Память Света (Память огня) - Джордан Роберт. Страница 44

Вошла Кадсуане, и Ранд кивнул ей головой, как бы давая разрешение. Она не привела пятерых, но он, кажется, не требует, чтобы она была в числе пяти Эгвейн. Это показалось ей надоедливым прецедентом. Перрин вошел со своей женой, и они остались в стороне. Айбару, носящий на поясе новый молот, сложил свои руки на деревянном столе. Его было гораздо легче читать, чем Ранда. Он волновался, но и доверял ему. Найнив же, сожги её Свет. Она заняла свою позицию у Перрина и Фэйли.

Айильские вожди кланов и Хранительницы Мудрости вошли большой массой. Рандово "Возьмите с собой только пятерых", вероятно, означает, что каждый вождь клана может привести пятерых. Некоторые Хранительницы, в том числе Сорилея и Эмис, проделали свой путь в палатке в сторону Эгвейн.

Свет благослови их, подумала Эгвейн, выпустив дыхание. Глаза Ранда мерцали на женщин, и Эгвейн сжала губы. Он был удивлен, что не все Айил поддерживают его.

Король Роэдрен из Муранди был одним из последних, кто вошёл в палатку, и Эгвейн заметила кое-что любопытное, когда он это сделал. Несколько из Аша’манов Ранда — Наришма, Флинн и Нэфф — приблизились позади Роэдрена. Другие, около Ранда, выглядели столь же внимательными как кошки, которые видели, что блуждает рядом волк.

Ранд подошел поближе к широкому мужчине и посмотрел ему в глаза. Роэдрен заикнулся на мгновение, а затем начал вытирать лоб платком. Ранд продолжал смотреть на него.

— Что это такое? — потребовал Роэдрен, — Ты Дракон Возрожденный, так они говорят. Я не знаю, что дал бы тебе…

— Молчать, — сказал Ранд, поднимая палец.

Роэдрен немедленно успокоился.

— Испепели меня Свет, — сказал Ранд. — Ты ведь не он, так?

— Кто? — спросил Роэдрен.

Ранд отвернулся от него, махая рукой, чтобы Наришма, и другие уступили на место. Они сделали это так неохотно.

— Я думал наверняка… — сказал Ранд, качая головой. — Где же ты?

— Кто? — спросил Роэдрен так громко, будто пищал.

Ранд его проигнорировал. Откидные створки в павильон наконец успокоились, все внутри.

— Таким образом, — начал Ранд. — Мы — все здесь. Спасибо за прибытие.

— Как будто у нас действительно был большой проклятый выбор, — проворчал Грегорин. Он привёл горстку благородных Иллианцев собой, пять, все члены Совета Девяти. — Мы действительно были пойманы между вами и самой Белой Башней. Свет испепелит всех нас…

— Вы уже знаете, — продолжил Ранд, — Что Кандор пал и Кэймлин был взят Тенью. Последние остатки из Малкири находятся под нападением в Тарвином Ущелье. Конец близится для нас.

— Тогда почему мы здесь Ранд Ал'Тор? — воскликнул король Пэйтар из Арафела. Старение тонкой лентой седых волос уже коснулось его головы, но он все еще был плечист и выглядел угрожающе, — Давайте положим конец этому. Пусть будет битва.

— Я обещаю вам, битву, Пэйтар, — тихо произнес Ранд, — Все, что вы сможете осилить, а затем еще и сверх того. Три тысячи лет назад я встречался с силами Тьмы в бою. У нас были достижения Эпохи Легенд. Айз Седай, которые могли делать то, чего даже не может представить ваш разум, тер'ангриалы, которые могли давать людям возможность летать и защищать их. Но тем не менее мы едва победили. Вы думаете, что мы сталкиваемся с Тенью в том же состоянии, что и тогда? С Отрекшимися, на которых не отразилось время. Но мы не те же люди, как в прошлом.

В шатре стало тихо. Только ветер теребил полог.

— Ты говоришь, Ранд Ал'Тор, — произнесла Эгвейн, сложив руки на груди, — Что мы обречены?

— Я говорю, что у нас должен быть план, — ответил Ранд, — И он должен представлять единую атаку. То, чего у нас не было в прошлый раз, и что чуть не стоило нам мира. Каждый из нас думал, что он знает лучший путь к победе, — он встретился взглядом с Эгвейн, — В те дни, каждый мужчина и каждая женщина считали себя командирами на поле боя. Целые армии генералов. Вот почему мы почти проиграли. Это оставило нам пятно, порчу и безумие. Я был виновен в этом, как никто другой. Вероятно, самым виноватым.

