Город богов - Суренова Юлиана. Страница 70

— Откуда Бур узнал о нас?

— Спроси у него. Я могу лишь предположить, что подслушал какой-нибудь тайный разговор служителей.

— Что он вообще делал на холме?

— Мне было интересно, зачем хозяину города понадобились эти странные рукописи. Ему же, внуку жреца, проще всего разузнать.

— И тот разговор, который он подслушал…

— Возможно, в нем речь шла о вас. И, судя по тому, что он услышал, ничего хорошего вам ждать не приходилось… А Бур… Когда он видит, что его родственники готовятся совершить что-то несправедливое, он кидается в драку и остановить его в такие мгновения не в состоянии даже боги.

— Что ты собираешься делать с нами? Продашь в рабство?

— Нет.

— Почему?

— Вас никто не купит. Вы слишком нужны Хранителю. Никто в городе не пойдет против него.

— Даже твои люди?

— Они подчиняются лишь мне… Но я не собираюсь подставлять их, обрекая на медленную смерть в снегах пустыни. Или и того хуже — в лапах демонов и духов.

— Значит, все же, ты собираешься отдать нас хозяину города?

Ларс ничего не сказал в ответ, и караванщикам это молчание показалось красноречивее слов.

Сати вскрикнула, сильнее прижимаясь к плечу Ри. Тот, с нескрываемым презрением глядя на вора, проговорил, стараясь вкладывать в каждое слово как можно больше желчи:

— Зачем тогда все это?

— Ларс, — кажется, даже Лика начала верить. — Ларс, не делай этого! Я понимаю, ты думаешь сейчас о том, как защитить меня, но…

— И не надейся, девчонка! — вскричал Ри. — Он заботится не о тебе, а о том, как бы нас повыгоднее продать! Конечно, все настолько очевидно, что и сомнений быть не может: мы нужны хозяину города. Раз так, он щедро заплатит своим слугам за наши головы! — он уже был готов вскочить со стула, но слово, соскользнувшее с губ вора, заставило его остановиться.

— Смертью.

— Что?! - он даже не понял, о ком говорит горожанин, о себе или чужаках.

— Сосунок, — беззлобно усмехнулся Ларс, отводя в сторону глаза, в которых плавилась грусть, — пусть мне только восемнадцать…

— Не слишком ли ты молод для предводителя воров? Что ты сделал такого, что заслужил эту «честь»? Или тебе пришлось за нее заплатить хозяину? Ты и сейчас платишь ему верной службой?

— Ты ничего не знаешь обо мне, — даже если слова караванщика и задели его, он не показал вида, продолжая, — побереги свою ярость для тех, кто действительно несет тебе зло… Я не собираюсь отдавать тебя хозяину города, когда слишком хорошо понимаю, сколь велика будет его благодарность. Вы сейчас — хуже тех, кто заражает окружающих безумием, ибо вы не просто нужны Хранителю, но нужны для каких-то целей, которые он старательно скрывает.

— Жертвоприношение! Они готовят человеческое жертвоприношение!

В комнату прямо через окно забрался Бур. Он запыхался, глаза мерцали лихорадочным огнем, спутанные волосы намокли от пота.

Взглянувшему на него могло показаться, что юноша болен тем безумием, которого, самого верного и безжалостного слугу Губителя, боятся все живущие на земле: и горожане, и караванщики, и даже бессердечные твари — снежные разбойники. Однако почему-то все сразу же ему поверили.

Сати зарыдала, не в силах больше выносить того кошмара, который с каждым мигом все больше и больше сгущался вокруг нее. Лицо Лики покрыла матовая бледность. Ей пришлось прикусить губу, чтобы сдержать готовый сорваться крик. Слезы покатились по щекам большими прозрачными каплями, оставляя за собой длинные дорожки. Ри, лишившись дара речи, смотрел на Бура округлившимися глазами, его губы приоткрылись, словно он силился вздохнуть и никак не мог, когда в комнате не осталось воздуха — одна пустота.

Лишь Ларс воспринял эту новость спокойно. И пусть он еще сильнее помрачнел, но ни один мускул не дрогнул на его лице, скрывая от окружающих то, что творилось в его душе.

— Что ж, во всяком случае, это кое-что объясняет… Рассказывай, что ты узнал, Бур.

— Я был дома и собственными ушами слышал, как дед говорил со своим братом о том, что в городе готовится жертвоприношение и, так как это будет сотое…

— Великие боги! — в ужасе прошептала Лика. Ее пальцы стали перебирать кисти покрывала, словно бусины четок, в то время как губы беззвучно повторяли слова молитвы.

— В общем, госпожа Кигаль…

— Богиня смерти! — воскликнула Сати. Вскочив со своего места, она подбежала к горожанке, села рядом с ней на ковер, спеша присоединиться к ее чистой и искренней молитве — единственно способной вызвать сочувствие владычицы подземных земель и упросить ее смилостивиться над несчастными, которые даже не знают, в чем их вина.

— Он хотел нас принести в жертву! — пробормотал Ри.

— Нет… Во всяком случае, у него были другие планы… Жертва есть… Какой-то мальчик-раб… Не знаю… Но сейчас… Я не понял всего… Богиня смерти решила испытать Хранителя… — слова переполняли его, отравляя своим ядом, заставляя трепетать в слепой, беспомощной ярости.

— С каждым мигом все становится чернее и чернее… — одними побелевшими губами прошептала Лика.

— И все равно я ничего не понимаю! — ее брат с силой сжал пальцы здоровой руки в кулак. — Зачем хозяину города рукописи Черных легенд?

— Может быть, там есть что-то, что помогло бы победить его? — ужас от одной мысли о жертвоприношении, о том, что они с Сати могут оказаться на алтаре жуткого, проклятого господином Шамашем обряда, лишавшего не только жизни, но и самой души, а, значит, и вечности, была не сравнима даже со страхом потерять свободу. Но тут он вспомнил рассказы родителей о начале пути… По крови своей он был заговорщиком, осмелившимся замыслить недоброе против Хранителя. Собственные мысли испугали Ри так сильно, что он поспешил отбросить их подальше от себя. — Ерунда… Даже узнав правду о Хранителе, все равно никто не поднимет на него руку. Ведь в его силе жизнь всего города. Это… верное и бессмысленное самоубийство… Горожане никогда не пойдут ни на что подобное… Однако ведь есть еще караванщики… — пробормотал он себе под нос.

— Что караванщики? — вздохнул Бур, на лице которого отразилось отчаяние, взгляд, теряя блеск, с каждым мигом становился все более блеклым и потерянным. — Ваши родители уничтожат этот оазис, возьмут на себя тягчайший грех убийства наделенного даром лишь ради того, чтобы спасти вас двоих? Когда я вчера был на площади, то своими ушами слышал, как они раз за разом повторяли одно и то же слово — «невмешательство». Да и что они могут противопоставить могуществу Хранителя, да еще такого, как наш? Не забывай, ведь за его спиной стоит грозная богиня смерти… Или эти перешептывания служителей недалеки от истины и в вашем караване есть свой маг?