Всеми правдами и неправдами - Фомичев Алексей Сергеевич. Страница 71

Утренний туман только начал таять под лучами восходящего солнца, и от земли шел едва различимый пар. Багровый диск медленно воспарял над холмами на горизонте, бросая в глаза огненные лучи, еще не набравшие обжигающую силу.

Небольшой градусник показывал плюс двадцать два за окном кабины, но Нэд поежился, зябко повел плечами – не от холода, а от волнения – постоянная тревога последних дней давала о себе знать.

…Они покинули город еще до восхода солнца. Внешние посты охраны беспрепятственно пропустили их и даже пожелали удачи. Они направили машины по узкому коридору вдоль дороги, отмеченному вешками. Трасса, как и прилегающая местность, была заминирована, неверный шаг или поворот – и на месте человека или транспорта возникал огненный столб.

Три «ХАРАЗа», «союр» и джип держали небольшую скорость, внимательно осматривая придорожные кусты, обочины и деревья. Первым шел «маног» с двумя помощниками Бориса. Олег и Оттар – братья-близнецы, отчаянные ребята, любившие держать в руках автоматы больше, чем руль. Они часто отрывались от каравана на двести – триста метров и выезжали на разведку.

По прямой от Сухана до Ущелья тринадцать километров, по дороге – почти двадцать. Чем дальше машины отъезжали от города, тем медленнее они шли, а когда впереди показался острый пик Серого Карандаша, вообще едва поползли. Никому не хотелось лезть в пасть Ущелья – это как прыжок в пропасть.

Грузовики встали в трехстах метрах от начала Ущелья. Глухо бормотали моторы на холостых оборотах, немного подрагивали кончики выхлопных труб.

– Пусто… – тихо проговорил Седой.

Нэд скосил на него глаза, водитель выглядел сосредоточенно-мрачным, веки подрагивают, скулы сведены, пальцы на пластмассовой дуге руля затвердели.

– Здесь начало?

– Видишь? – Седой кивнул на стоявший метрах в пятистах высокий тонкий камень, по виду похожий на стержень. – Называется Серый Карандаш. Там дорога поворачивает и идет вниз. Это и есть въезд в Ущелье.

Ожила радиостанция, висевшая над торпедо.

– Впереди тихо, чужих нет. Идем с интервалом в двадцать метров. – Борис сделал паузу, кашлянул. – Отстающих не ждать. Выбираемся самостоятельно. Пошли.

Взревел мотор «ХАРАЗа», вспыхнули габаритные огни, огромный трейлер дернулся, покатил, набирая скорость. Юркий джип уже доехал до Карандаша, на миг замер.

«Союр» Седого шел вслед за грузовиком Бориса, следом шли еще две машины. Между ними было десять метров – хоть линейкой меряй. Опытные водители строго держали интервал.

Нэд во все глаза смотрел на знаменитое Ущелье, но ничего необычного не находил. Судя по всему, длинный и глубокий каньон, поросшие травой и мхом камни и узкий разрез пропасти. Только туман, густой, молочно-белый, висел в воздухе, словно где-то там, в центре Ущелья, внизу, из десятка труб выходил дым.

Странный туман, неподвижный, насыщенный. Он не расползался, не выходил за край Ущелья, словно его держали невидимые нити.

Нэд поправил лежащий на коленях автомат, опустил стекло дверцы, выглянул наружу. Поймал свое отражение в зеркале заднего вида. Непривычный джинсовый наряд резал глаз.

В Сухане он сменил одежду. Купил свободного покроя джинсы и джинсовый жилет-безрукавку, хорошо сшитую, прочную, усиленную брезентовыми вставками с изнанки. На груди четыре кармана под автоматные магазины, чуть ниже – небольшие карманы для гранат. Сейчас карманы были заполнены, Нэд вез весь свой арсенал: четыре магазина, пять гранат, на поясе нож. В небольшом рюкзаке пять пачек с патронами, три гранаты и запалы к ним.

…Машины медленно втягивались в Ущелье, выходили на широкую дорогу, идущую вдоль отвесной стены. С левой стороны камень с кустарниками и островками травы, с правой – обрыв. Взгляд различал камни внизу, метрах в десяти, а дальше все тонуло в киселе тумана.

Дорога постепенно уходила вниз, над головой все плотнее смыкался белый свод тумана, в котором словно в патоке гасли яркие лучи солнца. Потемнело. На ветровом стекле осели первые жирные капли конденсата. Шедшая впереди машина исчезла, только мелькали габаритные огни и свет фонаря, специально повешенного сзади.

– Дорога по дну идет?

– Что? – Седой на миг оторвал от дороги напряженный взгляд и посмотрел на Нэда. – Еще метров двадцать вниз.

Нэд хотел спросить, какова общая протяженность трассы, но глянул на сосредоточенное лицо Седого и промолчал.

Под колеса то и дело попадали камни, иногда машину встряхивало и качало. Седой шевелил губами, пересохшая глотка едва выталкивала слова. Захрипела радиостанция, сквозь шум ужасных помех еле пробился голос Бориса:

– Стоп! Всем стоп!

Огоньки впереди мигнули несколько раз, зад «ХАРАЗа» приблизился.

– Олег, давай вперед. Веревку не забудь.

– Понял.

– Все, пошли.

Нэд глянул на Седого, тот приоткрыл дверцу и закрепил ее на тонкой петле. Если машина потеряет дорогу и покатит в пропасть – искать рукоятку дверцы и открывать защелку замка времени не будет. А так – толкнул чуть сильнее и прыгай наружу. Не одному водителю мера предосторожности спасла жизнь в проклятом Ущелье.

Минуту спустя караван пошел дальше, только еще медленнее. Впереди джипа, метрах в семи-восьми, сейчас шел Олег с шестом в руках. С трудом различая дорогу, каменистый бок стены и край обрыва, он проверял путь, смотрел, нет ли завалов, оползней и прочих препятствий, которые практически невозможно заметить из машины. К его поясу была привязана крепкая веревка, ее второй конец закреплен за раму кузова джипа, и около узла, почти над ухом Оттара, висел колокольчик. Одни звонок – стой, два – вперед, три – назад. Ну а если что-то смертельно опасное – беспорядочный звон и крик. Тогда машина резко сдавала назад на длину веревки, чтобы вытащить на дорогу улетевшего в пропасть товарища. Бывало, что на другом конце веревки никого не находили. И еще долго удаляющийся крик звучал в ушах водителей, будоража воображение и кровь.