Воссоединение (ЛП) - Боган Эливан. Страница 54

Пока неистовствовал ветер, поднимая вверх всё новые клубы пыли и сухую землю, люди во главе с Янлосом шли быстрым шагом, не переходя на бег. Чтобы издалека их заметили как можно позже, Янлос выстроил отряд в длинную цепочку и окружил королеву и Свеламин плотным кольцом из самых опытных воинов. Так же, в центре шли те, у кого не было при себе оружия: в основном это были женщины и дети.

Когда им удалось пройти треть пути, в конце отряда вновь послышались крики. Из-за пыли, висящей в воздухе, сложно было что-либо разглядеть, отряд начал распадаться и некоторые помчались вперёд. Янлос и Менгелат сразу же повернули назад. Янлос почти ничего не видел, а эльф, выпустив несколько стрел, в клубящееся пыльное облако, остановился и прокричал:

— Бегите к городу!

Янлос наконец-то различил несущуюся толпу улратов. Прямо на него надвигались сотни дикарей. Он дал команду остальным не отставать и держаться вместе, развернулся и побежал в сторону крепости.

С неба начали падать первые крупные капли дождя, оставляя на земле, покрытой тысячами следов, маленькие тёмные пятнышки. Плотная, мешающая дышать завеса из пыли медленно рассеивалась, а потом и вовсе исчезла. Хлынул ливень. Вода быстро смешалась с землёй и мелким песком, и превратилась в скользкую грязь.

Особенно унизительным для Янлоса было бегство от неприятеля, но, как ни странно, враги, догоняющие его отряд, не вели бой, а сами, сломя голову мчались к крепости. Некоторые улраты обгоняли людей, не обращая на них никакого внимания. Вскоре, все смешались в одной ревущей толпе. Даже в беге дикари отличались от людей. От страха, ничего не видя перед собой, они очень часто сталкивались друг с другом или просто сбивали с ног остальных. Некоторые поскальзывались и подолгу не могли встать, барахтаясь в грязной жиже, и таких становилось всё больше.

Небо просветлело, но ливень не утихал. Поле перед Агвирретом превратилось в огромную бурую лужу.

Арродэа, Тивелин, Свеламин, Плофорд, Норс, Фобди, Имламар, гномы и Менгелат, вместе с Янлосом и Вамилом старались держаться вместе, рядом с ними к городу или лучники и меченосцы, они охраняли королеву, но в такой неразберихе это было непросто.

— Они от кого-то убегают! — воскликнул Ломги, отталкивая падающего на него улрата. Дикари лишь изредка, почти не целясь стреляли из лука и размахивали мечами перед собой, никого к себе не подпуская.

— Кто-то их напугал, и они забыли, зачем напали на Силмел, — подтвердил Ламтир.

— Подлые трусы. Таких разобьём меньше, чем за два дня! — уверенно заключил Вамил.

— Эти дикари только исподтишка умеют воевать! — ответил Ломги.

Перепачканный с ног до головы грязью, разорванный отряд преодолел две трети пути. Ливень усилился. Всё вокруг посерело и слилось, утопая в шуме льющейся воды с неба. Но чуть позже, до них донеслись звуки боя, который происходил у стен Агвиррета. Различить подробности никто, кроме эльфа не мог. Его красивое лицо вскоре оживилось:

— Я вижу своих сородичей, они пытаются расчистить подход к городу. Ворота открыты, и вместе с эльфами там сражаются люди Тагвира.

— Хорошая новость! — согласился Янлос. Он вдруг резко остановился. В его левую ногу, чуть выше колена впилась стрела. Теперь, со стороны Агвиррета на них неслись те, кто не смог выдержать сражения, но согнанные с места дикари были более озлоблены, чем те, кто ил к стенам — они стреляли из луков и рубили всех, кто бежал им навстречу.

Поле перед крепостью напоминало море в непогоду: волны дикарей со всех сторон сталкивались с отрядами людей и эльфов. Происходило не прекращающееся, беспорядочное волнение. Стрелы, летящие со стороны города, попадали не только в людей, но и в улратов. Дикари невольно убивали своих сородичей. А те, кто бежал из леса, видя, что их убивают, тоже стали стрелять из лука. Теперь стрелы летели с двух сторон и всё чаще находили своих жертв. Между улратами, бегущими от городских стен и людьми начался ожесточённый бой. Движение к крепости замедлилось, приходилось пригибаться к земле, чтобы избежать встречи со стрелами. Улратов, позади всё уменьшающегося отряда Янлоса, становилось больше, они неслись к стенам города, отрываясь от невидимого врага. Людям приходилось бежать изо всех сил, чтобы эта дикая и неорганизованная армия не растоптала их.

