Делай что должно - Лотош Евгений "Злобный Ых". Страница 70

– Тилос, долго еще по болотине идти? - чуть слышно спросила Ольга, с изнеможением плюхаясь на сырую землю у корней чахлой болотной сосенки. - Сил никаких нету…

– Ну… - задумчиво протянул Тилос, что-то прикидывая в уме. - По прямой мы осилили верст, наверное семь…

– Семь? - вскинулся Теомир. Ему казалось, что после перекатов они намотали верст двадцать по меньшему счету. - Семь? Да мы сколько времени тащимся!…

– Ну, семь - это по прямой, - хладнокровно разъяснил Тилос. - А со всеми петлями - верст десять, а то и одиннадцать.

Теомир лишь застонал.

– Если я правильно помню, - продолжил Тилос как ни в чем не бывало, - болото тянется верст на двадцать, дальше вновь начинаются сухие леса. С проводником, помнится, я проходил эти места за день. Ночевать здесь, как видите, тяжеловато, да и заразу от кровососов подцепить можно…

– От кровососов? - удивился Теомир. - А говорили, что все от дурной воды да от скверных испарений.

– От воды тоже, - нетерпеливо мотнул головой посланник. - Дизентерию, например. Ну, слабость желудка. Но я-то имею в виду малярию, болеет ей здесь народ. Да не о том речь. Беда в том, что был я здесь давно, дорогу помню плохо. У Хлаша, к сожалению, с памятью не лучше моего. Боюсь, мы заблудились.

– Заблудились? - Телевар недоверчиво взглянул на него. - В топях? Так чего же ты нас сюда тащил? Уж лучше бы жугличи нас порубали - легкая смерть, и за то спасибо. А тут мы в трясине сгинем аль от голодухи ноги протянем…

– Выберемся, никуда не денемся, - легкомысленно пожал плечами Хлаш, пожевывая какую-то травинку. - Мы, тролли, всегда направление чуем, кругами ходить не придется. А двадцать верст, даже и по топям, не так много. За пару дней выберемся. Вот жрать нечего - это да.

– Жрать - это проблема, - вздохнул Тилос. - Ладно, если что - энзэ распечатаю.

– Энзе? - недоуменно переспросил Телевар, настороженно глядя на Тилоса.

– Неприкосновенный запас, - нехотя объяснил он. - Надейтесь, что не узнаете о нем больше. Во-первых, его мало - для всех нас на пару дней, не больше, а во-вторых, от него вас будет нести не хуже, чем от дизентерии. Таблеточки это такие маленькие. Тело поддерживают, но вот желудок с печенкой бунтовать начинают.

– Что не может не радовать, - недовольно констатировал Заграт. - Дристать на ходу - то еще удовольствие…

Теомир почувствовал, что неудержимо засыпает. Сквозь дрему он еще слышал ленивую перебранку, но затем все провалилось в темноту. Проснулся он из-за солнечного луча, немилосердно светившего сквозь зажмуренные веки. Он попробовал перевернуться на другой бок, но в него впился какой-то посторонний корень. Кроме того, парень почувствовал неудержимое желание сбегать в кустики. Он нехотя продрал глаза и оглянулся по сторонам в поисках подходящего места. Лицо нещадно чесалось и, кажется, распухло вдвое против вчерашнего. Отряд спал вповалку, даже Тилос лежал, вытянувшись на спине с закрытыми глазами. Его лицо странно подергивалось, будто посланник беззвучно разговаривал во сне. Невдалеке обнаружилось несколько подходящих деревьев, и Теомир, с трудом передвигая затекшие отлежанные ноги, поплелся в ту сторону. Сделав свои дела, он заправил рубаху в штаны и развернулся, чтобы присоединиться к остальным. Его нога оскользнулась на кочке и, потеряв равновесие, он резко взмахнул рукой и ухватился за сосну.

– В ухо плюну! - сообщил ему тонкий писклявый голосок.

От неожиданности Теомир подпрыгнул на месте, снова оступился и с размаху приземлился на задницу.

– И за нос укушу! - добавил голосок уже не так уверенно. - Я злобный, точно говорю! Лучше не лезь!

– Ты кто?! - Теомир завертел головой, пытаясь разглядеть говорящего, но вокруг не было решительно никого. - Ты где?!

– У тебя над головой, глупый! - снисходительно сообщил ему голосок. - На ветке вишу. Не видишь, что ли?

