Последнее воплощение - Белозеров Антон. Страница 153

Комета воплотилась в теле высокой дородной дамы по имени Ворждра, прибывшей на Этла-Тиду вместе с мужем для осмотра местных достопримечательностей. В данный момент муж Ворждры находился в отеле и отдавал дань уважения местной кухне. Он весил втрое больше своей жены, что для их родной планеты — Жранделя — было вполне нормально.

Комета пока не полностью заместила сознание Ворждры и позволила женщине делать то, что ей вздумается. Поступила она так потому, что на орбите Этла-Тиды помимо туристических и грузовых кораблей находились боевые звездолеты Империи Повелители. Их чуткие приборы могли фиксировать невидимые человеческим глазом изменения в ауре живых существ. И сейчас они сканировали планету в поисках необычных проявлений магической активности (примерно таким же способом на Сурл-Аваше было обнаружено воплощение Кометы в тело Шаггашуги).

— Уж не меня ли ищут Повелители? — заподозрила Комета.

Действуя осторожно и мягко, она обошла все следящие системы и подключилась к информационному полю звездолетов Империи на Двенадцати Измерениях.

С некоторым удивлением Комета узнала, что время, казавшееся ей несколькими мгновениями, для смертных существ было довольно продолжительным. О появлении в мире новой Богини уже стало известно не только Повелителям, но и нескольким другим высокоразвитым цивилизациям. Кое-кто уже успел обозвать ее Анти-Богиней и Всемогущей Разрушительницей.

— Подумаешь, немножко встряхнула сонный Порядок и уничтожила погрязшую во зле планетку! — Комета испытывала какое-то мрачное удовлетворение. О ее силе знали, ее мощи боялись, ее прихода ждали.

— И дождались!

Но Комета пока не торопилась проявлять свои возможности. Она даже не стала протестовать против того, чтобы Ворждра вступила в заведомо проигрышную игру с уличным мошенником-каталой. Щуплый этла-нит так ловко орудовал своим нехитрым инструментом — тремя колпачками и шариком — что даже сама Комета едва не упустила момент, когда катала спрятал шарик в руке и предложил своей жертве отыскать его среди трех пустых колпачков.

— Угадывайте, красавица! — нагло предложил мошенник. — Ваша удача сосредоточена в вашем указательном пальце.

Ворждра указала на средний колпачок. Разумеется, шарика под ним не было. Но он там появился сразу же, как только Комета ПОЖЕЛАЛА.

Обнаружив факт телепортации, катала заявил, что прекращает игру. Ворждра же решила, что удача сегодня на ее стороне и стала настаивать на продолжении.

— Извините, но закон есть закон, — сказал катала, стремясь замять конфликт.

— Мне не нравиться этот закон! — закричала Ворждра, стремясь привлечь внимание не только окружающих туристов, но и органов правопорядка. Она была абсолютно уверена, что стала жертвой мошенничества. О том, что ее глазами смотрит Богиня, она до сих пор не подозревала.

Ворждра попыталась задержать каталу, который норовил от нее улизнуть:

— Мы еще не закончили игру!

Катала пытался что-то возражать, но Комета его уже не слушала. Слова дородной дамы каким-то странным образом вошли в резонанс с ее собственными мыслями. Как и во время слияния с Кубасурой, она уже не могла понять: сказаны они были Ворждрой или ей самой.

Внезапно Комета поняла, что настал тот миг, ради которого она воплотилась на Этла-Тиде, ради которого прошла столько воплощений, ради которого существует. Когда-то Миар сказал ей, что новая недостижимая цель поднимает ее на очередную ступеньку. И вот настал момент, когда нужно было сделать очередной шаг. Возможно, последний.

Комета окончательно воплотилась в теле Ворждры и, больше не пряча своей силы, заговорила:

— Весь это мир хочет заставить меня играть по его правилам! Но я этого не хочу. Мне не нравится этот мир, и я хочу его изменить! Я могу его изменить!! Я его изменю!!!…

Она сразу же поняла, что ее заметили и узнали. Порталы Прямого Перехода немедленно переключились в режим эвакуации. Туристы и жители Этла-Тиды начали покидать не только Лирд Высокобашенный, но и планету. Комета могла видеть, как по полупрозрачным ниточкам межпространственных коридоров в разные уголки Вселенной перемещаются огромные массы живых существ. Возможно, Повелители считали, что обитатели и посетители Этла-Тиды окажутся в безопасности, удалившись от планеты на достаточно большое расстояние. Но Комета могла видеть весь необъятный многомерный мир, поэтому эвакуационные планеты были для нее так же близки, как недра Хаоса или вершина Порядка.

