Ночь над водой - Фоллетт Кен. Страница 94

Она спрашивала себя, отчего так взбесилась тогда, узнав, что Мервин всю дорогу будет находиться с Нэнси Линеан. Просто она считала, что Марк должен занять ее сторону, как-то поддержать, а он вместо этого учинил допрос, тоже начал орать. Как вообще можно ее подозревать, когда именно из-за него она бросила все и полностью изменила свою жизнь.

Диана оглянулась. Справа от нее княгиня Лавиния и Лулу Белл о чем-то беседовали. Видимо, они обе ночью не сомкнули глаз, потому что выглядят довольно уставшими. Слева через проход сидят и молча жуют Оллис Филд со своим пленником, одна нога Гордино прикована к дивану. Все в отсеке после бессонной ночи выглядят устало и помято.

Заглянул Дейви, убрал тарелки. Княгиня Лавиния, как всегда, не преминула высказать претензии к приготовленной пище. Стюард предложил кофе, но Диана отказалась.

Она взглянула в лицо Марку, попыталась улыбнуться.

– Ты за все утро не сказал мне ни слова.

– Потому что, как мне кажется, тебе интереснее с Мервином, чем со мной.

Она почувствовала раскаяние. Может быть, он действительно имеет основания ревновать?

– Марк, извини. Ты единственный мужчина, с которым мне интересно.

Он взял ее за руку.

– Шутишь или серьезно?

– Какие тут шутки, я чувствую себя круглой дурой из-за своего поведения.

Он нежно гладил ее ладонь.

– Понимаешь... так боялся, ты меня оставишь. – Диана с удивлением увидела слезы на его глазах. Значит, она ему далеко не безразлична и он искренне переживает? Как же она сразу не догадалась, что он боится ее потерять. – Ты восхитительная женщина, у тебя много достоинств, можешь вскружить голову любому, но выбрала меня и я хочу беречь свое сокровище и никому и ни за что его не отдам.

Она была тронута.

– Марк, именно за это я тебя и люблю.

– Как, а Мервина?

Диана промолчала, он тут же убрал свою руку.

– Выходит, и его тоже любишь?

Как объяснить, как снять недоразумение? Нет, Мервина она больше не любит, но и забыть, вычеркнуть из памяти не может.

– Совсем не так, как ты думаешь.

– Тогда скажи прямо.

Как раз в этот момент, легок на помине, в отсек вошел Мервин.

– А, вот вы где.

Она моментально занервничала. Чего он хочет? Может ли вести себя нормально? Боже, только бы не устраивал сцен.

Диана взглянула на Марка. Он был бледен и напряжен, щеки чуть раздувались.

– Послушайте, Лавси, мы не хотим больше ссор, поэтому, может быть, вам лучше просто уйти.

Мервин не обратил на него никакого внимания, заговорил исключительно с Дианой.

– Нам надо обсудить создавшуюся ситуацию.

Она с беспокойством смотрела на мужа. Легко сказать: «обсудить», как бы обсуждение не вылилось в свару. Впрочем, он сегодня не выглядит агрессивным. Более того, хотя Мервин и старался сделать каменное лицо, ей показалось, что чувствует он себя сегодня достаточно робко. «Странно, – подумала Диана, – с чего бы вдруг?» Осторожно она ответила.

– Хорошо, только без скандала.

– Нет-нет, обещаю.

– Тогда начинай.

Мервин уселся рядом, многозначительно посмотрел на Марка.

– Вас не затруднит оставить нас на пару минут?

– Сейчас прямо, разбежался, – зло процедил сквозь зубы Марк.

Они оба уставились на нее, и Диана поняла, что ей решать. Она была бы не прочь поговорить с Мервином наедине, но это страшно обидит Марка. Диана колебалась. Возникла довольно долгая пауза. «Как поступить, – думала она. – Нет, раз я выбрали Марка, надо идти с ним до конца».

– Марк останется, – наконец промолвила она, у меня нет от него секретов. Говори или уходи, Мервин.

Он выглядел потрясенным.

– Ладно, если ты так хочешь, – начал он раздраженно, но тут же смягчился, – я хорошо подумал над тем, что ты мне тогда сказала – что стал холодным, черствым, ты со мной несчастна...

Она искренне удивилась. Это было так непохоже на Мервина. Что он задумал?

– Так вот, я хочу на полном серьезе попросить у тебя прощения.

Что, в самом деле, происходит? Почему он так резко изменился?

