Огнетушитель для дракона - Метелева Наталья. Страница 19

– Вы допустили выходящее за рамки закона соприкосновение с врагом рода драконьего, – шипел он тихо. – У вас есть санкция Гнезда на подобные действия, приравненные кодексом к измене?

– Нет. Но мои полномочия достаточно широки. Вы знаете о моей цели? – дождавшись кивка, я продолжил. – Я согласен, что лучший враг – это мёртвый враг. Но для успешного выполнения миссии мне нужен проводник в человеческом мире. Кроме того, я взял человека как НЗ.

– Как что?

– Так у людей называется продовольственный неприкосновенный запас, – пояснил я снисходительно, тоном опытного героя.

– Но… потреблять в пищу людей запрещено кодексом! – содрогнулся дракон. Возможно, я рано записал его в человеконенавистники.

– Потому, что люди для нас ядовиты.

– Вот именно. Где логика – держать яд в запасе?

– Разве я сказал, что это запас для меня? Я пробираюсь в Москву. Вам это слово о чём-то говорит?

– Разумеется. Эпицентр русскоязычной человеческой массы. Зачем же вам понадобилось тащить туда еще одного человека?

– А зачем охотник таскает с собой кусок мяса, хотя дичи в тайге – под каждым кустом? Может возникнуть ситуация, когда необходима приманка. Крупную дичь лучше ловить на живца.

В конце концов, дракон отступил перед моим авторитетным геройским тоном и согласился, что мне виднее, на какого червяка ловить принцессу в людском море.

– Вы своим появлением спугнули мою добычу, – сдержанно укорил я. – Человек запаниковал и сбежал, а мне он нужен живым. Вы представляете, сколько теперь мне понадобится времени на дрессировку нового живца? У меня жёсткий срок договора. Вряд ли это понравится его величеству.

Кончики чешуек Старшего слегка порозовели. Он дрогнул, отвел немигающий взгляд. И, наконец-то заговорил так, как положено по протоколу:

– Человек будет возвращен вам, идущий к Великому Ме. Готов принести роту.

– Рота не требуется. Достаточно вашего слова, Старший.

– Слово даю. Да будет оно услышано.

– Оно услышано. Надеюсь, ваш Средний достаточно умен, чтобы не делать из безобидной приманки свидетеля, подлежащего устранению. Мой пленник считал, что я инопланетянин, и нас на всей Земле не более десятка.

– Мы сохраним его заблуждение.

Церемонно склонив голову ровно на пять градусов, я отвёл кончики сложенных крыльев от тела всего на полградуса, что выражало крайнюю степень моего раздражения и в то же время терпеливость. На языке жестов это лёгкое шевеление означало: мой разум отдал собеседнику должное, а гнев я оставил при себе и распространять далее этой беседы не намерен.

Из горла Старшего с каким-то бульканьем вылетел плазмоид и устремился на поиск Среднего из Тройки. Я пожелал шару прибыть без опозданий. Скорее всего, Тройка уничтожила бы студента: он слишком много видел с их точки зрения. С моей тоже. Но без него я не найду Ларику. Только Дима знает, как в Москве выйти на бандитское гнездо, куда рано или поздно доставят похищенную царевну, если не удастся перехватить её в пути.

Я не стал прощаться с мамой и наставником. Верх нелепости – кидаться на шею тем, кого я будто бы предал, как теперь все думают. Придётся пережить и это.

Вернулся Средний с человеком на борту. Парень был без сознания и какой-то почерневший.

– Электрошок, – коротко пояснил дозорный, не мигнув плёнкой глаз. Изгиб его хвоста тоже выражал крайнюю степень почтительности перед княжичем и будущим героем.

– Спасибо, что не лоботомия, – прорычал я, вогнав Тройку дозорных в священный трепет.

В съёмной шкуре человека тоже произошли изменения: вместо штанов болотного цвета на нём синели другие – узкие, продырявленные на коленях. Лёгкая куртка тоже посинела. Да и лицо. Кроме цвета кожи изменились и волосы: густая чёрная растительность покрывала щёки и подбородок. Впрочем, Дима мог и замаскироваться, отрастив бороду. Но у него, как я помнил, волосы были куда светлее. Интересно, как быстро растёт у людей борода и когда студент успел перекраситься? Как всё-таки мало я знал о людях!

