Путь к океану - Нартова Татьяна. Страница 77

— А ты?

— Обойдусь. Я пока молодая и здоровая, пару ночей, проведенных в кресле, ничего не изменят.

— Так… но если мне вдруг станет плохо ночью, что тогда? Оружием пока я махать не могу, мне понадобится дополнительная защита, — издевательски пропел Рик. Причем пропел в прямом смысле слова. Стоило ему чуть растянуть гласные в словах, его голос немедленно превратил их в настоящую песню. Зато я едва не подавилась от такой наглости.

— Ты…?

— Как можно?! Разве я в таком состоянии способен приставать к кому-то? — на лице серьезное выражение, но глаза смеются, — Не дрейфь, милочка, я ведь серьезно. У меня были до тебя и, надеюсь, и после тебя будет столько женщин, что твоя персона особой роли все равно не сыграет. А вот твоя спина и шея могут пострадать. Так что решать тебе.

И я решила…. Послать его куда подальше, и нагло развалиться следующей ночью на его кровати. Моя шея, несомненно, была дороже. К тому же мысль о том, что рядом со мной спят еще двое лекверов, пусть и не в совсем традиционном обличии, тоже утешала.

Азули быстро спустилась в подвал, очень надеясь на то, что на посту окажутся нормальные лекверы, а не фанаты нового правителя. Как ни странно, но чем больше распалялся Совет, чем больше бродило слухов и сплетен, тем больше народа поддерживало Элаймуса. Народ сотворил себе нового кумира, ведь в кого-то надо верить и на кого-то просто необходимо ориентироваться. Нет веры и идеала — нет в жизни маяка, нет уже ни добра, ни зла, есть лишь бессмысленное существование. А подобное отношение ни к чему хорошему еще не приводило.

Лестница кончилась, но Всевидящая заметила это только тогда, когда удары каблучков стали звонче. Рано или поздно о том, что она приходила сюда доложат Элистару, но к тому времени это будет уже не так важно, как для него, так и для нее самой. Наконец, за поворотом прямого коридора показалась небольшая будочка, перед которой стояло двое гвардейцев. Едва охранники заметили Всевидящую, их разговоры прекратились, и оба вытянулись в струнку.

— Что желаете, эивина Азули? — один из лекверов едва заметно улыбнулся, получив от андереты в ответ ослепительную улыбку. Пока все шло по плану. Этого гвардейца Всевидящая знала давно, и он уж точно не мог относиться к пособникам нового Сотворителя. Второй охранник был не так благонадежен, но и его Азули неплохо знала: тот часто дежурил рядом с ее "будкой".

— Послать телепатическое сообщение одному приятелю, — ответила андерета, — Или это уже считается страшным преступлением?

— Конечно нет, госпожа. Но нам не велено никого в нее пускать без особого разрешения Сотворителя. У вас оно есть?

— Нет, — ухмыльнулась Азули, — У меня нет разрешения. Значит, теперь на это нужна карточка с печатью. Интересно, а в туалет хотя бы без предварительной записи еще пускают?

— Шутите все, эивина, — обиженно пробурчал второй леквер, — А нам уже не до смеха стало. Думаете, нам самим тут в радость стоять и у каждого документы требовать, как на границе с гномами во время войны?! Раньше-то сиди себе рядышком со станцией, да иногда на слишком ушлых посетителей покрикивай, чтобы очередь не задерживали или от скуки пыль смахивай с приборов. А сейчас стоишь целый день, что твоя статуя, а толку никакого. Из-за этих распоряжений проклятых никто сюда не является.

— Да уж. А почему же вам не присесть? — изумилась Всевидящая. Она была здесь всего пару раз, но тогда в этом коридоре толпилось множество народа, а охрана прохаживалась рядом лишь для вида. Так что рассказ лекверов вполне соответствовал личным впечатлениям узнающей. И вот теперь такие порядки. И хотя Азули недолюбливала весь род лекверский, ей откровенно стало жалко несчастных парней, которым на двоих вряд ли стукнуло больше двух тысяч лет.

— Приказ такой, чтобы все время находились на посту. Видите этот коврик, — первый леквер указал глазами вниз. Азули внимательно присмотрелась, увидев на полу что-то смахивающее на старою половую тряпку, бывшую когда-то, действительно, обрезком ковра.

