За Пределом (СИ) - Лобанова Елена Константиновна. Страница 103

В отличие от гномов, Даэрос не был жадным. Комната с нефралевыми решетками была похоронена так же надежно, как и ведущий к ней коридор. Наконец, можно было приступать к финальной части, которую Ар Ктэль оставил «на сладкое». Кострище кануло в провал, почва покорно шевельнулась и поползла заполнять яму. Нездоровое воображение Открывающего получило полную свободу. Даэрос чувствовал, как медленно ползет под ним земля, и он сам двигается вместе с ней. Пришлось переступать назад. Заодно со слоем почвы двигалась трава, камни, кусты и деревья. Мелкие корешки, конечно, оторвались где-то там, внизу. Но он же захватил грунт в глубину почти на полтора своих роста, так что можно было надеяться — деревья не засохнут и выживут. Наконец, послышался жалобный вопль «Мама!». Это Сульс на дереве сообразил, что перемещается ближе к эльфу, а вовсе не сидит на неподвижном растении.

Уж как оно там получилось, и нет ли теперь в округе разрывов и трещин в земле, Даэрос рассматривать не стал. В конце концов, пусть теперь овраги будут. Но ландшафт должен был получиться естественным и… другим. Подозвав своего Айшака, Ар Ктэль возглавил на редкость тихий отряд. Никто даже не возразил на предложение проехаться подальше от этих мест.

Пока добирались до нового места ночевки, Великий Закрывающий рассказывал о том, как важно смутить предполагаемого противника. Новую военную науку с удовольствием впитывала пока только Вайола. Восхитительный Принц Даэрос оказался полезен не только в бою, но и перед боем. Действительно, зачем теперь врагам карты, если Великий Открывающий, Закрывающий и Двигающий может внести в них непоправимые ошибки — овраги, пропасти, сомкнувшийся стеной лес….

— А, правда, что Светлые эльфы умеют так же деревья двигать? — Воительница не меньше Сульса была потрясена медленным, но эффектным перемещением скрюченных дубов.

— Светлые? — Даэрос вспомнил, что тоже слышал что-то такое сказочное в детстве. — Нет. Светлые не могут. Они только пересаживать умеют. Двигается не дерево, а земля. Так что эта наша, Темная работа! Хотя… нет, Темные могут только снизу землю просадить. А это — не то. Так можно только уменьшить лес по высоте. Получается… В общем, у меня получается, а остальное — не важно. Важно, что враги больше этим путем не пройдут.

— А что за враги?

Вот про врагов Даэрос в творческом экстазе даже как-то слегка забыл. Пришлось рассказывать про птицеедов. Исключив из повествования нефраль, Ар Ктэль сумел сделать рассказ не таким травматичным для гномов. Птицеедов они никогда не видели, а испугаться описания не спешили. Сульс, конечно, затрясся. Даже мерин под ним вздрагивал. Но после позорных воплей, которые он издавал сидя на дереве, от него ничего другого и не ждали. То, что проход упирался в Предел, Даэрос тоже не упомянул. Получалось, что где-то здесь бродят четверо злодеев с особо злобными животными. А с таким «Принцем» бояться каких-то там полу-кур было даже смешно. Воительница так и сказала.

Дальше ехали молча. Айшаки шли шагом. Гномы уже почти дожгли факелы, и скоро предстояло разбивать лагерь. Даэрос размышлял над тем, как иногда помогает отсутствие знаний. Вот он сам и, конечно, Сульс сейчас нервничают. Сульс боится больше — он не надеется, что птицееды за Пределом. Воительнице и гномам — все равно. И вроде бы надо успокоить Оружейника. Риск, что проводники протащили своих животных через верхний лаз и действительно бродят где-то здесь — минимальный. Но про тех, кто не считает Предел за преграду лучше промолчать. Пусть лучше один Сульс трясется. Надо будет ему потом краски подарить. И кисти. Нет, лучше что-нибудь одно…

Ар Ктэль попытался представить, в каком месте коридор уходил на другую сторону. Получалось, что где-то между Сиертом и Малерной. Там, за Пределом, сначала простиралась обширная полоса вот такой же чахлой растительности — и не заблудишься и не спрячешься. Потом начиналась степь, но это если двигаться в сторону той самой единственной наезженной дороги на Дрешт. А если идти вдоль Предела, то можно дойти до Запретного Леса и опять-таки — Дрешта. Не в город же они отправились. Могли, конечно, по дороге кого-нибудь выслеживать, как тот проводник плащеносцев. Но не все вместе — слишком большая компания. Кроме как в Запретный Лес, податься этим четверым со своими животными было некуда. Нэрнис… Даэрос немедленно пожалел, что они с братом решили разделиться. Можно было подождать возвращения Аль Арвиля в лесу. Но кто же мог подумать…

— Принц Даэрос! Вы устали? — Воительница все время оттирала мерина Сульса и держалась рядом.

