Спина Фортуны - Левин Георгий. Страница 30

Среди выпускников предложение Рема вызвало понимание. Особенно много предложений о совместном проживании поступило для Ии, она ответила на них кулаком под рёбра предлагавшим, но не всем. Другим девушкам тоже поступали такие предложения, а Лана его сделала сама. Поднявшийся шум и возня, только добавили ужаса на лицах присутствовавших бабушек и двух дедушек. Это был не конфликт поколений, ибо среднего нужного для конфликта между детьми и родителями поколения не было. В колонии насчитывалось всего 67 полноценных семей, это были те, кто был ранен и отправился в изгнание со своими семьями. Остальные дети или были сиротами, или имели дедушку, или бабушку. Для этих бабушек и дедушек поведение молодёжи было ужасным, прошедшие десятилетия выветрили из их памяти, какими были их мысли в таком возрасте. Вот и возмущались.

После долгих споров участки им выделили рядом, совместное проживание запретили. Хотя и понимали, что контролировать это было не возможно, но внешнее приличия соблюли. Хотя бы формально.

Грузопассажирская платформа доставила молодых исследователей и необходимые припасы к их временному жилью. Высадились и включились в работу.

Участки им выделили большие с разными зонами. Был там лес, степь, реки, озёра. Для передвижения исследователей по этим участкам, им дали двухместные гладеры. Начались рабочие будни. Так и пришла осень.

Вначале было тепло, но чем ближе было к концу осени, тем больше портилась погода. Шли дождями, гремели грозы, порывистый холодный ветер переходил в шквал и бушевал, ломая деревья, выворачивая их с корнем.

В этот день стихия разбушевалась не на шутку. Дождь, как зарядил с утра, так и не стихал, а к вечеру налетел шквал. Трещали деревья, порывы шквального ветра били в стены лёгкого домика, грозя унести его.

Рем работал, Кама возилась на кухне. Не смотря на страхи старшего поколения, они просто жили под одной крышей, работая вместе. И не более того. Вдвоём было комфортней и веселей, одиночество не угнетало. В домике было тепло и сухо, стихия бушевала за его стенами и была не страшной.

Кама позвала Рема. Ужин был готов. Оторвавшись от терминала, он прошёл на кухню и сел за стол. Кама повар был высшего класса. Консервы разогреть ей удавалось легко, тем более, что кухонный терминал это делал сам, нужно было только коснуться сенсоров с названием продукта. Рем к этому относился безразлично, даже за едой он думал о работе:

— Завтра если утихнет стихия, слетаю к южной границе твоего участка, там интересный лес. На моём участке такого нет. Вот и посмотрю, а ты закончишь обследование квадрата, который мы начали вчера. Ты не возражаешь?

Кама, пожав плечами, продолжила есть. С Ремом спорить было бесполезно. Спрашивал только для проформы, приняв решение, его не менял. Она это знала и даже не отвечала, принимая как его как задание к исполнению. Систематизируя собранный материал, просидели до полуночи и разошлись спать по своим углам. Кровать за ширмой была собственностью Камы, Рем довольствовал кушеткой. Понятно! Оказать "слабому" полу уважение это честь! Для самолюбия "сильного" пола. Даже если это только видимость.

Утро выдалось спокойное. Даже робко пробилось через облака солнце. Вся небесная влага вылилась на землю, ветер лишился сил и только обильные лужи и сломанные ветки деревьев напоминали о вчерашнем разгуле стихии. Выкатив гладер из гаража-контейнера, Рем проверил уровень заряда батареи и топливо в баке, убедившись, что всё в норме он включил зажигание и взлетел.

Листья деревьев роняли капли воды, после вчерашнего разгула стихии, но жизнь уже возвращалась в обычное русло, как будто вчерашней стихии не было. Деловито порхали птицы, остальная мелкая живность не отставала от них. Свежий воздух, напоённый влагой, приятно холодил лицо. Тело, укутанное тёплым плащом, сохраняло тепло, закрывать колпак кабины Рем не стал. Летел медленно, осматривая местность. Через два часа на горизонте показались группы больших деревьев. Это был интересовавший его лес. Он раскинулся широко, доходил до подножия гор, взбирался на них. Редея, деревья переходили в кустарник, а дальше вздымались горы, они тянулись до самого горизонта. Среди деревьев несла свои воды река, образуя цепь озёр. Сейчас после обильных дождей её мутные воды разлились широко, подтопив пологие берега. Быстрый поток тащил кустарник и обломанные ветки деревьев. Следы пронёсшейся стихии были всюду. Деревья с обломанными верхушками, поваленные стволы, вывернутые с корнями, облепленными мокрыми комьями земли.

