Год короля Джавана - Куртц Кэтрин Ирен. Страница 64

Похоже, что даже настроение в этом месте у обоих значительно улучшилось…

— Превосходно, мой принц, — негромко объявил Джорем. — Вы прекрасно выучили все ваши уроки.

Джаван невесело усмехнулся и лишь теперь осмелился поднять глаза на Джорема. Он осознал, что священник говорил сейчас отнюдь не о прыжке через Портал.

— Вероятно, лишь сегодня я действительно повзрослел. Вы ведь об этом, да? — произнес он. — Я утратил невинность. Я приказал убить человека, а затем говорил и о других смертях. Я и не думал… но это…

— Вы сделали лишь то, что должны были сделать, мой принц, — спокойно возразил Джорем. — Вы — мой господин, и должны быть хозяином в своем доме, и властвовать над теми, кто служит вам. Вам ведома тяжесть и власть короны, которую вы вскоре наденете на себя. Когда вас коронуют в понедельник, вы станете королем, подобного которому уже не было многие поколения. Молю Господа, чтобы он даровал вам мудрость разумно распорядиться своей властью. Вам брошен вызов, но так же велика и награда, и для вас, и для всего Гвиннеда, если вы преуспеете.

Джаван при этих словах ощутил, что к глазам у него подступили слезы, но он не отвел взгляда от Джорема.

— Как бы я хотел, чтобы вы могли быть там, Джорем, и чтобы именно вы вручили мне корону, — сказал он чуть слышно. — Ведь это ваш отец короновал моего отца. Не в соборе, не прилюдно, но это значило куда больше, ибо именно благодаря ему отец смог одолеть Имре и заслужить свой престол. Я боюсь, что Хьюберт лишь осквернит этот священный обряд.

Джорем был явно потрясен, но ответил он именно так, как и ожидал Джаван:

— Вы же знаете, это неправда, мой принц. Несмотря на все свои человеческие недостатки, Хьюберт был рукоположен в сан, и потому он не может осквернить коронацию. Его грехи никоим образом не запятнают вашу корону и не преуменьшат значения самого обряда.

Джаван поежился и заметно погрустнел.

— Я все время стараюсь напоминать себе об этом, — отозвался он шепотом. — Ну что ж, придется перетерпеть, точно так же, как я терпел, принимая причастие из его рук и от священников Custodes, сознавая, что Святые Дары освящают также и тех, от кого исходят. И все равно мне жаль, что я получу корону не от вас… И что вас даже не будет при этом. Я боролся за престол, это правда, но лишь потому, что таков долг, и я для этого родился. Но по доброй воле я бы никогда не взвалил на себя такое бремя.

Джорем смотрел на него странным взглядом, так, как никогда прежде, и при этих словах он медленно опустил руки Джавану на плечи, пристально взглянул ему в глаза, и тому показалось, будто сейчас рядом с ним стоит кто-то еще, старше по возрасту, более сильный, внушающий благоговение. Это присутствие ощущалось почти физически, и Джаван едва удержался, чтобы не опуститься на колени.

— Джаван, я был там, когда мой отец возложил корону на голову вашего отца, — произнес Джорем ровным тоном так, словно бы внезапно погрузился в транс. — Я ощущаю сейчас его присутствие, и его желание, чтобы точно также вы приняли корону из моих рук… и из его. Хотите ли вы этого?

Джаван не имел понятия, что имеет в виду Джорем, но сейчас на священника снизошла некая новая сила, она наполнила его целиком и исходила из его рук, касавшихся плеч Джавана. Почти помимо воли тот преклонил колена у ног Джорема, уверенный, что точно также в свое время стоял его отец перед Камбером, и так же, скрестив руки на груди, в изумлении смотрел вверх.

Лицо Джорема внезапно изменилось. Оно по-прежнему было его собственным, но в то же время и каким-то чужим. Убрав руки с плеч Джавана, он на миг соединил их перед собой, склонив голову в молитве, затем поднял их и развел над головой Джавана, глядя куда-то вперед. Ни один из них не осмелился даже вздохнуть, и внезапно сам воздух замерцал и сгустился в подобие Державной Короны Гвиннеда, с ее узором из переплетенных листьев и крестов. Джаван благоговейно охнул, и Джорем осторожно объял руками призрачный образ, поднял его над головой, и голос, что сорвался с уст Джорема, тоже как будто не принадлежал ему.

