Паутина Лайгаша [=Ворон] - Браславский Дмитрий Юрьевич. Страница 18
– Не стоит, – вполголоса произнес лунный эльф, полагая в глубине души, что небольшой урок пойдет Макоберу на пользу. Но тут же поспешил осадить новоявленного питомца: – Эй, малыш! Давай назад!
То ли дракончик разошелся ни на шутку, то ли еще не привык повиноваться приказам Терри, но только он и не думал слушаться. И трудно сказать, хватило бы терпения Макобера дольше, чем на несколько минут, если бы Торрер не поспешил другу на выручку.
Не обращая внимание на угрожающее шипение, эльф, тихонько насвистывая что-то ласковое, всего лишь дотронулся до разбушевавшегося дракончика. Мэтт так и застыл, схватившись за рукоять меча: цепляясь коготками за одежду, дракончик перебрался на плечо к Торреру и оживленно защебетал.
Эльф торжествующим взглядом обвел удивленные лица друзей: мол, как я его?!
Единственным, кто не удивился, оказался Терри. Недовольно пробормотав что-то по поводу дурных голов, он осторожно взял существо на руки и нерешительно почесал ему за ухом.
– Спасибо, Торрер, – рассеянно поблагодарил друга Макобер и тут же не преминул отметить, обращаясь к Терри: – Вредный какой-то у тебя дракончик. И царапается уж очень мерзко. Или он просто маленький еще и боится всего на свете?
– Мерзко? – наигранно удивился лунный эльф. – Представляю, что было бы, реши он, что ты всерьез на меня напал!
– А ты уже сталкивался с чем-то подобным? – заинтересовался Айвен.
– Сейчас узнаем, – Терри снова взмахнул жезлом, и дракончик… исчез. Причем настолько быстро, что никто так и не успел заметить, как это произошло.
– Сталкивался, – лунный эльф тщательно обернул футляр в кусок мягкой ткани и сунул за пазуху.
– Слушай, он живой? – мессариец не умел долго обижаться. – Или так – морок один?
– А ты сам его спроси, когда в следующий раз вылезет, – хмыкнул лунный эльф. – И, кстати, его зовут Смерч. Ну что, господа, двинемся дальше?
Глава VII
"Лес наползал на город, окутывая неспешной предутренней дымкой башни и бастионы, окуная в промозглую сырость стражу у пока еще закрытых ворот, стелясь по широким, стекающимся к рыночной площади бульварам. Храмы, посвященные Троим Предвечным, несущие свой караул вокруг потемневшей от времени ратуши, последними пали перед этим бесшумным неумолимым натиском. До рассвета оставалось не более получаса.
Нетерта просыпалась медленно, неохотно, понимая, что новый день все равно наступит, хотя лишь немногие жители действительно радовались его приходу.
Большая стрелка на древних часах, украшавших ратушу, со скрипом преодолела последнее деление; раздвигая молочную пелену, распахнулись узорчатые дверцы, и фигурки жрецов Троих Предвечных поплыли над Нетертой, благословляя и обещая свое покровительство.
И никто пока не знал, что они окажутся не в силах защитить город.
С последним ударом часов в подземных коридорах засветились магические пластины, вплавленные в стены в незапамятные времена. В те дни верхний мир был слишком опасен и недружелюбен, чтобы основавшие Нетерту чародеи отваживались рисковать, часто появляясь на поверхности.
Коснувшись ладонью двери своих покоев, Кхарад поставил охранное заклятье и неторопливо направился в храм Сентарка, таинственного бога ночи, где сегодня должны были собраться жрецы Троих, чтобы дать чародеям ответ: чем же все-таки грозят городу знамения, неотступно следовавшие одно за другим четыре предшествующих дня.
Тогда еще он не верил в Судьбу, этот всемогущий властитель Нетерты. Многие в городе считали его сыном бога ушедших Айригаля и богини природы Анди, так и не признанным ни одним из родителей. Люди заблуждались, что мне известно доподлинно, однако и без крови богов этот баловень небес мог многое.
И вот солнце наконец заглянуло и в наш мир. С первыми же его лучами пелена тумана рассеялась, точно ее и не было.
– Крылатые львы! – пронесся над цитаделью отчаянный крик дозорного.
Пока что он видел лишь ярко-рыжие точки, стремительно приближающиеся к городу. Но уже догадался, с кем имеет дело.