Отыскав открытую площадку, Рем посадил на неё гладер и спрыгнул на мокрую землю. Грязь облепила его сапоги, но особого труда идти не представляла. Вообще-то нужно было подождать, пока немного подсохнет, но упрямство не позволяло отменить принятое решение. Надев пояс с мечом и бластером, накинув на плечи лямки рюкзака с прикреплённой к нему небольшой лопатой, Рем скользя по мокрой земле, направился в лес. Ноги разъезжались на мокрой земле, но он упрямо шёл вперёд к реке. Пролез сквозь кусты, вышёл на поляну, примыкавшую к берегу реки. Здесь в конце поляны начинался овраг, спускающийся к реке. Стихия тут погуляла усердно. Поваленные большие деревья лежали везде, особенно у начала оврага.

Рем направил к группе поваленных ветром деревьев. Подошёл и замер. Под крайним деревом лежало тело животного. Заметил его сразу. Шкура животного была светло-жёлтого цвета и выделялась на фоне дерева, обломанных ветвей и мокрой земли. Он подошёл ближе, рассматривая тело погибшего животного. Ствол рухнувшего дерева придавил заднюю часть тела. Голова с приплюснутой мордой, мускулистое тело покрытое шкурой с короткой гладкой шерстью, вытянутые вперёд две мощные лапы. Небольшие наросты на спине, напоминавшие рудименты крыльев. Заглянув через рухнувший ствол, он увидел хвост с кисточкой на конце. Рем прикинул размеры погибшего животного. Примерно двух метров от холки до хвоста и высотой до метра от конца лап. Открытая пасть демонстрировала приличные зубы. Таких животных он ещё не видел, да и на уже имеющиеся у людей фотографиях местных животных, населявших континенты, таких не встречал. Присев на корточки он рассматривал животное. Из раздумий его вывел раздавшийся писк, источник этих звуков нашёл быстро. В песчаной промоине, начала оврага, два жёлтеньких комочка дрожали и жались друг к другу. Это были маленькие копии погибшего животного.

Рем мгновенно сбросил тёплый плащ, расстелил его, подхватив эти комочки, он положил их на подкладку плаща и быстро укутал их в него, взял на руки и отнёс в кабину гладера. Дорогой те согрелись и притихли. Закрыв кабину, он вернулся назад. Фотографировать погибшее животное не стал. Даже во имя знаний, сделать этого не мог, как не мог и бросить тело.

Достал бластер, поставив мощность луча на максимум, разрезал ствол дерева, освободил тело зверя. Оттащил его в промоину, отстегнул лопату и забросал его песком, обрушив края промоины. Выросший холм, укрыл тело зверя. Рем понимал, что насекомые и другая живность доберётся до него, но он сделал всё, что мог. Так ему было спокойней. Окончив погребение, Рем покинул поляну и вернулся к гладеру. Свёрток лежал на заднем сидении, где он его положил. В кабине было тепло. Рем сел на переднее сидение, закрыл люк кабины, включил двигатель и гладер взмыл в небо. Рем направлялся домой.

Посадив аппарат на поляне, возле домика, Рем достал свёрток с найденными детёнышами, прижимая его к груди, направился к домику. Детёныши в свёртке заворочались, устраиваясь удобнее. Устроились и угомонились. Осторожно зайдя в комнату, Рем положил свёрток на свой топчан и укрыл его одеялом. Довольное урчание, было ему ответом.

Кама ещё не вернулась. Рем сел у стола. Появление найдёнышей родило проблемы. Их нужно было кормить. Чем и как? Он не представлял, рассчитывая найти ответ у главного компьютера, включил терминал и подключился к нему. Увы, информация о питании детей животных была скудной и сложной для исполнения, везде присутствовало молоко матери. Другой информации на его запрос не поступило. Можно было связаться с Камой и посоветоваться, но Рем считал себя авторитетным знатоком жизни животных и ронять свой авторитет не хотел. Мать детёнышей была мертва, можно было поискать их сородичей и подбросить им сирот, но поиски требовали времени, а кормить их нужно было уже сейчас. Рем вспомнил рассказы Талы, что когда он был маленьким, его кормили из соски, надетой на бутылочку с молоком, так как он молоком матери не наедался. Проблема была в том, что в поселении не было грудных детей и естественно не было сосок. Да и сам принцип работы соски он не понял. Но то, что для питания используется молоко, осознал. Среди их запасов были маленькие ёмкости с молоком. Оставалось решить вопрос с соской. Справился и с этим. Взял кусок плотной ткани, завернул в него мякиш хлеба, получившуюся конструкцию плотным скотчем примотал к горлышку своей фляги, предварительно влив в неё подогретое молоко. Успел вовремя. Найдёныши вылезли из своего тёплого гнезда, повизгивая, они тыкались носами во всё, что окружало их. Рем сунул им своё сооружение. Он понимал, что молоко по вкусу отличается, от привычного для них вкуса молока матери, но ничего другого предложить не мог. Смочил свой палец в молоке и подсунул найдёнышам. Те сначала принюхивались, потом неуверенно лизнули и усердно принялись облизывать палец, вскоре добравшись, до сооружения Рема, начали сосать импровизированную соску. Кормление и приготовление к нему заняло много времени, но оно было потрачено не зря. Наевшиеся детёныши залезли в своё теплое гнездо и уснули. В этот момент и появилась Кама.