Повелители Небес - Уэллс Энгус. Страница 3

Но вместо этого я, минуя опустевшие дома соседей, побежал в деревню, на берег, где находился мой отец.

Он сначала и не заметил меня, напряженно вглядываясь в небо и сжимая в руке острогу с сияющим на солнце изогнутым лезвием. Рядом стоял Торус. Меч, который он держал, выглядел полной противоположностью тому, которым владел Робус. Это было настоящее оружие солдата, смазанное, без капли ржавчины и с недавними следами, оставленными точильным камнем. Этот клинок не мог не вызывать зависти.

Наверное, я каким-то образом привлек внимание моего отца, потому что он и Торус повернулись ко мне. Выражение их лиц было прямо противоположное. Отец был взбешен, Торус же скорее удивлен. Мне стало страшно, но боялся я вовсе не рыцарей Хо-раби.

— Что, черт возьми, ты тут делаешь? — спросил отец.

Я почувствовал желание сорваться с места и со всех ног помчаться назад в деревню и дальше по каменистой тропинке через сосновник и поля — прямо в лес, таково было выражение лица моего родителя. Но тут слово взял Торус, обращаясь сначала к моему отцу, а потом ко мне:

— Кровь не вода. Найди себе какое-нибудь оружие, Давиот, да становись-ка рядом.

— Боже мой, он ведь еще ребенок, — только и сказал мой отец. Но меня уже распирало от гордости из-за оказанного мне доверия, поэтому, за неимением лучшего оружия, я нашел выброшенный кем-то старый багор и встал в строй. Торус рассмеялся и, хлопнув меня по плечу так, что я едва не упал, сказал, обращаясь к отцу:

— Кровь от крови, Адитус.

Лицо моего родителя, однако, оставалось хмурым. Он что-то буркнул себе под нос, покивал головой и произнес:

— Есть надежда, что они пролетят мимо, поэтому можешь пока остаться. Если нет, ты разворачиваешься и бежишь к пещерам, дважды я повторять не буду, понял?

Я кивнул в знак согласия, совершенно не намереваясь выполнить обещание, как раз напротив: если растущие на глазах корабли Повелителей Небес сбросят нам на голову свой боевой десант, я собирался драться с врагом, стоя плечом к плечу с другими воинами — моими товарищами по оружию. Вместе с ними я встречу славную смерть, защищая Вайтфиш и весь Келламбек.

Я стоял, крепко сжимая в руках свой багор, и смотрел, как корабли приближались и приближались — будто на лике неба кровоточила огромная рана. По мере своего приближения к нашему берегу корабли, казалось, стали двигаться все быстрее и быстрее, оставляя за собой светящийся хвост, точно подгоняемые каким-то дьявольским ветром. Привычные глазу, вечно снующие в небе над морем чайки исчезли. Кошки, не упускавшие случая полакомиться рыбачьей добычей, а вместе с ними и стаи собак, куда-то разбежались. Отсутствие привычных вещей слегка поколебало мою доблесть. Я увидел, что пальцы моего отца, сжимавшие острогу, побелели от напряжения, а Торус скалит зубы в зловещей улыбке, и вдруг ощутил, что вокруг наступила мертвая тишина. Может быть, незваные гости несли перед собой нечто проглатывающее все звуки. Никто не двигался, не слышалось ни шуршания песка под ногами, ни шелеста лижущих берег волн. Когда тень от корабля накрыла меня, стало жутковато. Этого не должно было произойти, ведь солнце уже клонилось к западу. Я затрясся, точно от прикосновения высунувшейся из могилы руки мертвеца, сжавшей своими пальцами мое сердце. Отец посмотрел на меня и улыбнулся, но я-то знал, что и ему стало страшно. Да и улыбка его напоминала оскал утопленника.

Огромный корабль навис прямо над нами, и чувства мои стали похожи на ощущения ягнят, оказавшихся в тени орлиных крыльев. Изогнувшись, я посмотрел вверх и увидел на фоне небесной голубизны хвост из танцующих огней, оставленный гигантским судном позади себя.

Лицо отца еще более помрачнело, а Торус поднял меч у себя над головой точно талисман. Я стоял и, вытянув шею так, что едва сохранял равновесие, смотрел, как корабль Повелителей Небес проплывал над моим домом.

Просвистело несколько стрел, которые, упав на излете, не причинили никому вреда, а один из рыбаков, по имени Вадим, даже сумел поймать одну из них рукой. У всех окружающих вырвался из груди воинственный клич.

Корабль полетел дальше и исчез из виду, скрывшись за скалами.

