За Пределом (СИ) - Лобанова Елена Константиновна. Страница 19

— Это как в тех рассказах про полу-гномку? Новая порода? — Амалирос не удержался и фыркнул. — Для эльфов…. Скрещивание. Ужас. Это же нереально!

— Ну, реально, не реально, а попробовать познакомить он же мог. И очень старался. Вот я шесть дней и бегал по лесам, спасаясь от такого, мягко говоря, знакомства. Ты меня понимаешь? Это же противно нашей природе! Я два дня, ну почти два дня, сидел в болоте. Налей! Это — мое самое страшное воспоминание. Там меня Лаариэ и нашла.

— Тебя? В болоте? То есть не в белом плаще и твоих любимых белых сапогах, а в тине, ряске, гнилой жиже, всего в комарах и пиявках?! Как романтично!

— Амалирос! Пиявки водятся в чистой воде. А там была такая грязь, что вспомнить страшно. Я сидел за двумя кочками. На одной росла береза, другая — просто бугорок с травой. Сижу по горло, держусь за тонкий ствол. Чувствую — трясина тянет, засасывает. Думаю, если сейчас она не уйдет, то рука соскользнет со ствола и — все! Бесславная смерть. Представляешь? А она с кочки на кочку перепрыгивает и зовет противным голосом: «Тиалас, где же Вы?» Вот так я просто и сказал, где я! Ха! Не за этим сидел!

— О! Это и надо было записать. Это же так прекрасно. Ну, а при чем тут скрещивание? Ты выполз к ней, когда увидел её… или почувствовал хоть что-нибудь? Нет, вы Светлые — бессердечны. Дева бродит по болоту, а он сидит за кочкой и болотную жижу хлебает. Выпей, и — давай дальше.

— Дальше… Дальше был кошмар. Я почувствовал, что меня слишком уж настойчиво трясина к себе требует. Нет, я, конечно, мог и выхлестнуть всю жижу наружу просто Силой, но тут, понимаешь ли — дева. Облить с головы до ног Прекрасную Лаариэ — невозможно. Да, я видел, что она — прекрасна. Но как же я понимаю твоих воющих подданных… Молодость, бунт. Ты понимаешь? Нет? Ну, ладно. Налей!

— Тиалас, не морочь мне голову своими «понимаешь — не понимаешь». Скрещивание тут причем и заговор?

— В свойствах. То есть в способностях моей несравненной Лаариэ. Когда меня за ноги сильно вниз дернуло, я понял, это — не трясина.

— А что? — Амалирос никогда раньше не слышал ничего прекраснее, чем такая повесть: Тиалас в болоте вместе с неизвестным персонажем в трясине, который тянет Светлого за ноги к верной смерти.

— Болотная гидра. Пока я тихо сидел, она даже не замечала, что добыча близко. То ли я дернулся, то ли просто ногой пошевелил — гидра и вцепилась. Ой, жалко я тебе не могу ни одну привезти, чтобы ты посмотрел, какая это тварь! Что озерная, что болотная — загляденье! Твои выползни — щенки просто. Поверь моему опыту.

— Ладно, потом поспорим. Ну и что? Ну, гидра тебя за ногу схватила, а ты что?

— Как что? Тут уже было не до встреч с ценными девами — надо было выворачиваться, а я увяз как мальчишка. Хотя я тогда и был — мальчишка. Я завозился. Одной рукой за ствол держусь, ноги подтягиваю и пытаюсь до щупальца другой рукой дотянуться. Тут она как налетит! Налей!

— Еще одна гидра? — Амалирос налил «с горкой». Потрясающая схватка!

— Фу! Гидры не летают. Лаариэ налетела, образно говоря.

— Зачем?

— Кхм. Зачем… Это про скрещивание…

— Что, в болоте? Светлый разврат и извращение! — Амалирос не ожидал такого подвоха.

— Ой! Кто бы говорил! Давай эту тему заканчивать. Ты выползней за счет чего душишь, сильный весь такой?

— Внутренняя Сила Темных, позволяющая даже обрушенный свод удержать… Ты что, хочешь сказать, что твоя Лаариэ придушила гидру? У неё есть внутренняя сила, даже при Свете? Как у Полусветлого Даэроса? Нет, правда? Не надо так шутить, Светлый! Я не поверю!

— Сила есть. Вот именно такая самая и при Свете. Но не придушила. Лаариэ, моя несравненная практичная возлюбленная, никогда такими глупостями не занималась: душить на показ. Вытащила её наружу и порвала. Понял? И тут уж как хочешь — или у нее «повышенная сопротивляемость» или «присутствие наличия Темных сил», а я не могу забыть этот позор! Я весь в тине, а она — прекрасна как бушующая стихия, рвет эту тварь руками, и ты не представляешь — даже рычит… почти.

