Убийцы чудовищ - Монро Чарльз Керк. Страница 13

Когда разочарованная чуда осталась далеко позади, Конан натянул поводья, переводя сартака с галопа на рысь, и сплюнул, сказав:

— Ничего себе... Много разного повидал, но чтоб такое! Впредь смотрим по сторонам с полным тщанием! Если мы встретимся с целой стаей буллетов, Асгерд и Эйнару придется собирать новую ватагу Ночных Стражей! Уже без нашего участия.

— Буллеты, как я слышал, охотятся в одиночестве, а не стаями, — выдохнул Гвай, оглядываясь. Украшенная плавником серая тварь, переваливаясь, трусила к сопкам, отдаленно напоминая обиженного злыми людьми гиппопотама уродца. — Возвращаться он не собирается, больше нам ничего не грозит.

— Уверен?..

Очередная напасть явилась незамедлительно, полностью опровергая последнюю сентенцию Гвайнарда: над степью поднялся шлейф пыли, постепенно нарастал тяжелый гул, будто невдалеке гнали большой табун лошадей. Но поскольку лошади на Аурусе не встречались (за исключением нескольких пар, завезенных людьми), то подозрения возникли самые нехорошие. Вдоволь насмотревшись на клыки Гнедого, Конан сообразил, что столкновение даже с полудесятком диких сартаков может привести к самым печальным последствиям — и косточек потом не найдешь! А тут, извольте видеть, огромное стадо!

— Ничего не понимаю, — Гвай привстал на стременах, пристально наблюдая за возможным противником. — Конан, по твоему, это такое?

Варвар не ответил — сам был крайне обескуражен. Табун постепенно приближался, стало видно, что животные двигаются не сами по себе, а направляются всадниками, пастухами с длинными хлыстами в руках. Да только пастухи оседлали не сартаков или коней, а весьма странных зверюг зеленовато-болотной окраски, бегавших на задних лапах.

Больше всего эти существа напоминали огромных ящериц. Упитанные, с крупной головой и туповато-добродушным выражением на мордах твари, неспешно рысили как раз в направлении поселка. Один из пастухов приметил незнакомцев, остановившихся, чтобы пропустить табун, и развернул своего зеленого скакуна. Теперь киммериец и Гвай смогли рассмотреть зверя во всех подробностях. Действительно ящерица. Чешуйчатая шкура в складках, неосмысленный взгляд желтоватых крохотных глазок с полупрозрачными веками, длинный хвост с шипами на конце. Передние лапки совсем короткие, в два локтя, ноги же наоборот — жилистые, мощные, украшены впечатляющими когтями. На широкой спине седло, в розовой пасти — удила. Сбруя отделана серебряными накладками и нашитыми на ремни монетами. В холке тварь достигает высоты лошади. Смотрится внушительно.

— Привет, — погонщик стада оказался молодым парнишкой лет шестнадцати. Волосы соломенные, глаза серые — коренной бритуниец по облику. — Вы откуда?

— Из Чарнины, с посланием к вельможному тану, — привычно ответил Конан, будучи не в силах отвести взгляд от уныло вздыхавшего ящера. — Слушай, малыш, а что это такое? Я зверя имею в виду.

— Первый раз на Аурусе? — понимающе кивнул пастух. — Ничего, привыкнете. Давайте поедем, я должен приглядывать за стадом. Вы ведь к танову замку направляетесь? По дороге и поговорим...

Погонщика, как вскоре выяснилось, звали Эваром, сыном Вемунда, родился он здесь, а не в Хайбории, хотя иногда он ездит в Бритунию вместе с торговцем-отцом. Аурус Эвару нравится больше: тут не бывает зимы и не так мрачно, как в Мире за Вратами. Животные, столь пора зившие уважаемых гостей, называются «зелены ми коровами» и означенные коровы приносят людям массу пользы — на них можно ездить, кушать их мясо, они откладывают яйца, тоже употребляемые в пищу, нрав у ящеров мирный и незлобивый, людей слушаются. Конан, выслушав эти объяснения, сделал вывод, что «зеленая корова» больше всего смахивает на неудачную помесь курицы и лошади.

