Третий близнец - Фоллетт Кен. Страница 68

– Неудивительно, что в «Дженетико» так перепугались, – заметил Стив. – Теперь я понимаю, почему Беррингтону понадобилось дискредитировать тебя.

– Да. Потому что это их поведение было крайне неэтичным. Вторжение в частную жизнь налицо.

– Тут не только вопрос этики. На «Дженетико» запросто можно подать в суд, и после него они разорятся.

– Да, это многое объясняет, – оживилась Джинни. – Но вот каким образом их можно разорить?

– Да это же классический случай деликта – правонарушения. Как раз в прошлом году в колледже проходили. – Он вдруг разозлился на себя. «К чему я говорю ей все эти вещи о гражданских правонарушениях, когда на самом деле хочу сказать совсем другое? О том, что я страшно ее люблю». – Если «Дженетико» предложила женщине лечение гормонами, а затем вполне осознанно оплодотворило чужим зародышем, не уведомив ее об этом и не получив согласия на эксперимент, то это мошенничество чистой воды с отягчающими обстоятельствами.

– Но все это происходило так давно… Разве тут не действует срок давности или что-то в этом роде?

– Срок давности начинает действовать с момента обнаружения факта мошенничества.

– И все же не понимаю, как это может разорить компанию.

– Но это же классический пример возможности применения иска по ущербу. Жертва должна получить материальную компенсацию не только за моральный ущерб, но также и за воспитание, обучение и содержание чужого ребенка. Суд обязан наказать тех, кто это совершил, чтоб другим было неповадно следовать их примеру.

– И сколько же это примерно получается?

– «Дженетико» сознательно использовала тело женщины в своих тайных целях. Уверен, что приличный адвокат сможет добиться того, чтобы этот ущерб оценили в сто миллионов долларов.

– Но если верить той статье в «Уолл-стрит джорнал», стоимость всей компании составляет только сто восемьдесят миллионов долларов.

– Стало быть, они разорятся.

– Но расследование может занять годы!

– Неужели ты не понимаешь? Достаточно одной угрозы, чтоб перекрыть им весь кислород.

– Как это?

– Опасность того, что «Дженетико» придется выплатить целое состояние по решению суда, автоматически уменьшит ценность их акций. И сделка с «Ландманном» будет отсрочена по крайней мере до тех пор, пока покупатель не удостоверится в их надежности.

– Ого! Так, значит, на карту поставлена не только их репутация. Они и все деньги могут потерять.

– Именно. – И тут Стив переключился уже на свои проблемы. – Впрочем, мне все это отнюдь не поможет, – сказал он и снова помрачнел. – Необходимо доказать правоту твоей теории о существовании третьего близнеца. И сделать это можно только одним способом – найти его. – Тут вдруг его осенило: – Скажи, а можно задействовать твою компьютерную систему поиска? Ты понимаешь, о чем я?

– Конечно.

Стив сразу оживился:

– Если в первом случае она помогла найти меня с Деннисом, то во втором, возможно, найдет меня и этого третьего, или Денниса и третьего близнеца, или же всех нас троих.

– Да, верно.

Но Стив не уловил особого энтузиазма в ее голосе.

– Ты можешь это сделать?

– После всех этих скандальных публикаций будет трудно уговорить людей предоставить мне базу данных.

– Черт!

– Правда, одна возможность имеется. У меня есть данные ФБР по отпечаткам пальцев.

Стив вновь воспрял духом.

– Деннис наверняка имеется у них в файлах. А если у третьего близнеца когда-либо брали отпечатки пальцев, поисковая система определенно укажет и на него! Но это же просто здорово!

– Все эти данные записаны на дискету. А сама она находится у меня в кабинете.

– О нет! Только не это! Ведь ты не имеешь туда доступа, да?

– Да.

– Черт, да я просто вышибу эту дверь, вот и все! Чего мы ждем? Пошли, покажешь мне, где это.

– Кончится тем, что тебя снова упекут за решетку. Есть более легкий путь.

– Ты права. Должен быть какой-то другой способ раздобыть эту дискету.

Джинни подняла трубку.