Теомир задрал голову и обомлел. Прямо над его головой вверх ногами болтался небольшой, с кулак величиной, зверек с острой вытянутой мордочкой. В его чуть приоткрытой пасти мерцали тонкие острые зубки. Зверек обладал парой больших кожистых крыльев, которыми помахивал в воздухе, пытаясь удержаться на скользкой коре, толстеньким мохнатым брюшком и огромными венчающими голову лопоухими ушами. Уши были до того большими, что, казалось, что он помахивает и ими тоже, как второй парой крыльев.

– Привет! - сказал зверек. - Наконец-то увидел. Вы, двуногие громадины, вообще плохо видите, не то что я! - Он моргнул бусинами глаз и спросил: - А вы кто такие? Я вас раньше не видел!

– Вообще-то я Теомир, - осторожно откликнулся парень, который разглядывал зверька, разинув рот. - А как ты разговариваешь? Ты же упырь!

– Сам ты упырь! - обиделся зверек и возмущенно махнул ушами. - И вовсе я не упырь! Я комаров ем и бабочек! И еще мух, - добавил он чуть подумав. - А кровь я не сосу.

– Все вы так говорите, - рассудительно сказал Теомир, ни разу в жизни не видевший упырей. - Все равно ты упырь, вон зубы какие. Как же иначе?

– Я не упырь! - опять обиделся зверек. - Я - Ых! Злобный Ых, - уточнил он, махнув ушами. - Меня так все называют. А если будешь обзываться - в ухо плюну, вот! Мы тут давно живем…

– Здесь? На болоте? - на всякий случай уточнил заинтригованный Теомир. Сон окончательно слетел, и теперь ему было жутко интересно.

– Сам ты на болоте! - опять обиделся зверек. - Ты точно глупый. Кто же в болоте живет? За болотом, в Тенистом лесу. У нас там здорово, вот увидишь! Я сюда летаю, чтобы на комаров поохотиться, они здесь знаешь какие вкусные! - Злобный Ых даже зажмурился от удовольствия. - Только летать далеко, а то я бы каждый день их ел.

– Слушай, Ых, - Теомиру страшно хотелось рассмеяться, - а как ты разговариваешь? Ну, я хочу сказать, что еще никогда…

– Ха! - мордочка Злобного Ыха растянулась в зубастенькой самодовольной улыбке. - Я со всеми умею разговаривать, даже с вами, двуногими. А остальные не умеют и завидуют. Мне мама так и говорила - умный ты, сынок, аж завидно! И другие завидуют, и Волчок, и Хрюша, и все остальные, только не говорят…

– А кто такие Волчок и Хрюша? - Теомиру становилось все интереснее.

– Ну, Волчок - это такой большой и серый, на четырех ногах, - пояснил зверек. - У него еще зубы как у меня, только побольше. А Хрюша такой толстенький и еще хрюкает, - зверек воспроизвел какой-то странный звук, на самом деле похожий на хрюканье. - Он говорит, что он молочный поросенок. Потом есть кот Алька, он такой черный, хвост трубой задирает и искрами сыпать умеет. И когти у него острые, как цапнет - не обрадуешься! Ага, а белка Ехида наоборот маленькая, но пушистая, и у нее кисточка на хвосте. Она еще в темноте светится, когда она по деревьям скачет, не Ехида, а кисточка. А еще есть бык Сердюк, он все время сердитый и на меня ругается. Он еще и на других ругается, коровами безмозглыми обзывает. Я не знаю, что такое корова, я их никогда не видел, а он все равно ругается. А еще есть полевая мышь Жулька, она под вербой живет, такой большой и развесистой. Она тоже на меня ругается, когда я ей спать не даю. А я разве со зла? И потом, разве можно столько спать? Подумаешь, в ухо плюнул разок… А еще у нас живет лев Делирик, он недавно откуда-то пришел. Он такой большой и тоже на четырех лапах, как Волчок, и еще у него грива. Он раньше далеко жил, где солнце спит, а потом к нам пришел. Он говорит, что царь зверей, и страшно рычит, а ему никто не верит, и все на него ругаются, когда он командовать хочет. А еще…

– Погоди, погоди! - замахал на него руками Теомир, чуть не плача от сдерживаемого смеха. - Ты меня совсем заболтал! Ты вот что скажи - дорогу отсюда знаешь?

– А как же! - раздулся от важности зверек. - Я сюда из нашего Тенистого леса сколько раз летал. Полетели вместе, я тебя с Волчком и Хрюшей познакомлю… - Злобный Ых соскользнул с ветки, распахнул крылья и описал над Теомиром пару кругов. - Ну, ты чего?

– Понимаешь, я не один, - объяснил ему Теомир. - Со мной товарищи, вон они спят. Кроме того, мы летать не умеем, мы ногами ходим.