Битва королей. Огонь эльфов - Хеннен Бернхард. Страница 27

Сканга сердилась из-за того, что так ослабла. Нужно поспать. Ее слепые глаза поднялись к широкому шатру неба.

— Хорошо получилось? — негромко спросила она.

Старуха могла видеть лишь цвета магии. Как выглядит заклинание для обычных глаз, она даже предположить не могла.

Над равниной снова поднялся грохот щитов.

— Ты сделала имя Бранбарта столь же бессмертным, как бессмертна его душа, — торжественно произнесла Бирга.

Сканга вспомнила Ничто. Манящие голоса ингиз и тысячи смертей… Они не бессмертны, души-то. Троллиха посмотрела на небо. Может быть, Бранбарт простит ее.

Колени шаманки болели, словно под коленные чашечки засунули раскаленные уголья. О какой трогательной чуши она сейчас подумала! Ей не нужно, чтобы Бранбарт ее прощал. Если его душа родится снова, все воспоминания о прошлой жизни будут стерты. И тогда она сможет начать лепить короля, как проделывала это уже неоднократно.

Сосцовые вши и книжный удар

Олловейн отодвинул лутинку в сторону. Значит, вот почему Эмерелль настаивала на том, чтобы в библиотеку пришел мечник! Огромная рогатая тень, сопя, поднялась между конторками. Минотавр! Плотоядное чудовище, крупнее, сильнее и непредсказуемее тролля.

Бестия сделала шаг вперед. Движение сопровождалось странным деревянным постукиванием.

Олловейн заморгал. Минотавр, похоже, опирался на массивный боевой посох.

— Лиувар! — крикнула Ганда.

Это слово по-эльфийски означало «мир». Какая детская идея — пытаться остановить бестию, взывая о мире!

Минотавр поднял что-то, висевшее у него на шее. Послышался пронзительный перезвон колокольчиков.

— Потрясающе, Ганда. Ты подтолкнула его к мысли вызвать подкрепление. Как будто мало нам хлопот с ним самим!

Олловейн стал осторожно приближаться к чудовищу. Он решил, что выгоднее сражаться между конторками. Они помешают ему меньше, чем монстру, который был почти в два раза крупнее эльфа.

— Говорят, что стражей библиотеки нужно просить о мире, — тихо пролепетала лутинка.

Минотавр засопел.

— У вас есть черви? — медленно произнес он.

Олловейн остановился. Существовал ритуал, по которому перед поединком нужно было оскорблять друг друга. Тролли и прочие варвары обычно начинали выкрикивать непристойности о матери своего противника и оспаривать его происхождение. Но вопрос о том, есть ли у них черви… Это что-то новенькое. Танцующий Клинок на миг задумался. Нужно отвечать так же примитивно и грубо.

— У тебя есть сосцовые вши?

— Нет. — Минотавр говорил медленно, словно пережевывая каждое слово, прежде чем оно срывалось с губ. — Конечно нет. Я ведь бык.

Широким прыжком мастер меча перемахнул через конторку. Узкий стол был массивным и тяжелым; он не сдвинулся с места, когда на него приземлился эльф. Олловейн недоверчиво наблюдал за противником. Либо минотавр на редкость глуп, либо он очень самоуверенный воин. Монстр посмотрел на эльфа. Это была его единственная реакция на то, что мастер меча оказался почти в зоне досягаемости.

Эльф прикинул, каковы у него шансы убить минотавра одним ударом, и решил, что хорошие. Конторка давала ему в бою несказанное преимущество. Благодаря ей он находился достаточно высоко, чтобы иметь возможность нанести прямой удар мечом в горло чудовища.

Но что-то здесь было не так. Этот глупый бык вел себя слишком спокойно. Даже посох не поднял…

Вдали послышался торопливый цокот подков. Еще один рогатый! Что, черт побери, могло заставить минотавров занять библиотеку? Эти неотесанные чурбаны — такие же библиофилы, как тролли и русалки. Нечего им здесь делать.

Мастер меча напрягся. Нужно атаковать, чтобы по крайней мере один противник был повержен прежде, чем явится подкрепление. Эльф помедлил, а затем прыгнул. Идеальным сальто он достиг конторки рядом с монстром. Его меч описал сверкающую дугу и застыл меньше чем в дюйме от горла минотавра.

