Пленница Дракулы - Швайкерт Ульрике. Страница 96

Выцветшие глаза старика засияли.

— Это действительно мощное сооружение для такого маленького селения, — заметила Алиса.

— Мы, трансильванские саксы, всегда умели защищать себя и свое имущество. Тут возведены сотни таких церквей-крепостей, как эта. Внутри обводной стены выстроены камеры, кое-где в три этажа друг над другом, туда можно забраться лишь по лестнице. В стенах небольших крепостей просто делали ниши, которые накрывали навесами, по одной для каждой деревенской семьи. В каждой крепости также была большая башня, где хранились всевозможные запасы. Ее называли «сальной башней». В случае осады сложенные там продукты должны были позволить закрывшими в крепости людям как можно дольше продержаться, не поддерживая связи с внешним миром. Еще во дворе крепости, а в некоторых местах даже в самой церкви, обязательно находился колодец. Как только звучал сигнал опасности, все жители деревни сбегались в крепость и укрывались за ее толстыми стенами и тяжелыми воротами. Так людям удавалось выжить во время частых разбойничьих набегов. Грабители — независимо от того, были это войска князя или турки — быстро переходили дальше к румынам с их жалкими хижинами. Те никогда не умели защищаться от врага, презрительно скривился старик. — Скольких из них перебили или угнали в турецкое рабство!

— Значит, Влад Дракула когда-то стоял перед этими воротами, — произнесла Алиса с невольным восхищением.

Старик кивнул.

— Да, в свое время он был очень грозным, и сейчас многие румыны считают его едва ли не народным героем. Дескать, Дракула был первым князем, попытавшимся объединить Румынию. Что за чушь! Ему просто хотелось захватить и присвоить себе богатые земли Трансильвании. Их и сегодня с не меньшей радостью присоединили бы к своим владениям правители объединенных Валашкого и Молдавского княжеств. Нас, трансильванских саксов, меньшинство, так же как и венгров, из которых много лет тому назад формировалось местное дворянство. И поэтому неимущие румыны стремятся объединиться с этими княжествами и создать что-то наподобие Великой Румынии.

Презрительное фырканье старика лучше всяких слов показало, что он думает об этой затее.

Алису не очень интересовали политические распри людей, по-этому она попыталась снова вернуться к разговору о Дракуле.

— Говорят, Влад построил себе крепость в горах, — сказала она и внимательно посмотрела на старика. Тот кивнул.

— Да, она находится в нескольких милях от перевала. Я видел эту крепость, когда ездил в Куртя-де-Арджеш.

— Где именно? Вы знаете, как пройти туда? — оживился Лучиано. — Можете описать нам дорогу?

Старик взглянул на вампира. Если он и удивился такому вопросу, то не показал этого. Он лишь кивнул, поднял трясущийся палец и показал на юг.

— Конечно, могу. Но сейчас, в декабре, вам не удастся пройти через перевал. Выпало много снега. К тому же говорят, что над Фэгэрашем разыгралась снежная буря. Все перевалы Южных Карпат замело, и там ни проехать ни пройти, разве что по дороге, ведущей к перевалу Красной Башни, которая идет понизу, вдоль реки Олт, но она расположена намного западнее этого места.

— И все же, может быть, вы опишете нам прямой путь? — спросила Алиса.

— Ступайте на запад до деревни Сесеуш, потом сверните на юг и идите прямо, пока не дойдете до моста через Олт. На пути к нему вы пройдете мимо Кирцы и расположенных там развалин древнего монастыря, который когда-то был восточным цистерцианским аббатством, пока король Матьяш Корвин не приказал распустить его. Но я отвлекся. Миновав мост, вы наткнетесь на проселочную дорогу, которая соединяет Сибиу и Брашов. Меньше чем в миле на запад находится развилка, ведущая на юг прямо к горному перевалу. Вам нужно подниматься все выше и выше, пока густые сосновые леса не окажутся позади, уступая место царству скал. Между вершинами гор Негой и Молдовяну дорога проходит через перевал и снова крутыми изгибами спускается вниз. Недалеко от перевала вдоль дороги начинает течь ручей. Он постепенно расширяется и превращается в реку, русло которой все глубже врезается в скалы. Не доходя до того места, где ее воды сливаются с Арджешем, с правой стороны внезапно отделяется высокий и крутой уступ, в который словно врастают стены замка, — это и есть крепость Поенари. Конечно, я всегда старался пройти это место у подножия скалы как можно быстрее и делал это только при свете дня. О нем ходят дурные слухи, и каждый благоразумный человек обходит его десятой дорогой. Во всяком случае я ни разу не слышал чтобы кто-то решился подняться туда, — сказал старик, и на его лице появилась немного смущенная улыбка. — Конечно же, я не какой-нибудь суеверный румын. Но даже когда я говорю себе, что Дракула уже несколько веков мертв, все равно я чувствую, что это место окутано зловещей атмосферой, от которой у меня мурашки бегут по коже.