Стали известны и некоторые подробности здешнего житья-бытья. Земли хватает всем, люди живут куда лучше и сытнее чем в Хайбории. Но есть и трудности — в окрестностях поселка мало леса, приходится ездить далеко на полночь, чтобы рубить подходящие для строительства деревья. На равнине нет рек или больших озер, люди копают глубокие колодцы, добираясь до водоносных пластов. Ближайшие горы, где можно добывать металл в заброшенных рудниках Первородных, расположены в полутора сотнях лиг на полуночный закат, да только почти никто не решается туда ездить — опасно. Если от поселка и хуторов хищников отвадили, то дальние пустоши просто кишат чудовищами и многочисленной нежитью и нечистью.

— Человеческие боги остались за Вратами, — говорил Эвар, не забывая изредка щелкать устрашающим бичом, подгоняя отставших от стада ящеров. — А боги Первородных, если они еще живы, не хотят нам помогать. Люди для них чужды. Зато сохранилось много духов, бесплотных демонов — зло, как известно, не умирает. Вот и приходится обороняться... Сами знаете, как — огонь, серебро, обереги. Новые поселенцы всегда удивляются, увидев крепость тана, говорят, будто в Хайбории такого не строят.

— И много людей переселяется к вам? — поинтересовался Гвай.

— За год, бывало, до полутора сотен. Нас уже много, со временем станет еще больше. Одна беда: новенькие часто погибают, потому, что не знают, как избежать опасности и не соблюдают законы тана Арнульфа.

— Какие такие законы?

— Разные. Вельможный распорядился выбить их на камне, чтобы каждый знал. Увидите еще. Например, нельзя выходить за стены в одиночку, нельзя уезжать на дальние пастбища без стрел с серебряными наконечниками, надо выполнять все приказы десятников, а если не выполнишь — накажут.

— Высекут? Или убьют?

— Хуже. Выгонят на ночь за стены. Пока выжить не удавалось никому.

Гвай и Конан переглянулись. Надо полагать, их не зря предупреждали, что ночью Аурус становится особенно негостеприимным и после заката тут можно встретиться с тварями, рядом с которыми самый дикий буллет покажется безобидной козявкой. Между прочим, о ночных чудовищах Эвар предпочел не распространяться и отмахнул ладонью охранный знак, каким люди отгоняют нечистую силу. Значит, бестиарий Ауруса не ограничивается обычными кусачими тварями из плоти и крови. Выводы напрашиваются малоутешительные.

—Вот и замок, — Эвар вытянул руку, указывая на высокий пологий холм, воздвигавшийся впереди и слева. — Вы, месьоры, заходите в гости, если надолго задержитесь. Полуденный проезд, дом Вемунда из Пайрогии, это мой отец. Он будет рад видеть людей, приехавших из-за Грани. А мы отведем стадо в загон.

Табун ящеров, немилосердно пыля, свернул направо. Гвай с Конаном двинулись вверх по склону, к поселку. Не доезжая до стен четверти лиги, варвар остановил Гнедого и присвистнул:

— Ты что-нибудь подобное раньше видел?

— Никогда... — Гвайнард покачал головой. — Ничего себе! Как они это построили?

— Руками, как я полагаю.

Крепость являла собой ровный аккуратный квадрат со сторонами в одну треть лиги, без башен и бастионов. Деревянная стена основывалась на фундаменте из огромных валунов, могучие древесные стволы были уложены горизонтально, поднимаясь на высоту пяти человеческих ростов — ради строительства укрепления наверняка вырубили целый лес, пускай Эвар и жаловался, что лесов на Аурусе (по крайней мере, в округе) довольно мало. Бревна ровные, как на подбор, каждое в два охвата. Наверху, где были прорублены бойницы, дерево обито металлическими листами, подозрительно похожими на серебро. У самого фундамента — частокол острых, наклоненных кольев, перед кольями ров с отвесными краями. Ворота и подъемный мост также украшены полосами стали. В целом, поселение напоминает гигантский темно-коричневый куб, увенчавший собой возвышенность.

— Если у людей на Аурусе нет никакого внешнего врага, за исключением здешних чудовищ, то зачем было строить такой мощный форт? — поразился Гвай. — Подобную крепость с.налета не возьмет даже отлично обученная аквилонская армия, сам служил, в фортификации разбираюсь... Лобовая атака бесполезна, придется начинать правильную осаду. Только я совсем не уверен в том, что здесь однажды появится войско Трона Льва. Теперь я точно не буду стремиться переехать из тихой - мирной Хайбории на Аурус. От наших монстров частенько спасает обычнейший засов на двери старого деревенского дома, а не крепость, смахивающая на хранилище сокровищ казны одного из королей Заката...