Призраки Аскалона - Форбек Мэтт. Страница 9

Дугал вытащил из кармана колдовской рубин и показал его азуре, но не отдал. Огонек внутри камня погас. Камень выглядел мертвым, безжизненным.

— Так я и думал, — кивнул азура. — Он выключился. Хранившееся внутри него малагетическое поле иссякло. Со временем он мог бы вновь зарядиться естественным путем. Но его может зарядить и кто-то, наделенный мастерством.

Клагг сделал выразительную паузу. Он намекал на себя.

— Отдай мне его.

Дугал сомкнул пальцы.

— Не сейчас.

Клагг оскалился.

— Я тебя нанял для того, чтобы ты раздобыл Око.

Дугал уточнил:

— Ты нанял нас, чтобы мы сопроводили тебя в эти подземелья, где следовало разыскать этот камешек. Пока мы по-прежнему находимся в подземельях. Как только мы выйдем отсюда и, что крайне важно, получим причитающуюся плату, я отдам тебе камень.

С этими словами Дугал театрально убрал камень в карман и застегнул пуговицу.

Но на этот раз он прикрыл карман рукой.

Клагг раскрыл рот, готовясь осыпать Дугала новой порцией оскорблений, но, взглянув в его улыбающееся лицо, буркнул что-то сердитое, развернулся и зашагал в ту сторону, где находились Врата Черепа.

Киллин сказала:

— Ты думаешь, что он тебя обманет.

Это было утверждение, а не вопрос.

Дугал кивнул:

— Определенно. Ну, скорее всего. Лучше не рисковать.

Он посмотрел на сильвари. Та ответила ему озадаченным взглядом.

Дугал кашлянул и пошел следом за азурой.

Врата Черепа — главный вход в подземелья под Городом Божества — получили свое название в честь длинного туннеля, сложенного из отполированных черепов тех безымянных мертвецов, чьи останки всплыли, когда затонул Орр, и когда это потерянное королевство снова возникло из бездны по приказу Дракона. Дугал подумал о том, что здесь могло сработать могущество Ока Голема, и в ужасе поежился.

Впереди, за поворотом, забрезжил свет. Они пробыли под землей большую часть дня, но даже теперь, когда город окутали сумерки, естественный свет был так желанен.

Клагг исчез за углом, но тут же поспешно вернулся. Настолько поспешно, что налетел на Дугала и сбил его с ног. Дугал проворно вытащил из кармана колдовской камень.

Дугал почувствовал, как маленькие пальчики азуры обшаривают его рубаху. Но Клагг схватил не камень, а золотой медальон. Свободной рукой Дугал отнял у азуры свой талисман.

— Благодарю, — сказал он. — В чем дело?

— Городская стража, — буркнул Клагг. — Проклятье. Придется переждать.

— Ну-ка, покажи, где они, — сказал Дугал.

Они крадучись пошли вперед. Заходить в подземелья не запрещалось, но для этого требовались подписанные властями бумаги и пропуска. Ни бумаг, ни пропусков у них, естественно, не было. Поэтому сейчас встреча с серафимами в планы Дугала не входила.

Клагг остановился и заглянул за угол. Дугал последовал его примеру. Рукой, в которой был зажат колдовской рубин, он оперся на череп, торчащий из стены.

Насчет стражников азура не соврал. Серафимы, одетые в прочные белые с золотом доспехи, служили в городской страже и войске Криты. «В таком количестве на площади у Врат Черепа их быть не должно», — подумал Дугал. Нет, серафимы не выстроились боевым порядком и вряд ли поджидали именно Дугала и его спутников, и все же если бы на площадь вышел потрепанного вида человек, азура и сильвари, с головы до ног усыпанные костяной пылью, они непременно привлекли бы внимание и их бы подвергли допросу. А уж если бы стражники обнаружили Око Голема, допрашивать всю троицу стали бы с пристрастием.

Дугал вставил драгоценный рубин в глазницу ближайшего лакированного черепа и вогнал поглубже. Не самое надежное хранилище, но лучшего не было.

— Ну, есть у тебя план, человек? — спросил Клагг.

— Дайте-ка мне посмотреть, — послышался голос Киллин. — Что-то не так?

Сильвари вскарабкалась по спине Дугала. Стройную ногу, обутую в маленький ботинок, она поставила на ремень, которым был подпоясан Дугал.

Дугал резким движением сбросил сильвари со спины.

