отец первым обучил ее свежевать туши и отдал жрицам Селены на растерзание, определив ее судьбу еще девочкой, навсегда нанесло ей рану. Конечно, - кентавр хрюкнул, - сейчас она - маленькая циничная негодница, языкатая и распущенная донельзя. Но иначе она просто с ума сойдет от обилия крови на ее руках.

- Да понял я, понял...

Я завозилась, зевнула и села в одеяле. У генерала вырвался вздох облегчения. Варлок лишь улыбнулся, помешивая в котелке какую-то бурду и подмигнул мне.

- Хорошо спалось?

- Спасибо, просто отлично. - Я встала и потянулась. Хорошо-то как! Варлок, конечно, свинья, но свинья молчаливая. Болтать он про обряд Полнолуния вряд ли станет, хотя не мешает с ним об этом потолковать наедине.

Прогулявшись в кустики и погрызя зеленую веточку, я вернулась к костру. Варево булькало и дымилось, но пахло как-то не слишком аппетитно. Мне показалось, что в котелок сбросили все, что оставалось от ужина, и пожалела, что мужики не доверили готовку завтрака мне. Но поделать уже ничего было нельзя. Я села, открыла сумку, извлекла оттуда гребешок и глубокомысленно принялась вычесывать свою густую вьющуюся гриву. За этим занятием меня и застала четверка молодняка, тащивших пару заячьих тушек. Они недоуменно глянули, как я навожу марафет, и попытались не глядя засунуть окровавленные тушки в котелок. Генерал молча пикой отвел тушки от котелка, и они упали на траву, окропив сучья свежей кровью. Варлок подошел, деловито схватил одного зайца и присел поодаль, достав внушительный нож.

Завтрак был сытный и вопреки ожиданиям, вкусный. Бурда в котелке оказалась травяным отваром, который согрел меня изнутри и ощутимо добавил сил. Сворачивая лагерь, я то и дело ловила на себе заинтересованный взгляд генерала. Сама я бросала взгляды на Варлока, поджидая удобного момента для окончательного выяснения наших позиций. Но тот деловито и сосредоточенно разшвыривал остатки костра и даже не поднимал головы от своего увлекательного занятия. Мой мешок опять достался тому бедолаге, который еще вчера так некстати подвернулся под руку генералу. Но для кентавра этакий груз - как пушинка, поэтому я сделала вид, что не замечаю тяжелых вздохов и притворного кряхтения молодого стража. Ничего, понесешь, не свалишься от усталости. Коллеги засмеют.

Погодка была как на заказ. По-осеннему ярко-синее небо приветливо раскинулось над лесом. Золото листьев с шуршанием осыпалось на плечи, шептало под ногами. Хруст веток, пение птиц и негромкие голоса сплетались в очаровательную музыку, созданную для любования. Но я не любовалась.