Позади, где-то за стеной дождя, возможно у самого леса, тоже шёл бой. Изредка доносился отчётливый лязг железа и предсмертный визг дикарей. Но пока это не помогало тем, кто пытался добраться до главного входа.

Всё больше перепуганных и разгорячённых улратов неслось по направлению к крепости.

Они, как живая стена обрушивались на людей: падали сами и сбивали с ног других.

— Где королева?! — прокричала Арродэа, поднимаясь после неудачного падения. С её одежды и волос стекала жидкая грязь. Она вытирала щеки и лоб рукавом и внимательно осматривалась. Улратов было так много, что они постоянно задевали её плечами и толкали из стороны в сторону. Стоять на месте было почти невозможно.

Её голос расслышал Менгелат, выпуская одну стрелу за другой, ступая по падающим телам, он с невероятным усилием пробился к Арродэе.

— Всё это время я держала Тивелин за руку… — в отчаянии воскликнула Арродэа. Она стала выкрикивать имя королевы, надеясь услышать что-нибудь в ответ.

— Я постараюсь её найти, — заверил девушку эльф.

Найти кого-нибудь в такой суматохе было непосильной задачей, но королеву нужно было отыскать. Не видя другого выхода, Менгелат подтащил несколько бездыханных тел улратов и сложил перед собой. Арродэа помогала ему. Спустя какое-то время, почти не обращая внимания на то, что происходит вокруг, они собрали целую груду трупов. Иногда им приходилось прерываться на короткие поединки с живыми дикарями. Когда наспех построенное ими возвышение выросло в человеческий рост, Менгелат помог Арродэе взобраться на гору мертвецов и сам поднялся следом.

Картина, представшая перед ними, была отнюдь не радостной: всюду лежали тела убитых, но среди них были так же и раненые, в основном полуживые дикари, визжащие и рычащие, в отчаянии пытающиеся подняться. Те, кто бежали из леса, не обращали внимания на своих сородичей и просто пробегали по ним. Арродэа, всматривалась в лица лежащих без движения, отгоняя от себя мысль, что среди убитых, может быть и Тивелин.

Долго оставаться на мёртвой куче было опасно. Несколько раз приходилось спрыгивать или пригибаться: эльф, будто бы чувствовал направление стрел и в последний момент предупреждал Арродэю или просто сталкивал её вниз. Но девушка упорно взбиралась назад и с надеждой осматривала каждый кусочек земли.

— Она?! — спросила Арродэа у эльфа, указывая на светлый кусок материи, скрывающийся под слоем грязи и воды, недалеко от того места, где она сама упала. Менгелат, не отвечая, мягко спрыгнул вниз и, минуя очередной поток дикарей, приблизился к телу.

На земле, лицом вниз, лежала королева — из её узкой спины торчала чёрная стрела со светлым опереньем. Он осторожно поднял Тивелин и повернул к себе. Подоспевшая племянница королевы упала на колени:

— Она жива?

— Жива… пока жива, — вздыхая, ответил эльф.

К ним, словно против течения, сквозь безумную дикую толпу, рубя всех подряд, будто бы скашивая густую траву, пробился Янлос. Увидев королеву, он перевёл дыхание, вопросительно взглянул на Арродэю и получил в ответ утвердительный короткий кивок. Не раздумывая, он взял Тивелин на руки и пошёл к крепости.

— Прикрывайте! Я должен спасти королеву! Нам нужно пройти совсем немного, там действительно, сражаются эльфы, они перебили столько улратов, что из их тел выросли горы.

Ошалевшие от страха и неизвестности, дикие воины почти не сопротивлялись, когда на них обрушивались мечи. Те, кто был хоть немного смелее, лишь для защиты размахивали секирами и булавами, но и у них пропадало всякое желание бороться. Для улратов город оказался совершенно неприступным, и трудно было поверить, что кто-то из улратов мог управлять дикарями. Скорее они были направлены в Силмел и к Агвиррету кем-то более разумным и могущественным. Тем, кто рассчитал силы и знал, что мирный Силмел, в ночные часы не даст отпора. Но крепость была не по зубам улратам. Они в панике метались по полю и мало чем отличались от стада испуганных животных.