— Вижу.

— Сотворитель сам лично его постелил и сказал, что если мы хоть на сантиметр отойдем от него, он нас лично повесит в своем кабинете на крюки.

— Ор-р-ригинал! — согласилась Всевидящая, — А он не сказал, зачем ему в кабинете двое истекающих сущностью молодца? Кажется, Элаймус прежде не очень-то любил подобные украшения интерьера.

— Не знаем, эивина, — хихикнул в ответ первый леквер, потом задумчиво выдал, — А давайте мы вас так впустим. Э… из вредности. В конце концов, о наказаниях за подобный проступок Сотворитель ничего не говорил.

На том и порешили. Азули сочувственно хлопнула ребят по плечам и рыбкой скользнула за полупрозрачную дверцу станции. Подобные установки были великой редкостью и чаще всего строились лишь в крупных городах или их делали сами лекверы, когда у них хватало таланта и сил. К счастью, все станции работали исправно, посылая телепатические сообщения в любой конец страны. Рассказывали даже, что какой-то умник смастерил подобную вещь в одном из своих миров, и теперь ему не приходится каждый раз мотаться туда, дабы проверить, все ли там нормально. Конечно, Азули мало верила подобным бредням. Какова была сила установки, она всегда зависела от возможности самого передающего. Конечно, среди лекверов иногда попадались неплохие телепаты, но и их умения не хватило бы, чтобы пробить межпространственный барьер. Сама узнающая хоть и могла проникать в чужие головы, но надолго ее не хватало, к тому же, каждый раз приходилось подбирать индивидуальный "ключик" к каждому сознанию, а это порой заканчивалось дикими головными болями и тошнотой.

Станция больше всего походила на самую обычную телефонную будку, но вместо телефона там, на маленьком столике или полочке лежало кольцо, а по стенам тянулись специальные тонкие ниточки. Первое служило для усиления токов мозга, вторые — для улавливания сигнала. А дальше преобразованный сигнал летел к получателю, действуя тому на определенные зоны его головы, вызывая либо картинки, либо звуковые сообщения, либо и то и другое.

Азули подняла кольцо, несколько секунд подержала его в руках, чтобы своеобразный артефакт привык к ней, а затем рывком надела его на голову. Долго такие аппараты носить было нельзя. После трехминутной "беседы" мысли сбивались в кучу, пятиминутная приводила к потере сознания, а десятиминутная могла вполне окончиться смертью, если, конечно, ты смог сначала избежать обморока. Узнающая сосредоточилась, думая сначала о своей помощнице — Шаэлле, а потом вдруг отбросила ее образ, и перед ее взором возник Гервен.

"Найди Лиду. Совет ищет ее. Нельзя допустить, чтобы они узнали, что у нее есть кольцо Дэрлиана. Прошу тебя, не задерживайся. Боюсь, совсем скоро они сообразят, что можно провести обряд, и тогда я снова нарушу клятву".

Обруч полетел на полку, а Азули схватилась руками за виски: она очень много сил вложила в это послание. И только спустя несколько минут она смогла дольно бодро выйти из кабинки.

— Эивина Азули, — в тот же миг к ней подлетел еще один гвардеец, немного ошарашено глядя то на покинутую станцию, то на двух невозмутимых коллег, — Сотворитель ждет вас в своем кабинете.

— Какого темного ему надо? — узнающая устала, а потому пришла в крайне паршивое настроение. Леквер бросил на нее такой взгляд, что сомнений не осталось: этот точно передаст все ее слова Элаймусу, да и про будку упомянуть не забудет. Мысленно попрощавшись с охранявшими сей стратегический объект парнями, Азули все же последовала к уже знакомым покоям Элистара.

Дед Герва не стал обживать кабинет Дэрлиана, вернувшись в свое старое помещение, которое пылилось целых пять тысяч лет. Темная мебель, тяжелые шторы и вид во внутренний двор не делали покои нового Сотворителя привлекательными. Азули ядовито подумала, что в светлом, просторном зале совещаний и приемов или в уютном кабинете Дэрлиана зеленоглазый старик смотрелся бы так же дико, как массивный зубастый крокодил среди нежных белых цветочков. А уж про спальню, оформленную в Земном стиле, и говорить не приходилось: удивительно было уже то, что Элаймус не приказал ее уничтожить.