Наставник Юй что-то заподозрил:

– Гор, ты уверен, что это тот самый человек?

– Уверен, – глазом не моргнул я. – Ты сам меня учил: люди способны к незначительной мимикрии, и могут быстро сменить цвет кожи, длину волос, шкуру и даже пол.

– Могут, – успокоился Юй.

Для метаморфозы я выбрал привычное тело трактора, забрал бесчувственного человека и взлетел.

На лету я пытался привести пострадавшего в чувство. Не получилось. Видимых повреждений у него не было. Дыхание не прослушивалось, сердце тоже не билось. Чем я могу помочь? Ничем. Драконы никогда не лечили людей за всю историю моей родовой памяти. Даже искусственное дыхание невозможно сделать, когда организмы столь различны. Не хватало ещё поджарить парня. Я бережно положил его на пол кабины, создав что-то вроде матраца, и закружил над холмами.

Может быть, успею догнать Ларику.

Вскоре к моим поискам присоединился странный для этой не туристической местности дирижабль ядовитой жёлто-розовой расцветки. Его вид не маскировал, а, наоборот, демонстрировал дракона во всем блеске: у надутой оболочки была форма наставника Юя. Наверное, вместе мы неплохо смотрелись в небе. Но… как же мама? Почему наставник сбежал, оставив её на растерзание Ррамону?

Оказалось, как только я улетел, дозорные, взбешённые моим гонором, отпустили Юя. Благо, в повелениях царя о китайце ничего не говорилось. Я порадовался, что мой дурной характер в кои-то веки послужил доброму делу.

Дирижабль улыбнулся нарисованной мордой:

– Не беспокойся, Гор. Единственное, что угрожает Гате Нагичне – несколько дней пробыть взаперти, пока ты не вернешься с принцессой. Потому она просила меня помочь тебе. Чем быстрее ты выполнишь договор, тем лучше для всех.

Я уговорил наставника пожертвовать еще несколько часов для поиска дочери Ррамона. Мы разделились: Юй прочесывал местность к северо-востоку, я – к юго-западу.

«Хонда» цвета мокрого асфальта как сквозь землю провалилась. Зато обнаружился ещё один причал, верстах в десяти вверх по Енисею. Рядом стояли огороженные проволокой ангары. Штабелей каких-нибудь стройматериалов я не заметил. На военную базу сооружения не походили.

За проволочной оградой метались собаки, обезумевшие при виде огромного разноцветного дирижабля Юя, но иной живности не было видно. С северо-востока к ангарам широкой дугой бежала по тайге полоса просеки.

Мы опустились на раздавленные в щепу пеньки, выбрав участок, не просматривавшийся с загадочной базы. Тяжелая техника здесь ходит.

От дирижабля осталась крытая парусиной расписная корзина в форме боба, очень похожая на лодку с длинными усами. Разумеется, парусина обладала прочностью брони. Упавший на неё при приземлении сосновый ствол хрустнул и переломился, не причинив дракону никакого вреда.

– Не перепутал ли твой проводник причалы? – усы обычно невозмутимого Юя вздернулись в насмешливой гримасе.

– Может быть, и перепутал. Он со вчерашней ночи на голову ушибленный.

– Не мудрено. С кем поведешься…

Не надо меня дразнить. И без того тошно.

Юй, не обращая внимания на моё раздражение, лениво растянулся поперёк просеки, создав непроходимую баррикаду. Сказал:

– Ты мудро поступил, не позволив Тройке допросить человека. Похоже, он многое успел узнать о нас?

– Не очень много, учитель, если бы вы не встретились нам на дороге. Говорящая избушка и лодка его шокировали.

– Проблема лишних знаний легко разрешима. Ты сам уничтожишь свидетеля, или доверишь мне?

– Сам. Но не сейчас. Он мне ещё нужен.

– Ты мог ввести в заблуждение дозорных, но не меня, Гор. Для твоей миссии не нужен проводник. Люди коварны, а с маленькой дружбы часто начинается большое предательство. Или ты уже привязался к случайному спутнику?

– Я сам разберусь с ним, учитель.

– Когда? Видишь ли, дозорные поручили мне понаблюдать за тем, чтобы ты случайно не вышел за рамки позволенного контакта. Безопасность нашего племени превыше всего. Пламя Ме не должно погаснуть.