Амалирос налил по новой и задумался. И почему эти Светлые не написали в романах и балладах правду? Это же — восхитительно: тина, болотная жижа, умирающий Светлый и злая как выползень Дева… Это надо нарисовать. Запечатлеть на холсте. Главное — выяснить, как выглядит гидра. То есть, решить вопрос транспортировки водной твари через горы.

— Оххх, ты мог бы меня и раньше этим рассказом порадовать. Ну, а потом что? И на сколько частей Прекрасная Лаариэ порвала гидру? И сколько вообще частей у гидры? Основных?

— О! И ты туда же! Потом она болото выплеснула, выморозила… Потом ругалась. Сильно. Повторять не буду — неудобно. Потом она меня день по лесу почти на себе тащила. Гидры же падальщики — она с меня сапог слизнула. В смысле, всосала. Гидра всосала! Потом меня Лаариэ ммм… отмыла. В ручье.

— Ага! Значит ваш первенец — совсем не твоя заслуга, да? — Амалирос ухмыльнулся.

— Темный, придушу. Что ты понимаешь в любви? Ну, как можно в такое чудо не влюбиться? Ругает, но спасает! Рычит, но при этом терзает, и заметь — не меня! А потом — ручей, ивы ветки до земли свесили, ночь тепла и прекрасна. Нет, тебе с Элермэ надо к нам приехать и пожить нормально, а не на этих своих каменных насестах. Прости, прекрасных скалах. Конечно, Лаариэ восхитительна. Жаль, она меня не совсем понимает. То есть, совсем не понимает. Вот ты представь себе вопрос: «Тиалас, зачем ты душишь гидр, если ты их порвать можешь Силой в клочья»? Ну, и как мне объяснить, что я не могу забыть тот день, когда я просто сидел в болоте по горло. Ладно бы по колено — порвал бы или задушил. А доказать? Я убил двести восемнадцать. Ты сколько выползней прикончил а?

— Тысячу двести сорок семь. — Амалирос пришел в самое злостно-мечтательное расположение духа. — Тиаласссс! Как я тебя понимаю — дева порвала твою первую гидру. Позорище… Как ты с этим живешь?

— Третью, а не первую! Но сути это не меняет. Ты прав, Темный. Позор! Кстати, откуда у вас эти выползни берутся?

— Сам бы хотел узнать. Загадочные твари. Живут в пещерах. Редко — когда по двое. Самые нижние уровни. И, представляешь, не понятно как они размножаются. То есть, совершенно ясно, что яйца откладывают, как змеи, но никогда ни одного мелкого свежевылупленного… вылупившегося не видели рядом с самкой. Отдельных подростков в одиноких пещерах — да. Но как они туда попадают? Выползни только в замкнутых пещерах встречаются. Кстати, яйца выползней — ты себе не представляешь, какая это прелесть! Я готов платить тарл за одно яйцо, а Открывающие их по стенам размазывают тонким слоем в большинстве случаев. Самку поймать — это же чудо редкое.

— Тьфу на эту пакость. Я про яйца. А вот загадок таких не бывает. Наливай, бери с собой бочонок и пошли отгадывать. Есть новые пещеры?

— Одна. Но разведчики нашли еще три полости — почувствовали. Если там есть выползни, то это — шанс для тебя. Хочешь выползня придушить? Два выползня за одну гидру, и ты мне рассказываешь, как в Чаше для поединков создать близкие к болотным условия. Ил, грязь? Или водорослей накидать?

— Амалирос, ну куда тебе гидру, а?

— Светлый, ты меня оскорбляешь или уважаешь!? Тогда не спорь. Сейчас секретаря позову, и пойдем вниз. Кстати, у нас еще масса дел. Экономический план подрыва устоев, то есть, устоявшийся план экономического подрыва за-Предельного благополучия обсудить надо. Ты, может, только вспоминал молодость, а я еще слушал и думал. А багрянка не «берет» — это совсем просто. Ты то её просто пьешь и удовольствие получаешь. А я помню, что если меня настойка свалит, то потом можно и не очнуться. Заговор. Всегда найдется тот, кто захочет бесчувственного меня прикончить. Одним словом — нервы снимают всякий хмель. Вот как хоть одного подданного увижу, так совсем снимают. Понял? Нет? Ну и ладно. Я тебе сегодня покажу, как можно быстро в себя прийти. Найдем выползня — забудешь, что пили. И давай, чтобы время зря не терять, сразу раздеваться по пояс и маслом мазаться. Не возражай. В чаше — это одно, там — все стены вокруг тебя. А в естественной пещере — не знаешь, откуда что выпрыгнет. А мне потом перед твоей прекрасной гидрой отвечать? Прости, перед Лаариэ. Нет, моя Элермэ нежна, как кувшинка! А как она смотрела на мой бой! Даже упала от страха.