А эта тупоумная бычья башка и не думала защищаться. Олловейн ведь не мог просто зарубить его! Равно как и убивать головорезов в переулке. Он отделал их, отлупил, отмутузил… Этого достаточно! Убить их было бы не по-рыцарски; слишком велика пропасть между ними. Не было никакой чести в том, чтобы уничтожить врага, не способного достойно защититься.

— Нет! — раздался голос из темноты.

Грохот подков был совсем рядом. Белый кентавр вылетел из темноты, держа в руках яркий фонарь.

— Нет! — снова закричал он изо всех сил.

Олловейн опустил меч.

Копыта кентавра высекли сноп искр, когда он остановился.

— Нет, во имя хранителей знания! Клеос безобиден. Он ничего вам не сделает.

За свою жизнь мастеру меча доводилось встречать нескольких минотавров. Он наблюдал за отдельными представителями этого народа в Вахан Калиде во время Праздника Огней, опьяненными ладаном и танцующими, сражался с разбойниками-минотаврами на бесконечных просторах Земель Ветров, видел, как они пируют в обширных пещерах Лунных гор. Он знал множество лиц этих быко-людей. Но с безобидными минотаврами ему познакомиться не удалось!

Свет фонаря позволил мастеру меча внимательнее рассмотреть Клеоса. Минотавр не был вооружен! То, что в темноте Олловейн принял за боевой посох, оказалось костылем, на который опирался быко-человек. Его правая нога была сильно искалечена. Неестественно вывернутая, она, очевидно, уже не могла нести его тяжелое тело. А глаза! Они были яркого, теплого цвета, напоминавшего золотой янтарь. Один был устремлен на Олловейна, второй закатывался к потолку.

— Что же случилось с Клеосом?

— Книжный удар, — неясно пробормотал минотавр.

— Книжный удар? Что это такое?

— Это прямое следствие того, что князья Альвенмарка самым непростительным образом забросили нашу библиотеку еще несколько столетий тому назад.

Пока кентавр говорил, его хвост возмущенно мотался из стороны в сторону Лошадиное тело покрывала белоснежная шерсть; кожа торса тоже была неестественно белой. Пышная борода достигала почти середины груди. Узкий обруч из красного шелка сдерживал пышные волосы. Лицо кентавра было изборождено глубокими морщинами. Своеобразный характер лицу старика придавали сверкающие глаза. Они были цвета свежепролитой крови.

— Не все полки выбиты в скале, — с укоризной продолжал он. — Это было бы самым надежным способом для хранения книг, но нам не хватает каменотесов. Поэтому большинство полок сделаны из дерева, которое в достаточном количестве поставляет нам Валинвин. Она подарила нам и человеческих рабов, но они невыгодны для библиотеки. Через короткое время они сходят с ума. Что нам нужно, так это пара сотен кобольдов, которые приведут полки в порядок. У нас здесь водятся древоточцы. Плесени, к счастью, нет, для этого воздух слишком сухой. — Кентавр похлопал себя по груди и закашлялся. — Хотя сухой воздух гораздо более вреден для легких, чем для книг и свитков. Но я отвлекся. Никогда не знаешь, насколько серьезно обстоят дела с древоточцами. Иногда в доске видна лишь пара дырок, а внутри она уже безнадежно изъедена. Достаточно лишь легкого сотрясения пола — и вот полка ломается под грузом книг. Сотрясение — следствие наличия копыт у кентавров и минотавров. Вас, легконогих эльфов, весьма редко настигает книжный удар.

— Ты ведь не хочешь сказать, что Клеос выглядит так потому, что ему на плечи упала парочка книг?

— Парочка книг! — возмутился кентавр. — Мудрец лучше промолчит, чем станет говорить о вещах, в которых ничего не смыслит. Но, очевидно, я повстречал воина, а не мудреца. — Человек-конь одарил обнаженный меч, который Олловейн все еще сжимал в руке, неодобрительным взглядом. — У нас есть шкафы, которые достигают сорока шагов в высоту, в которых столько дерева, что из него можно было бы построить галеру. Можешь представить, как будешь выглядеть, если тебе на плечи рухнет галера? Не говоря уже о тысячах книг. Вот что мы называем книжным ударом, воин. Это подобно лавине. Нам потребовалось пять дней, чтобы освободить Клеоса. Его так стиснуло книгами, что он не мог пошевелиться. Его правое бедро и колено были раздроблены. Я уже молчу о его черепе. А пока он лежал, беспомощный, ему, видимо, залезли в нос древоточцы. Должно быть, он ужасно страдал. — Старик понизил голос. — С тех пор он немного странный.