Делай что должно - Лотош Евгений "Злобный Ых". Страница 27

Один за другим вошли тележники, пахнущие лошадьми и потом. Чеготар волок в охапке копья, Перевоя с Любоконем увешивали мечи, прихваченные из телег. Хозяин неодобрительно глянул на них. Телевар, закончив разговор, подошел к общей компании, побрякивая ключами.

– Пошли наверх, устраиваться будем, - сказал он.

На втором этаже, куда поднялись по крутой скрипучей лестнице, обнаружился длинный мрачный коридор с единственным оконцем в дальнем конце. По обе стороны коридора шли ряды узких дверей, на которых чем-то острым накарябали непонятные знаки. Пахло кошачьей мочой и кислой капустой. Телевар пошел мимо дверей, морща лоб и напряженно вглядываясь в знаки на них.

– Вот это восьмая комната, - наконец с облегчением сказал тысячник. - Моей будет. Онка - со мной. Следующие пять - тоже наши, располагайтесь как хотите, только ключ взять не забудьте. Последняя комната - Хлашу, он сказал - тоже здесь жить будет, покуда место себе не найдет. Через полчаса сбор внизу. Поужинаем и завтрашний день обговорим. Мечи и прочее железо с собой зря не таскайте, не принято это в городе, да и не от кого тут особо отбиваться. Ножей достаточно, а если что - стражу кликнем.

Теомир выбрал из пригоршни ключей на ладони Телевара один, с двумя вертикальными черточками на головке. Комната с такими же знаками на двери нашлась в дальнем конце коридора. На удивление хорошо смазанный замок открылся с едва слышным хрустом.

Внутри комната оказалась больше похожа на гроб. Косая сажень вдоль, вполовину уже поперек. Две жестких деревянных кровати с тонкими матрасами, крохотный столик у затянутого грязным бычьим пузырем окна, больше напоминающего бойницу своей узостью, да несколько вбитых в стену железных крючьев составляли все ее убранство. Броша, оттеснив Теомира в сторону, кинул вещевой мешок под одну из кроватей и вышел.

Теомир бросил под вторую кровать свой походный мешок, пнул его подальше вглубь, сам лег на кровать, растянулся, прикрыл глаза. Выходило жестковато, но случалось и хуже. Он мысленно представил себе город, каким его видел сегодня, с лавками и деревянными мостками, могучую крепостную стену, ворота, стражу в начищенных кольчугах. Почему-то вспомнился Заграт с его торчащими клыками и почти поросячьим носом. Заграта было жалко, злые морды орков и их кривые ятаганы реяли вокруг него, а шаман, связанный и беспомощный, лишь бессильно рычал. Сбоку выпрыгнул Гром, с оскаленных зубов капает пена, и постучал в дверь когтями.

Теомир стряхнул сон и с трудом разлепил глаза. Рядом стояла Ольга и осторожно трясла его за плечо.

– Вставай, засоня, - улыбнулась она. - Все уже собрались в зале, тебя ждут.

Компания Всадников собралась вокруг длинного стола, основательно посеченного ножами. На столе располагалось большое деревянное блюдо с наваленными кусками жареного мяса. Рядом лежали караваи хлеба и стояли кувшины с каким-то питьем. Глиняные кружки выпячивали бока с нарисованными зверями и птицами, по большей части неопознаваемыми из-за буйной фантазии художника.

– Явился… - неодобрительно блеснул на Теомира глазами тысячник. - Значит, так, други. Как сообщил мне наш гостеприимный хозяин, из трех рынков, где торгуют лошадей, в городе открыт только один, Южный. Остальные заперты по причине отсутствия торговцев. Странно это, сколько раз здесь был - всегда своей очереди неделю-другую дожидаться приходилось. А вот оружейные лавки прямо-таки забиты товаром… Ну да не суть важно. Важно то, что завтра встаем с рассветом - и на рынок. Чем быстрее расторгуемся, тем быстрее до дому вернемся. Онка, - обратился он к травнице, - понимаю, что денек выдался не из легких, весь день на ногах да в седле, но надо бы сходить, коней проверить, все ли здоровы, чтобы завтра не оконфузиться. Сейчас поужинаем да сходим, ладушки? - Ольга молча кивнула. - Броша остается здесь, телеги караулить, за оставшимися конями присматривать. Трактирщик уверяет, что сторожа у него - хоть куда, но мне лично домой пешком добираться не хочется. Все ясно? - он засунул в рот здоровый кусок мяса и какое-то время усиленно работал челюстями. - Да, вот еще. Всем говорю и себе напоминаю - нрав свой в крепкой узде держите. Здесь порядки не те, что дома, да и чужестранцев хватает. Если что - сами и виноваты окажемся, а виру здесь такую наложить могут, что пешими домой вернемся.