Алиса с увлечением слушала старика. Лишь когда Франц Леопольд легонько толкнул ее в спину и показал на окно, вампирша заметила, что почти рассвело. Она второпях поблагодарила старика за то, что он описал им дорогу, и попрощалась с ним, после чего друзья поспешили выйти из церкви.

— А теперь куда?

Наследники помчались вверх по лестнице колокольни. Вбежав на площадку звонницы, они повалились на пыльные доски.

— Надеюсь, старик не станет взбираться сюда, — немного обеспокоенно сказала Алиса.

— Даже если и так, мы все равно ничего не сможем поделать, зевнув, ответил Лучиано, закрыл глаза и повалился набок.

Алиса успела заметить, как Дракас сел рядом с ней, затем ее глаза тоже сомкнулись, а голова безвольно опустилась на плечо Лео.

Еще один день прошел в грохочущем ритме колес, которые с размеренным перестуком катились по рельсам. После Будапешта поезд проехал Орадю, а ночью прибыл в Арад. В окнах состава, мчавшегося по долине Муреша, мелькали залитые лучами восходящегосолнца пейзажи Трансильвании.

Сразу же после обеда поезд свернул в долину реки Тырнава-Маре. До Сигишоары было рукой подать. Брэм чувствовал, что ему все труднее сдерживаться и сидеть спокойно. Ирландца охватило странное беспокойство, из-за которого ему постоянно хотелось вскочить с места и что-то сделать.

— Спокойно, друг мой, — дружелюбно сказал ван Хельсинг, от которого, по всей видимости, не укрылось волнение попутчика. — Мы достаточно быстро доехали сюда. А это не всегда так просто. Я с радостью отметил, что железнодорожное сообщение с каждым годом становится все более надежным способом передвижения.

День клонился к закату, когда поезд въехал на вокзал Сигишоары, где ему предстояло простоять четыре часа, прежде чем он продолжит свой путь к Брашову, до которого Брэм и его спутники надеялись добраться ранним утром. Там они собирались пересесть в карету и преодолеть оставшийся путь в ней.

Профессор Вамбери потянулся.

— Ну что, мистер Стокер, поднимемся в верхнюю часть города. И осмотрим дом Дракулы? Или, по крайней мере, то здание, которое им считается.

Брэм кивнул.

— С радостью. А вы пойдете с нами, мистер ван Хельсинг?

Профессор поблагодарил своих спутников за предложение, но отказался.

— Мне нужно уладить кое-какие дела, прежде чем мы продолжим наше путешествие. Чем меньше времени мы потеряем в Брашове, тем лучше.

Брэм и профессор Вамбери вдвоем отправились в город и начали подниматься по крутой улице, которая тянулась вдоль крепостной стены и вела на вершину холма. Им пришлось трижды пройти через ворота, прежде чем они наконец-то смогли попасть в верхнюю часть города. Брэм запрокинул голову и окинул взглядом громадную пятиэтажную башню, через ворота которой они вошли. У нее была остроконечная крыша и четыре угловые башенки. Она была намного выше всех остальных башен города.

— Это Часовая башня, по-румынски — Turnul cu Ceas, — сказал профессор Вамбери и показал на расположенные вверху часы, у которых — что отражается в названии башни — раньше была только часовая стрелка. Рядом с циферблатом на стене виднелись скульптуры, выстроенные на вращающемся диске, — ангел ночи и ангел дня, а также фигуры, символизирующие дни недели.