Скипетр мага - Уоттс Алан. Страница 13
— Риальдо, — позвал кормчего Конан. — Следи за курсом. Как войдем в Зархебу, сменишь Барука за штурвалом.
На море началась схватка: корабли Берегового Братства устремились наперерез стигийцам, не желая упускать столь жирную добычу, однако стоило стигийскому флоту выстроиться боевым клином, как пираты отошли в сторону от тяжелых галер, предпочитая забрасывать их из катапульт горшками с горючей смесью. Вспыхивали короткие стычки, которые мгновенно становились роковыми для пиратов Братства — атаковать боевую галеру, с обученной и вымуштрованной командой было практически невозможно. Однако, и стигийцам был нанесен существенный урон — несколько кораблей оказались объяты пламенем.
Конан, ради такого грандиозного зрелища, с удовольствием задержался бы в открытом море и понаблюдал, чем кончится бой, но излишнее любопытство в данном случае могло оказаться губительным.
«Тигрица», легко скользя по водной глади, быстро шла к устью Зархебы навстречу прошлому и будущему.
Конан вертел в руках жезл, рассматривая странные значки и руны на его поверхности. Треугольники, очевидно, обозначали пирамиды, но что именно символизировали круги и квадраты, варвар не знал. Раз уж судьба, посмеявшись над киммерийцем, загнала его на Зархебу, надо выбирать дорогу...
Один из значков выглядел как треугольник со змеей в центре. Раз уж карта принадлежала стигийцам, поклоняющимся Сету, то вполне вероятно, что именно этим знаком они обозначили нечто важное.
Решено!
— Плывем на восток, к устью одного из притоков реки, — вслух сказал киммериец, но мысли его вновь и вновь возвращались в прошлое.
Варвар и сам не верил, что может так легко, за одно мгновение, вспомнить давно прошедшие события. Конан продолжал изводить себя ненужными переживаниями, постоянно спрашивая, мог ли он спасти возлюбленную? Ответ был один. Да!
«Мог, мог, мог, — стучало молотом в голове. — Нельзя было оставлять Белит одну!»
От бессилия и безделья Конан готов был крушить все вокруг. Чтобы хоть как-то забыться, он отправился к морякам и, сев вместе с ними на весла, предался тяжкой и изматывающей работе.
Широкая река, будто темный червь вгрызалась в берег и уходила вглубь континента, рассекая джунгли черной лентой. Могучие стволы деревьев клонились к воде, создавая некое подобие природной арки. От этих необитаемых земель веяло древней злобой и ненавистью к человеку.
Обернувшись, киммериец увидел, что вся команда собралась на палубе, ожидая его решения.
И таковое решение было принято. Круг должен замкнуться.
«Тигрица» вновь вошла в темные, мертвые воды.
На палубу опустилась липкая тьма, заглушающая все звуки. Где-то позади остался шум морских волн и редкие крики чаек. Впереди ждала неизвестность.
— Все, как в ту ночь, — пробормотал Конан, припоминая первое путешествие. — Где-то неподалеку отсюда вынырнула огромная змея, проглотившая Юму. А чуть дальше закричала крылатая тварь, принятая Белит за обезьяну... Все это случилось будто вчера!
Однако на этот раз ночь прошла на удивление спокойно, а после рассвета команда «Тигрицы» увидела заброшенный город.
Скупая улыбка озарила мрачное лицо Тот Амона. Впервые за долгое время он получил приятные известия. Галеры, посланные вдогонку за «Тигрицей» его соперниками из числа жрецов Черного Круга, были потоплены. Впрочем, Береговому Братству тоже досталось, что не может не радовать. Для опытного в интригах колдуна не составило большого труда внушить пиратам с Барахас, что «Тигрица» везет очень ценный груз, стоимость которого неисчислима, а стигийские галеры являются не более чем легкой помехой. Результат: флот Барахас изрядно потрепан и вернулся на острова, а большинство кораблей мятежников-стигийцев лежит на дне. Теперь Тот Амон был единственным человеком, чьи суда находились на юге и продолжали наблюдать за устьем Зархебы.
Блестящая авантюра!
Почему? Да очень просто...