– Я хотел сделать тебя счастливой, только этого. Никогда и в мыслях не было, что ты можешь быть несчастной. Несправедливо, ты заслуживаешь счастья, потому что сама даришь его. Я нередко замечал, что на губах у людей появляется светлая улыбка, как только ты входишь в комнату.

Диана не осознавала, что с ним случилось, но чувствовала как на глаза медленно наворачиваются слезы.

– Грех, истинный грех делать тебя печальной, так больше никогда не будет.

«Он что, обещает исправиться, стать хорошим, – подумала она с испугом. – Сейчас попросит вернуться». Она не хотела, чтобы он: даже речь заводил об этом.

– Мервин, прежнего уже не вернуть. – Казалось, он не обратил внимания на ее слова.

– Ты счастлива с Марком?

Она тихо кивнула.

– Он будет о тебе заботиться?

– Да, я уверена.

– Перестаньте делать вид, что меня здесь нет, – подал голос Марк.

Диана взяла Марка за руку.

– Мервин, мы с ним любим друг друга, разве ты сам этого не видишь?

На его лице промелькнула ухмылка, но он быстро прогнал ее.

– Ага, вижу.

Что-то уж больно он мягкий сегодня. Чья это заслуга, неужели его приятельницы-вдовушки?

– Это миссис Линеан просила тебя поговорить со мной?

– Нет, но она в курсе того, что я собираюсь сказать.

– Тогда не тяните, а говорите, – не выдержал Марк.

Мервин усмехнулся.

– Не надо подстегивать меня, дружок, Диана ведь все еще моя жена, правда?

– Забудь об этой формальности, мы ее скоро исправим, и не называй меня «дружок», тоже мне, дядя.

– Марк, перестань, а ты, Мервин, действительно не бережешь наше и свое время.

– Хорошо, хорошо, скажу. – Он сделал паузу, втянул в себя воздух. – Диана, не хочу стоять на твоем пути. Я просил тебя вернуться, ты отказалась. Если и впрямь считаешь, что с ним тебе будет лучше, желаю вам обоим удачи. И не держу никакого зла. Вот, собственно, и все.

Минуту в купе стояла тишина. Марк открыл было рот, но Диана его опередила.

– Жалкий лицемер! – ей показалось, что она обо всем догадалась. Внезапная мысль привела ее в ярость. – Как ты посмел!

Он опешил.

– Что... что ты имеешь в виду?

– Чушь, которую ты болтаешь о том, что якобы не хочешь стоять на пути. Представил дело так, будто великодушно жертвуешь собой. Нет, Мервин Лавси, я тебя отлично знаю. Ты отказываешься только тогда, когда сам больше не хочешь. – Краем глаза она видела, что все в отсеке усиленно прислушиваются к разговору, но ей было все равно. – Я разгадала тебя, муженек. Наверняка шушукался ночью со своей вдовушкой. Так? Признавайся.

– Нет.

– Нет? – Она внимательно наблюдала за ним. – Если я ошибаюсь, то только в деталях. Тебе она понравилась, а ей нравишься ты, и вот теперь вы вдвоем решили от меня избавиться, я вам просто стала мешать.

– Не говори глупостей, твои безумные фантазии выходят за всякие рамки.

– У тебя даже мужества не хватает признаться. Но у меня есть глаза, спроси любого в самолете, он думает точно так же. Я разочаровалась в тебе, Мервин, думала, у тебя все же больше мозгов.

– Выбирай выражения.

– Именно так. Однако вместо этого ты придумываешь жалостную историю о том, что якобы не хочешь стоять у нас на пути, о «третьем лишнем», который должен уйти, и так далее. Думаешь, я ребенок и меня можно так легко обмануть? Сердцем чую подвох.

– Хорошо, как хочешь. Я попытался договориться и закончить дело миром. Теперь моя совесть чиста и мне действительно все равно, я оставляю вас наедине со своими мыслями и планами. Обидно, правда. Судя по тому, что ты говоришь, выходит, я кого-то бросил и сбежал с любовницей. – Он направился к двери, но немного задержался. – И вот что, ребята. Дайте мне знать, когда поженитесь. Я вам вышлю свадебный подарок.

Не дожидаясь ответа, он бесшумно исчез.

– Надо же! – Диана негодовала и никак не могла успокоиться. – Каков плут! – Она оглядела остальных пассажиров в отсеке. Княгиня Лавиния презрительно отвернулась, Лулу Белл довольно ухмылялась, Оллис Филд нахмурил лоб, и только Фрэнки Гордино неожиданно произнес: «Ай да девчонка!»