Глубоко под землей пришли в движение чародеи в длинных серо-стальных одеяниях: низкий гул, предупреждая о нападении, одновременно зазвучал во всех подземных помещениях.
Первая волна нападавших была уже над городом. Ни словом, ни стрелой не отвечая на попытки стражей на башнях отразить атаку, наездники сбросили вниз сосуды с горючей смесью, благословленной жрецами Небесного воина.
Несколько благородных животных, кувыркаясь, полетели вниз. Остальные, сомкнув ряды, взмыли вверх и скрылись над лесом.
Пожар принялся лениво лизать дома и купеческие лавки, подбираясь к матовым куполам Провала. Заспанные жители, еще не понимающие, что вскоре им всем предстоит обратиться в пепел, заполнили улицы.
На город накатывалась вторая волна атакующих.
Кхарад слишком поздно осознал, на что рассчитывают враги. Привычные резкие движения заклинания Мгновенного перемещения так и остались не более чем жестами. Небесный воин накрыл землю своей Силой, не давая колдовству прорваться наружу.
Такое дозволялось только в местах, посвященных одному из богов. В храмах, монастырях. Темес явно настроился идти напролом.
В сердцах обозвав Темеса проклятым солдафоном, Кхарад бросился наверх по ближайшей винтовой лестнице. Он был уже недалеко от Провала, когда эльфы ударили во второй раз.
Потолок коридора рухнул сразу в нескольких местах. На этот раз в битву вступили чародеи противника, посылая вниз град магических камней, разлетавшихся при соприкосновении с землей веером жалящих осколков.
Кхарад усмехнулся. Его люди знали это заклинание уже несколько десятков лет назад.
Маг замешкался всего на несколько секунд. И все же он опоздал: рев пламени тяжело ударил по барабанным перепонкам, перед глазами встала удушающая стена дыма.
Он вскинул руки для заклятья, уже видя, как кости выступают из обугленной плоти.
Так погиб Кхарад, один из первых магов Двэлла, прославивший город, который на его глазах прекратил свое существование".
Алан тен Годфарнос
«Гибель Нетерты». Эпилог x x x
В лагере графа сомнений еще не было. Они пришли позже.
«Старые воины не бывают храбрыми, храбрые воины не бывают старыми». Забавная человеческая мудрость, над которой раньше Терри охотно посмеялся бы. Особенно притом, что какие-нибудь лет пятьдесят люди уже считают старостью. Теперь эта незамысловатая поговорка начала приобретать реальные очертания.
Лунный эльф откровенно не любил, когда кто-то пытался распоряжаться его судьбой, диктовать, что можно, а что нельзя. Уничтожив Беральда, люди Айригаля недвусмысленно дали понять: только посмейте отправиться за ключом, и вас постигнет та же участь.
Ну-ну.
Убийцы, появляющиеся из тьмы и исчезающие в ночи. Слишком театрально, чтобы быть правдой. И тем не менее, граф мертв.
Желание завладеть ключом и назло всем дойти до сокровищницы возникло мгновенно. А Терри привык прислушиваться к своим желаниям, благо они не требовали от него ничего невероятного. Например, стать Императором не хотелось ни разу. Что странно.
И, Айригаль их всех побери, что-то в этом есть: противостоять богине Смерти. Пусть не самой богине, пусть ее супругу. Напоминает прогулку по узкому горному мостику с завязанными глазами. Хотя нет, там шансов остаться в живых куда больше.
Но люди – что их толкает на поиски сокровищ? Они и так умирают, едва успев родиться. Думая о том, что ему суждено увидеть, как годы лягут на плечи Бэх или Макобера, лунный эльф все лучше понимал, почему его сородичи предпочитают жить среди себе подобных. Люди… Аллегория несущегося вскачь времени, перед которым не устоять даже потомкам первых эльфов.
Смерть его не страшила. Эльфы вообще боятся не смерти, а смерти бессмысленной, внезапной, неоправданной. Для людей смерть в бою – доблесть. Для эльфов – глупость: из боя нужно выходить победителем.
Лесная дорога не сулила никаких неожиданностей, и это беспокоило Терри едва ли не больше всего. Открытому нападению он мог противопоставить силу, ум, хитрость, наконец. А здесь… Сильвен подробно описал путь, заблудиться им явно не грозило. Да и вообще, похоже, ничего не грозило.