– Я просила Лизу Хокстон проникнуть ко мне в кабинет. Сейчас узнаем, удалось ей это или нет. – Она набрала номер. – Привет, Лиза, как ты?… Я? Честно говоря, не очень. Послушай, у меня просто невероятные новости… – Она вкратце пересказала Лизе все, что ей удалось узнать. – Знаю, в это трудно поверить, но я докажу, если получу ту дискетку… Ты не смогла проникнуть ко мне? О черт!… – Лицо у нее разочарованно вытянулось. – Ладно. В любом случае, спасибо за то, что хотя бы попыталась. Я очень ценю твою помощь… Да. Спасибо. Пока.

Она повесила трубку и обернулась к Стиву.

– Она уговаривала охранника впустить ее, и тот почти согласился, а потом все-таки решил спросить у своего начальства и его чуть не уволили.

– Что же нам теперь делать?

– Если завтра комитет решит, что я должна остаться на работе, то я смогу попасть в свой кабинет.

– Кто твой адвокат?

– Нет у меня никакого адвоката. Да он мне и не нужен.

– А вот это ты зря. Потому что университет наверняка наймет самого дорогого адвоката в городе.

– Нет, этого я просто не могу себе позволить.

Стив собрался с духом:

– Что ж… В таком случае, чем я не адвокат?

Она удивленно уставилась на него.

– Да, знаю, я проучился всего лишь год, зато был первым в группе. – Похоже, Стив искренне обрадовался возможности выступить в защиту Джинни перед всем университетом. Но согласится ли она сама? Наверняка решит, что он еще слишком молод, что ему не хватает опыта. Он пытался прочесть ее мысли. Джинни не сводила с него глаз. Какие же они у нее огромные, глубокие, темные!… «Нет, я определенно должен сделать это», – подумал он.

И тут Джинни наклонилась и поцеловала его в губы – легко, едва коснувшись.

– Черт, Стив, а ты настоящий друг, – сказала она.

Поцелуй ее был мимолетным, но так и обжег его. На душе у него сразу стало легко. Правда, ему не слишком понравилось, что она назвала его просто «другом», но все равно это было замечательно. И он должен во что бы то ни стало оправдать ее доверие.

– Скажи, а тебе известно, какие там существуют правила? Ты знакома с процедурой слушаний?

Она достала из портфеля картонную папку и протянула ему.

Он просмотрел бумаги. Правила являли собой причудливый гибрид университетских традиций и современного законодательства. Увольнению подлежали те сотрудники, которых обвиняли в богохульстве и содомском грехе. Для случая с Джинни, конечно, больше всего подходило традиционное обвинение в подрыве репутации университета.

Решение дисциплинарного комитета не было окончательным, оно носило рекомендательный характер и подлежало утверждению сенатом – высшим органом правления университета. А вот это очень существенные сведения. Даже если Джинни завтра проиграет, сенат послужит своего рода апелляционным судом.

– У тебя есть копия контракта? – спросил Стив.

– Да, конечно. – Джинни подошла к маленькому бюро в углу, выдвинула ящик, достала папку.

Стив быстро просмотрел бумаги. В пункте двенадцатом говорилось о том, что она согласна подчиняться всем решениям университетского сената. А потому возможность обжалования окончательного решения с юридической точки зрения была маловероятной.

Он вернулся к правилам дисциплинарного комитета.

– Тут говорится, что ты должна заранее уведомить комитет о том, что твои интересы будет представлять адвокат или какое-то другое лицо, – сказал Стив.

– Прямо сейчас позвоню Джеку Баджену. – Джинни схватила трубку. – Сколько сейчас, восемь? Он должен быть дома. – И она стала набирать номер.

– Погоди, – сказал Стив. – Давай вначале решим, как лучше выстроить этот разговор.

– Ты прав. Просто ты умеешь мыслить стратегически, а я – нет.

Стив расплылся в довольной улыбке. Он дал свой первый в жизни совет в качестве адвоката, и клиент согласился, что совет правильный.

– Так, значит, твоя судьба в руках этого человека. Расскажи мне о нем.

– Ну, он главный библиотекарь университета. И мой постоянный партнер по теннису.