Всадники молча кивнули, не отрываясь от еды. Теомир ощутил бедром ножны кинжала - уж он-то точно себя в обиду не даст, хоть и чужестранцу, да и Ольгу обидеть не позволит. Он плеснул себе из кувшина - темно-желтая жидкость оказалась слабеньким вином из непонятно чего. Впрочем, на вкус оно казалось не таким уж и скверным, и Теомир, подумав, наполнил кружку до краев.

Хлопнула входная дверь, потянуло сырым холодным воздухом. Все, как по команде, повернули головы. Телевар удивленно приподнял бровь. Удивляться было чему - рядом с Хлашем стоял Заграт, растерянно озираясь по сторонам. Гром, насмешливо зыркнув на трактирщика - тот лишь недовольно поморщился, встряхнулся и неторопливо прошел к столу. Ольга потрепала его по загривку и сунула кость, на которой, как заметил Теомир, было еще порядочно мяса. Волк благодарно лизнул ее руку, осторожно взял кость, отнес в угол возле очага и стал неторопливо обгладывать, жмурясь от приятного тепла.

– Клан Красной Печи два дня назад в полном составе покинул город, - невозмутимо пояснил тролль. - Так что, боюсь, уважаемый темник, мы не в состоянии выполнить свое обещание по не зависящим от нас причинам.

Телевар лишь пожал плечами и приглашающе повел рукой.

– Присаживайтесь, друзья, еды на всех хватит, - заявил он. - Не судьба так не судьба, что уж поделаешь. А чего это они все ушли?

– Загадка, - ответил тролль. - Люди, живущие по соседству с Печной Слободой, утверждают, что все было тихо-мирно, а потом они за утро снялись и ушли, даже не предупредили никого. Там, кстати, наш знакомый обоз с печной глиной стоит, Хлопер матерится так, что даже у Заграта уши в трубочку свернулись. Везли им материал, понимаешь, а что теперь делать? Долги глиной отдавать?

– Да, не повезло ребятам, - задумчиво проговорил тысячник, прихлебывая вино. - Да вы садитесь, чего встали?

Кивнув, Хлаш подошел к скамье, чуть ли не силой волоча за собой подавленного орка.

– Интересно… - почти про себя пробормотал Телевар. - Оружейные рынки переполнены, горожане копья да мечи как горячие пирожки хватают - это раз. Конные торжища закрыты, потому как жугличи все куда-то подевались - два. Орки гурьбой с насиженного места снимаются, будто все их предки за ними гонятся - три. Интересно, чего я еще узнать не успел?

– Что запасы съестные уже месяца два в цене дорожают, - подсказал тролль, целиком засовывая в рот приличную краюху хлеба. - Что городские выборные свои семьи к родственникам на юг отправляют, а иные и сами по делам неотложным надолго уезжают. Что народ ставни новые, прочные, мастачит да двери тяжелые навешивает. Что городской совет гонцов во все стороны рассылает, за войска наемные баснословные деньги сулит… Продолжить?

– Не стоит, друже, - покачал головой тысячник. - Ох, и попали мы… Надеюсь, успеем расторговаться, прежде чем город в осаду возьмут. Проку, правда, чуть будет - оружейное железо, небось, до небес подорожало, хорошо, если за двойную цену укупим. А кто войной на Купчище идет, известно?

– Кто говорит - жугличи, кто - орки, кто - харазги, а кто и вовсе на троллей из Песчаных гор намекает, поди пойми, - пожал плечами Хлаш. - То-то на меня на улицах косились. Ну, Народ точно к делу отношения не имеет, а вот за остальных не поручусь.

– Дела-а… - протянул Телевар. - Ладно, завтра думать будем. Утро вечера мудренее. Заграт, чего голову повесил? Ешь, а то все слопают, голодным останешься. Что дальше делать собираешься?

Орк лишь пожал плечами.

– Назад, в свое стойбище пойду, - грустно сказал он. - Что еще остается? Один - как отрезанный ломоть, пропадет ни за грош.

– А тебя там не… того? - осторожно поинтересовался тысячник. - Тебя же вроде в убийстве обвиняли?