Это обстоятельство вызвало у меня одновременно и облегчение и разочарование — я-то надеялся покрыть себя славой в бою. Тем не менее давящая тяжесть исчезла. Мне было приятно, когда отец положил мне руку на одно плечо, а Торус на другое, и оба сказали, что я держался молодцом.

Все вместе мы отправились посмотреть, далеко ли убрался корабль захватчиков. И я, видя, что взрослые не расстались с оружием, продолжал сжимать в руке свой багор. Ужасное предположение не давало мне покоя: корабль может приземлиться в полях, тогда рыцари найдут тех, кто прячется в пещерах, и вырежут всех, а вместе с ними и маму с братиком и сестренкой. Но Торус крикнул моему отцу, что ветер дует не в ту сторону и, каким бы ни было могущество колдунов Ан-фесганга, все равно воины Хо-раби приземлиться и высадить десант не смогут.

Оба мы, отец и я, не успокоились до тех пор, пока не оказались на вершине холма, откуда могли видеть, как корабль растаял в солнечной дымке.

Несколько молодых рыбаков поспешили в лес, чтобы сообщить настоятелю о том, что пришельцы ушли, и возблагодарить Бога за чудесное спасение. Меня сочли храбрецом, и я стал объектом восхищения и зависти всех своих друзей, которые послушно последовали за родителями в укрытие, в то время как я остался со взрослыми мужчинами, чтобы сражаться. Я гордо размахивал своим оружием, живописуя перед открывшими рты мальчишками свои героические действия, которые непременно бы предпринял, случись мне сражаться. В результате едва не переранил всех своих ни в чем не повинных зрителей, пока не пришел отец и не отобрал у меня багор.

Зато мама пришла в ярость и уже было замахнулась, чтобы ударить сына-неслуха, но отец взял ее за руку и что-то тихо прошептал. В ответ она только вздохнула и покачала головой. Тониум и Делия, разумеется, взирали на меня с восхищением.

Мы все вернулись в деревню, где Торим, владелец заведения, которое у нас было принято считать таверной, объявил, что выкатит бочонок пива, дабы отпраздновать чудесное избавление от нашествия, обещая при этом добрую кружку каждому из мужчин, кто пришел на берег драться с захватчиками. Моя мама, как и все женщины, вернулась в нашу хижину, чтобы приготовить вечернюю трапезу, потому что день почти уже кончился и солнце низко висело над горизонтом. Мне удалось ускользнуть из дома и еще побыть среди взрослых. В конце-то концов, разве на берегу я не стоял с ними плечом к плечу?

Торим неуверенно замер, когда я появился в дверях пивной: согласно обычаю, детям, не достигшим шестнадцати, не разрешалось пить эль. Но тут Торус во всеуслышание заявил, что я родился воином, что раз я пришел сражаться вместе с мужчинами, то теперь заслужил право на свой глоток в их компании. Раздался дружный смех, а мой отец насупился, не зная, как поступить: с одной стороны, ему не хотелось, чтобы для меня делалось исключение, с другой — он же испытывал за меня гордость. Наконец мой родитель сдался и сказал, что, пожалуй, глоток-другой я и вправду заслужил.

Никогда еще мне не приходилось держать в руках кружку с пивом, обхватив ее пузатые бока своими пальцами. Я в нерешительности поднес кружку к губам, понимая, что все присутствующие внимательно смотрят на меня, так что не остается ничего другого, как только сделать большой глоток. Ничего хорошего из этого не вышло, потому что я, немедленно поперхнувшись, выплюнул горькое варево, расплескал половину кружки на пол, густо краснея и сгорая от стыда.

Отец отобрал у меня пиво и, сердито взглянув на Торуса, который подговаривал меня сделать вторую попытку, предложил мне отправиться домой и помириться с мамой. Мое упорное нежелание уходить было столь очевидным, что он все-таки позволил мне сделать еще глоток, прежде чем покинуть таверну. Но далеко я не ушел — оказавшись на улице, подкрался к открытому окну, чтобы посмотреть, что делают взрослые, и послушать их разговоры. Ничего нового я не узнал, услышав лишний раз о том, что появление воздушного драккара оказалось совершенно неожиданным для всех. Мужчины дружно сходились на том, что не предполагали увидеть корабль Повелителей Небес еще в течение многих лет, до тех пор пока не произойдет перемена Великих Воздушных потоков. Даже прорицатель терялся в догадках. Единственное объяснение, которое он мог выдвинуть, заключалось в том, что колдуны Ан-фесганга открыли какой-то новый способ использования своих демонических чар.