— Что ты творишь? — сердито спросил он. — И так все плохо, а тут еще ты…

Сильвари испуганно попятилась. Дугал сдержался и больше ничего ей не сказал. Он повернулся к азуре.

— План такой, — сказал он, глядя на Клагга сверху вниз. — Будем ждать.

Клагг, измученный и отчаявшийся до последней степени, покачал головой.

— А что, если они осматривают подземелья?

— Допустим. Если это так, то один из нас выйдет и отвлечет на себя их внимание. А потом остальные разбегутся.

— Дугал… — проговорила Киллин.

— «Один из нас» — это я или сильвари, конечно? — сердито проворчал Клагг.

— Если хотите, первым пойду я, — буркнул Дугал, свирепо зыркнув на азуру.

Они слишком много пережили, чтобы теперь затевать глупый спор.

— Дугал… — повторила Киллин.

— Интересно получается, — покачал головой Клагг. — Там небось у тебя дружки имеются, так ты с ними договоришься, а нас тут бросишь, и они нас сцапают.

— Вместе нам выходить нельзя! — рявкнул Дугал. — Тогда нас всех задержат!

— Дугал Кин! — решительно произнесла Киллин.

— Что? — гневно прошипел Дугал и обернулся.

На этот раз сильвари не попятилась назад.

— Мы не одни, — сказала Киллин.

Дугал развернулся и увидел прямо перед собой обнаженный меч стражницы-лейтенанта. За ее спиной стояли еще двое с мечами наготове.

— Дугал Кин — кажется, так тебя назвали, — сказала лейтенант. — Ты и твои приятели арестованы, Дугал Кин. Пройдемте с нами.

5

На взгляд Дугала, кандалы в такой ситуации — просто лишнее оскорбление. Камера, в которую его отвели, вытесана в скальной породе. Ни раствора в щелях, ни уступов, ни выбоин. Решетка, отделяющая камеру от коридора, — старая, но крепкая, прутья толщиной с большой палец. Свет проникает только из маленького окошечка в потолке, и оно тоже зарешечено. На двери — тяжеленный амбарный замок. С помощью подходящих инструментов Дугал мог бы его открыть, но инструменты у него отобрали. За решеткой короткий коридор ведет к двери, окованной железом. Если бы Дугала посадили в камеру вместе с норной, они бы смогли и эту дверь выломать, но он был совсем один.

Если учесть все это, то тяжеленные железные кандалы на ногах и наручники, соединенные цепью, прикованной к кольцу, вбитому в каменную стену, — это уже перебор.

Миновало четыре дня, и за это время Дугала посещал только хмурый, ворчливый сержант, который утром приносил кашу, а вечером — похлебку. Однако к вечеру четвертого дня все изменилось.

Кованая дверь открылась. Вошел усатый стражник-здоровяк, за ним — молодой чиновник, несущий письменный столик. Стражник поглядел на Дугала через решетку. Чиновник поставил столик около камеры и ушел, но вскоре вернулся с табуретом, поставил его перед столиком, откупорил небольшую склянку с чернилами, вставил ее в углубление на крышке столика, выдвинул ящик, достал перо, отточил его, взял несколько листков бумаги, затем сел на табурет и стал ждать, когда офицер обратится к заключенному.

— Дугал Кин… — произнес офицер.

— Здесь, — отрапортовал Дугал.

Офицер нахмурился и начал сначала:

— Дугал Кин, ты обвиняешься в расхищении гробниц в подземельях Города Божества. Чем оправдаешься?

— Вы нашли какие-нибудь предметы, похищенные из гробниц, у меня или у моих спутников?

— Нет, — невозмутимо ответил офицер.

— Много ли оружия и инструментов было у нас найдено?

— Нет, — столь же бесстрастно ответил офицер.

— Ну, тогда, — сказал Дугал, — если мы и расхитители гробниц, то на редкость невезучие.

— Вопрос не в том, насколько вы везучие, — сказал офицер. — Вопрос в том, какие у вас были намерения.

— В таком случае мой ответ: «Невинные», — проговорил Дугал, обратившись к писарю.

Тот послушно записал его ответ.

— Вас задержали у Врат Черепа. Все вы были ранены и покрыты костяной пылью. Пропусков у вас нет. Твои ответы неудовлетворительны. — Офицер ухмыльнулся. — А кое-кто из твоих спутников уже признался, что вы разыскивали гробницу Блимма и находящееся в оной Око Голема.