— Это не должно повториться снова. Я не буду спасать этот мир для того, чтобы разломать его снова! Я не буду умирать ради народов человечества, если они повернуться друг против друга в тот же момент, как умрет последний троллок. Вы ведь задумали это. Испепели меня свет, я вижу, что вы это задумали!

Было легко не заметить, как стрельнули друг в друга взглядами Грегорин и Дарлин, как алчно Роэдрен наблюдал за Илэйн. Какие народы будут уничтожены в этом конфликте, а какие выступят, из гуманности, на помощь соседям. Как быстро их альтруизм станет жадностью, шансом овладеть чужим троном?

Многие из правителей были порядочными людьми. Но надо быть больше чем порядочным, чтобы довольствоваться имеющейся властью и не жаждать большего. Даже Илэйн захватила соседнюю страну, как только предоставилась такая возможность. И она поступила бы так снова. Такова была природа правителей, сущность народов. В случае с Илэйн, это казалось даже правильным, так как Кайриэну будет лучше под её правлением.

Как много из них считают так же? Что они, конечно же, могут править лучше, или навести порядок, в другой стране?

— Никто не хочет войны, — произнесла Эгвейн, привлекая внимание толпы, — Однако, я думаю, то, что ты пытаешься сделать здесь выше твоих сил, Ранд Ал'Тор. Ты не можешь поменять человеческую природу и ты не можешь подчинить мир своим прихотям. Позволь людям проживать свои жизни и выбирать свои собственные решения.

— Я не могу, Эгвейн, — сказал Ранд. В его глазах горел огонь, какой она уже видела в то время, когда он впервые пытался вовлечь Айил в свои планы. Да, это было похоже на Ранда — непонимание, что люди не могут видеть мир так же ясно, как он его понимал.

— Я не вижу, как еще ты можешь поступить, — произнесла Эгвейн. — Ты собираешься назначить кого-то императором, кто будет править всеми нами? Хотел бы ты стать истинным тираном, Ранд Ал'Тор?

Он не стал возражать. Он протянул руку в сторону, и один из Аша'манов протянул ему скрученный рулон бумаги. Ранд взял его и положил на стол. Использовав Единую Силу, он развернул его и оставил бумагу плоской.

Весь документ был исписан маленькими, узкими буквами.

— Я называю это Миром Дракона, — мягко произнес Ранд. — И это одна из трех вещей, которые я потребую от вас. Ваша плата мне, плата за мою жизнь.

— Позволь мне взглянуть. — Илэйн потянулась к документу, и Ранд позволил ей, потому что она смогла взять бумагу со стола раньше других удивленных правителей.

— Он устанавливает границы ваши народов на их текущих положениях, — сказал Ранд, снова держа руки за спиной, — Он запрещает странам нападать на другие страны, и требует открытия великой школы в каждой из столиц, полностью оплачиваемых и принимающих всех желающих учиться.

— Это больше, чем, — сказала Илэйн, проводя пальцем по документу и читая его. "Нападать на другое государство, или вступать в незначительные вооруженные перепалки на границе, а другие народы мира обязаны защитить страну на которую напали. Свет! Чтобы предотвратить удушение экономики — ограничения на цены, запрет на браки между правителями стран, или правящих семей, кроме случая когда семьи четко разделены, обязать лордов обеспечивать всех провизией". — Ранд, ты действительно ждешь, что мы подпишем это?

— Да.

Незамедлительно последовал ропот правителей, многие были недовольны. Казалось только Эгвейн спокойно восприняла это. Она переводила взгляд на прочих Айз Седай и все отвечали ей долгими взглядами… Они выглядели встревоженными… Они понимали — это только часть цены Ранда…

Правители стояли позади Илэйн. Каждый хотел посмотреть документ, но никто не смел взять его из ее рук. К счастью Ранд подготовил для каждого из них копии поменьше.

— Но бывают и веские причины для конфликта! — воскликнул Дарлин глядя на документ. — Например создание буфера между тобой и агрессивным соседом.

— А что, если некоторые люди из нашей страны переселятся за границу? — добавил Грегорин — У нас нет возможности вмешаться и защитить их, если их будут угнетать? Или что, если кто-то, как Шончан, например, утверждают, что это их земля? Запрет войны? Это смешно!