— Пока нет, с чего Вы взяли?

— А Вы вздыхаете.

— Это я так… о своем.

— И я вот тоже о своем. — Вайола демонстративно вздохнула.

Пришлось спрашивать.

— И о чем же таком своем Вы вздыхаете?

— Я о доме. Там, за Пределом как раз Тарлит не далеко. Наш ноферат. То есть, мой бывший…

— Ваш ноферат рядом с Пределом? А от того места, где Вы провалились, если представить… Ваш Замок далеко?

— Ой, нет, ну что Вы! Не так же близко! Хотя, к Пределу никто никогда не ездил. Зачем? Ну, наверное, два дня пути будет. Может чуть больше… или меньше, смотря как ехать. Почти у самого Предела только фар Нулон с семьей живет. Вот от них, братья рассказывали, за полдня пешком дойти можно. Не было бы Предела, заехали бы в гости, к маме…

Вот только мамы сейчас и не хватало. Даэрос сразу же вспомнил, кто напичкал Воительницу нездоровыми идеями. Раз маму вспомнила, то сейчас вспомнит и остальное. Так оно и оказалось. Воительница зашмыгала носом и немедленно нашла виновных в своем плохом настроении. Не плакать же ей, в самом деле, «хочу к маме» — не солидно для девы с орденом.

К тому моменту, когда разбили лагерь, собираясь поспать оставшееся до рассвета время, Вайола разошлась вовсю. Керн и Глыба, наконец-то смогли поближе познакомиться с воинственной девой и её внутренним содержанием. Пока Воительница объясняла, почему Сульс должен вести себя как приличный мерин, они хихикали. Когда рассказала Гройну, как не надо бороду на гвозди наматывать, радостно смеялись в голос. Но при этом обиделись, когда Прекрасная Вайола обозвала их кротами и вообще выставила «вон из конюшни». Результат был такой, как Даэрос и ожидал. Эта подготовительная тирада закончилась заявлением, что спать Воительница будет только с ним — единственным «стоящим экземпляром». Расстроились все, и Ар Ктэль тоже. Он даже чуть было не проговорился. Уже хотел заявить, что его невеста обидится, но успел поймать себя за язык. Пришлось отдать Воительнице плащ и отправляться «сторожить спящих». Только Гройн попросил разбудить его и обещал сменить эльфа перед рассветом. Наверное, из благодарности — Даэрос любезно уступил кучерявому гному великую честь помочь Воительнице снять кирасу. С этой задачей Гройн справился, засыпая по ходу дела. Остальные накопавшиеся, включая Сульса, уже храпели. Вайола еще обиженно попыхтела, но все-таки уснула.

Даэрос сел к костру, подкинул ветку посуше и достал из-за пазухи книгу. Обложка была вполне добротной. Кожа не засалилась и не потерлась. Сверху был оттиснут то ли знак, то ли символ. Ни имени автора, ни названия нигде не значилось. Внутреннее содержание тоже особой ясности не добавило. Таких рун Даэрос никогда не видел. Может быть, где-то здесь такие и в ходу. Сошли бы за орочьи, но орочьи каракули были гораздо грубее. Сравнить пока было не с чем. Единственный вывод, который следовал из этой находки, оказался прост и незатейлив — полупустая книга была на самом деле чем-то вроде дневника. И писал её явно не один автор. Ар Ктэль пожалел, что не обыскал помещение более тщательно. Может, там еще что-то подобное нашлось бы. Хотя, что могут записывать проводники? Сколько, кого и чего птицееды сожрали? Вот и знак на обложке мрачный — могильный холмик, из которого торчит палка с одиноким листом. Извращенцы!

Даэрос спрятал дневник в свою сумку и улегся спать. Айшак все равно разбудит или ревом, если кто чужой подойдет, или ухо начнет жевать, как солнце встанет.