Ореховый посох - Скотт Роберт. Страница 19

ЗАПРЕТНЫЙ ЛЕС

Одно двоелуние назад

Гарек Хайле подкрадывался к оленю с наветренной стороны. Свою кобылу Ренну он привязал у заводи на берегу реки Эстрад, в двух сотнях шагов к югу от этой поляны. Несмотря на густой подлесок, двигался он почти бесшумно, и олень продолжал мирно пастись в высокой траве. Стрелу в лук Гарек уже вложил, однако надежда на удачный выстрел из такой позиции была невелика. Хорошо бы подобраться немного поближе и при этом не спугнуть животное; еще хотя бы десять — пятнадцать шагов, и достаточно.

Гарек был худощавым и довольно высоким; ему приходилось пригибаться почти к самой земле, чтобы не пораниться о колючие ветки кустарника, но благодаря своим сильным ногам и ягодицам, закаленным многими двоелуниями езды верхом, он довольно легко передвигался на корточках, осторожно приближаясь к ничего не подозревавшей жертве.

Утреннее солнце уже освещало большую часть поляны, но подлесок, где прятался Гарек, пока скрывался в тени. Еще несколько мгновений, и он выстрелит точно в цель. До края поляны было еще шагов сорок, но умелый лучник с такого расстояния убивает наверняка. А Гареку стрелять доводилось куда чаще, чем Саллаксу или даже Версену; именно поэтому он и получил прозвище Приносящий Смерть. Он стрелял удивительно метко благодаря бесконечной практике. Мало кто из лучников Элдарна мог сравниться с ним по скорости и точности стрельбы. С той стороны, где пасся олень, потянуло ветерком — значит, этой ночью в небе будет сиять южная из двух лун-близнецов.

Гареку казалось, что издалека даже слышен грохот огромных волн, разбивающихся о берега Роны.

Он улыбнулся, хотя лучше б ему было оставаться совершенно неподвижным. Да, здесь он в своей стихии. Саллакс просто подавится от досады, когда он, Гарек, вечером подаст к столу свежую оленью вырезку. Саллакс считал, что ни один охотник не может проникнуть в Запретный лес на южном берегу реки, и уж тем более добыть там оленя, да еще и не попасться в лапы воинам Малагона. Но он-то, Гарек, бродит по здешним лесам большую часть своей жизни, и уж он-то знает, где сможет подстрелить добычу.

Готовясь к этой утренней охоте, он учел все; запомнил даже расписание патрулей, проходящих по северному берегу реки. Он был уверен: малакасийцам хорошо известно, что местные жители то и дело пробираются на запрещенную территорию; время от времени браконьеров даже вешали в порядке назидания, но чаще всего офицеры оккупационных войск делали вид, что ничего не замечают. И нынче утром главной проблемой для Гарека было не войти в Запретный лес, а выйти из него, да еще и с крупной добычей.

Он прикинул, что если сумеет быстренько преодолеть открытое пространство близ утесов над омутом Данаи, то уже к обеду вернется в таверну. Вытянувшись на земле под низко растущими ветками, Гарек на какое-то мгновение потерял оленя из виду. Пришлось приподняться и выглянуть из-за куста. Нашарив на земле колчан, он заново прицелился, неглубоко вдохнул и замер, готовясь выстрелить. Гарек не мог позволить себе выслеживать раненого оленя по всему лесу, так что стрелять следовало наверняка.

Греттаны напали на него сразу с трех сторон. Гарек, затаив дыхание, ничком рухнул на землю, в густые заросли. Греттаны так далеко на юге? Нет, это же просто невозможно! Он с трудом подавил желание немедленно удрать, вскочив верхом на быстроногую Ренну. Проклиная себя, он твердил, что никогда больше не приблизится ни к какой дичи с наветренной стороны. Один из греттанов засел совсем близко от него, в низком кустарнике: если бы Гарек двигался с южной стороны поляны, то греттан наверняка уже убил бы его. Так, теперь нужно добраться до Ренны... Гарек молился всем богам Северных лесов, чтобы кобыла оказалась жива, а греттаны его не заметили. Обогнать греттана он все равно не сможет, хотя до Ренны всего пара сотен шагов...