— Джаван Джешен Уриен Халдейн, да продолжится твой древний род к великой радости твоего народа, — произнес Джорем и возложил на голову Джавана венец. — Да будет корона эта силой и мудростью твоей во веки веков и да дарует тебе всемогущий Господь долгое и счастливое царствование, и пусть будет оно милосердным и справедливым для всего народа Гвиннеда.

Не сама корона, но лишь руки Джорема коснулись в тот миг затылка Джавана, однако тяжесть ее он ощутил совершенно реально, словно действительно то был золотой, украшенный самоцветами венец, и миг этот был столь же священным, как если бы Джаван преклонил колена в соборе. Джорем наклонился, и обнял его, но Джаван явственно ощущал и чье-то чужое присутствие в этот миг. Кто-то обнимал их обоих с яростным желанием защитить от всякого зла, и так велика была эта сила, что он пошатнулся под ее напором, ощущая слабое головокружение.

Затем с глубоким вздохом Джорем выпрямился и помог Джавану встать. Все прошло. Джаван отшатнулся, с трудом держась на ногах и опасаясь взглянуть в лицо Джорему, но, похоже, тот был изумлен не меньше его самого.

— Кто…

Джорем смущенно покачал головой.

— Мне показалось… как будто это был мой отец, — прошептал он. — И он появился… в ту ночь, когда мы пробудили в вас магию.

— А вы ничего мне не сказали, — с упреком прошептал Джаван.

— Тогда это показалось… неуместным, — промолвил Джорем, — а потом просто не было возможности. Вас тревожит то, что святой лично интересуется вашими делами? Если честно, то меня это беспокоит, а ведь он мой отец.

— Не знаю, — осторожно подбирая слова, сказал Джаван. — Мне нужно об этом подумать. — Он помолчал. — Джорем, это правда был святой Камбер?

Джорем смущенно и натянуто усмехнулся в ответ.

— О, да. Я могу сомневаться во многих вещах, но только не в этом. Однако теперь нам лучше возвращаться. Будем надеяться, вы ни с кем не столкнетесь по дороге в свои покои. После коронации нужно постараться устроить так, чтобы в комнате Портала поселился какой-нибудь достойный доверия человек. Возможно, кто-то из ваших рыцарей… И чтобы у вас был повод относительно часто навещать его, а мы в свою очередь могли бы брать под контроль его сознание.

— Думаю, я найду для этого подходящего человека, — кивнул Джаван.

— Тогда ступайте с Богом, мой принц.

Джавана не до конца удовлетворил ответ Джорема по поводу святого Камбера, но он понял, что с этим разговором придется подождать. Расправив плечи, он вновь шагнул в Портал и, не сводя взгляда с Джорема, приготовился к переходу.

Когда он открыл глаза, перед ним стоял Ниеллан. Карлан вместе с полусонным Ориэлем уже были у двери. Ему очень хотелось поведать Ниеллану обо всем, что сейчас произошло, ибо Ниеллан тоже присутствовал при прошлом появлении святого Камбера во время обряда передачи могущества Халдейнов, но сейчас, увы, для этого не было времени. Ниеллану приспела пора уходить, а Джавану нужно еще проводить Ориэля в его покои, а затем убедиться, что все в порядке и с остальными. Он постарался не думать об обреченном Серафине, который, возможно, уже отдал Богу душу.

— Я принял все необходимые меры предосторожности, мой принц, — негромко заметил Ниеллан, указывая на Карлана с Ориэлем. Затем он шагнул в Портал. — Если вы им этого не прикажете, то они ничего не вспомнят о том, что видели сегодня. Да хранит вас Бог, ваше высочество.

— Благодарю, — шепотом отозвался Джаван.

Улыбнувшись, Ниеллан исчез, оставив Джавана с его друзьями. Ему удалось без проблем отвести Ориэля в его комнату, а затем они с Карланом спокойно вернулись в королевские апартаменты. Райс-Майкл, по счастью, спал мертвым сном и слегка похрапывал; от него сильно пахло вином. Затем Джаван отослал Карлана и тот лег на свое привычное место у двери.

Сразу после коронации Джаван намеревался разместить своих помощников в покоях по соседству, но сейчас он был рад, что не должен оставаться в одиночестве…