— Бегите, бегите! Но вам негде спрятаться. Этот мир всего один. И он принадлежит мне!

Насмешливый голос Кометы разнесся по Вселенным и Измерениям, достигнув сознания каждого живого и даже неживого существа. Сама она приняла ОБЛИК Богини, из дородной дамы превратившись в идеальное создание, символ и эталон женского начала.

— Вы, жалкие смертные и еще более жалкие бессмертные существа, цепляющиеся за свои никчемные жизни, я обращаюсь к вам всем, чтобы сказать: теперь я стану вершительницей ваших судеб!

Комета переместилась туда, где, как она теперь знала, человек по имени Трисмегист стал воплощением Великого Первого Бога. Ей показалось очень символичным то, что именно с вершины жертвенной пирамиды Теч-Тулака прозвучали ее слова, пронзающие сознания и души:

— Эй, ты, тот кто называет себя Великим Первым Богом! Я заявляю, что этот мир, который ты называешь своим, на самом деле не заслуживает жизни. Если ты хочешь защитить его, сделай это сейчас. Иначе я брошу в Срединные Измерения кристалл Вечного Круговорота и замкну на него черную галактику Кур-Башур. А ты знаешь, что это означает конец всего живого. Я вызываю тебя на бой за власть над всем этим миром! Где же ты?!

Конечно, соединение кристалла Вечного Круговорота с энергией Кур-Башура (то есть слияние двух противоположных полюсов — Порядка и Хаоса) не могло уничтожить абсолютно ВСЕ живое. Но этого было достаточно, чтобы вывернуть наизнанку пространство Срединных Миров. Даже Богиня Комета не представляла, что из этого получится. Она могла лишь предполагать, что чудовищный катаклизм уничтожит по меньшей мере девять десятых всех живых существ. А это означало, что высвобожденные души не смогут найти новых материальных носителей для последующих воплощений. Всемирное Равновесие будет не просто нарушено — оно будет уничтожено.

Гибель одной планеты или даже целой галактики не могла сколько-нибудь заметно поколебать баланс между Жизнью и Смертью, так как затрагивала лишь одну каплю бесконечного океана духовной энергии. Во время Великой Битвы Богов было уничтожено менее ПЯТИ ПРОЦЕНТОВ материальных носителей жизни, и тогда Равновесие поколебалось настолько, что мир оправился и стабилизировался лишь спустя многие и многие поколения. А что же могло произойти при уничтожении ДЕВЯНОСТА ПРОЦЕНТОВ живых существ?

Комета боялась. Но боялась не Трисмегиста, а того, что он не ответит на ее вызов. Тогда ей пришлось бы либо выполнить свою угрозу, либо отступить и, следовательно, сдаться. Но сдаваться Богиня Комета не собиралась.

Поэтому почти с облегчением она услышала тихий и спокойный голос, который также распространился по всему миру:

— Я здесь. Но я не буду с тобой сражаться.

Рядом с Кометой возникло воплощение Трисмегиста, или Великого Первого Бога. Он выглядел, как обычный ничем не примечательный человек в простой серой одежде. Но Комету не могла обмануть эта кажущаяся простота. Перед ней стоял самый настоящий Бог, сознание которого пронизывало весь мир от Хаоса до Порядка. Они были рядом — но не соприкасались. Они были рядом — но не пересекались. Они были воплощениями двух начал — мужского и женского — на которых основывалось все многомерное мироздание.

Комета была поражена, но не напугана. Ей даже показалось, что она уже когда-то встречалась с Трисмегистом. Не тогда, когда он говорил с ней устами Миара, а гораздо раньше. Впрочем, это могло быть и наваждением, которое использовал Великий Первый Бог, чтобы лишить ее силы.

— Почему ты не хочешь со мной сражаться? — спросила Комета, и в ее голосе проскользнуло удивление, как будто она совершенно не ожидала такого ответа.