Гарек украдкой глянул в ту сторону, где несколько греттанов уже рвали на куски несчастного оленя. Огромные, точно крестьянские тяжеловозы, греттаны весьма быстро передвигались на своих мощных лапах, снабженных страшными смертоносными когтями, а их чудовищные пасти были полны острых как бритва клыков, которыми они мгновенно душили свою жертву, одновременно разрывая ее когтистыми передними лапами на куски. Их тела покрывала густая черная шерсть, на макушке торчали маленькие кошачьи уши, а их широкие морды отдаленно напоминали лошадиные — такие же широкие ноздри и широко расставленные черные глаза, хотя глаза у греттанов были гораздо меньше красивых лошадиных глаз. Под мохнатой шкурой этих хищников перекатывались плотные шары мускулов, но, впрочем, соперников у них в этих краях водилось не так уж много.

Гарек насчитал восемь греттанов на самой поляне и вокруг; самым крупным был самец, горой возвышавшийся над останками оленя, которого эти твари успели обглодать почти до костей за считанные мгновения; с кустов еще свисали теплые окровавленные внутренности.

И как это он не заметил следов этих чудовищ? Наверное, думал только о том, как бы незаметно выбраться из леса с добычей. Ладно, сейчас нужно все это выбросить из головы и полностью сосредоточиться. Самое главное — сохраняя спокойствие, как можно тише и осторожней подобраться к Ренне. За Ренной никто не может угнаться, так что им, вполне возможно, еще удастся спастись. Нужно только успеть на нее вскочить.

Гарек осторожно выбирался из подлеска, стараясь не наступить на сухую ветку, не зашуршать опавшими осенними листьями, толстым слоем лежавшими под ногами. От напряжения он весь взмок, несмотря на весьма прохладный утренний ветерок; от жгучего пота щипало глаза; ноги и ягодицы так напряглись, что их чуть не сводило судорогой. Пришлось остановиться и немного передохнуть, неуклюже приткнувшись под низко растущими колючими ветками ежевики, чтобы перенапряженные мышцы хоть немного расслабились. Ему впервые по-настоящему было страшно, и он отлично понимал это, а потому несколько раз глубоко вздохнул и усилием воли заставил себя успокоиться, чтобы сердце перестало наконец колотиться как бешеное где-то в горле, не давая нормально дышать. Вот проклятье! Но как могли греттаны оказаться здесь? Какие кошмарные события заставили их сюда явиться? Что этим проклятым тварям здесь понадобилось?

Выбравшись из кустов, Гарек заставил себя спокойно спуститься — ни в коем случае не бежать! — по лесистому берегу к воде. Ренна по-прежнему стояла на привязи у неглубокой заводи; лошадь раздувала ноздри, чуя страшных хищников, и нетерпеливо рыла землю копытом, посматривая на осторожно приближавшегося к ней Гарека.

— Спокойно, девочка, спокойно, — прошептал Гарек. — Все у нас с тобой будет хорошо.

Он был менее чем в двадцати шагах от кобылы, когда она вдруг пронзительно заржала. У молодого охотника кровь застыла в жилах, когда в ответ на ржание Ренны донесся дьявольский рев греттанов, за которым последовал страшный треск и топот — вся стая греттанов ломилась к ним сквозь заросли.

— Псы вонючие! — завопил Гарек, одним прыжком преодолевая оставшееся расстояние и прыгая в седло. — Давай, Ренни! Давай скорее! Надо убираться отсюда, пока целы!

До омута Данаи оттуда было совсем близко; он находился к востоку от них, в излучине лениво текущей реки Эстрад. Если прыгнуть в омут прямо со скалистого берега, еще вполне можно спастись. Только бы Ренне удалось уйти от греттанов.

До этого Гареку лишь однажды довелось видеть греттана — когда они ездили на охоту в северный Фалкан. А уж обогнать этого зверя он никогда не пробовал. Он знал, что бегают греттаны очень быстро; рассказывали, что наиболее крупные особи легко охотятся на лошадей в долинах Фалкана.

Ренна мчалась во весь опор, почти стелясь над землей, и Гареку потребовалось максимально сосредоточиться, чтобы она не сбилась с пути во время этой бешеной скачки. Солнце поднялось в небе уже высоко, но обильная утренняя роса еще не успела высохнуть на мощных папоротниках и нижних ветвях деревьев, так что Гарек промок насквозь. Быстро глянув на свои мокрые штаны и сапоги, он вдруг понял, что выход найден — только бы они успели добраться до омута Данаи, прежде чем Ренна порвет себе сухожилия.