Во-первых, выступив перед конклавом жреческого круга Тот Амон теперь мог потребовать всеобщей мобилизации флота, что мгновенно путало карты его противников — они должны были отвечать за бездарно потерянные суда, которые формально принадлежали Стигии, а не самим колдунам. Во-вторых, победу над огромным количеством барахаских пиратов колдун вполне мог приписать себе, что добавляло ему авторитета как разумному политику и полководцу.
Впрочем, сейчас у главы Черного Круга были другие дела. Следовало узнать, куда же направился проклятый варвар, вечно путающий все карты.
— Мы едем в Хаджар, — приказал Тот Амон своему личному слуге. Зембабвиец молча поклонился — воля господина была для него непреложным законом.
Оставаться здесь, в Кеми, колдун не хотел. Слишком уж много врагов и завистников окружало его в столице Стигии. И только в своем дворце-склепе, на ядовитой почве оазиса Хаджар, чью землю за столетия жертвоприношений кровь пропитала до самой Нижней Сферы, Тот Амон чувствовал себя в полной безопасности.
Поднявшись с каменного трона, жрец направился на крышу башни, где он обычно изучал расположение звезд. Но на этот раз Тот Амона ждало иное занятие.
Поднявшись наверх, где его уже ожидал слуга со всем необходимым, колдун застыл в ожидании. Наконец, он начал читать заклинание. Подул ветер, принесший с собой холод ночи, и неожиданно из темноты выскочил Руркх, древняя и страшная тварь, считавшаяся вымершей многие тысячелетия назад. Тот Амону повезло отыскать одного такого монстра, странствуя по Черным Королевствам.
Огромная летучая мышь с кроваво-красными глазами приземлилась на крыше и застыла в ожидании. Колдун знал, что прежде чем оседлать этого необычного скакуна, он должен накормить его. Руркхи были прожорливыми существами, и этот не составлял исключения. Пришлось отдать Руркху слугу-зембабвийца — он мигом был разорван в клочья. Этот болван думал, что полетит с хозяином... Какая немыслимая глупость! Неужто Тот Амон воссядет вместе с низкорожденным рабом?
Запрыгнув, наконец, в седло, жрец заклинанием повелел Руркху взлетать. Летучая мышь доставит его в Хаджар к рассвету, хотя караваны от Кеми идут туда более трех дней.
Едва солнце показалось на горизонте, тварь приземлилась на крышу единственного здания находящегося в центре оазиса. Дворец, сложенный из красного песчаника, уходил глубоко под землю.
Именно здесь и располагалась истинная столица Тот Амона, отсюда он правил Стигией и прилегающими к ней государствами.
Тяжелый люк с массивным медным кольцом поднялся в воздух, открывая проход, ведущий вниз. Первому же встреченному слуге Тот Амон повелел укрыть Руркха, не переносящего дневного света, в каземате. Теперь летучая мышь довольно долго проспит, позавтракав перед этим очередным рабом.
Спустившись вниз, в самое глубокое подземелье, которое служило одновременно тронным залом и местом жертвоприношений, Тот Амон уселся на черный гранитный трон. Тут же появился новый управляющий. Данная должность была столь же выгодна, столь и опасна — слишком многие закончили свою жизнь на плахе за нерадивое отношение к делу. Надо отдать должное и самому Тот Амону, нисколько не ценивший чужие жизни, он довольно снисходительно (до определенного предела) относился к своим управляющим — трудно найти умных и преданных людей. Нынешний был на этом посту уже более пяти лет.
Узнав о приезде хозяина, управляющий вбежал в зал и, упав на колени, уткнулся лбом в пол. Дождавшись разрешения встать, он начал доклад о проделанных в отсутствие господина работах.
Стигиец стал зачитывать вслух свитки: о новых рудниках с полезными ископаемыми, о закупке провизии и захвате рабов в Дарфаре. Затем последовал перечень пойманных редких животных, многие из которых пополнят зверинец повелителя, а другие пойдут на продажу.
Только глупцы полагали, что достаточно быть могущественным магом, дабы стать главой Черного Круга. Чепуха! Для этого в первую очередь нужно золото, а оно не течет в руки глупых и ленивых. И уж кто-кто, а Тот Амон не относился ни к первым, ни ко вторым. Жрец ежедневно оттачивал свое магическое искусство, изнурял могучие тело физическими упражнениями и постами, так же постоянно отыскивал новые возможности обогащения, будь то торговля (естественно через подставных лиц) или же освоение неизвестных в Стигии ремесел.