Лис и империя - Тертлдав Гарри Норман. Страница 97

— Благодарю тебя за столь вежливую формулировку, — сказал Джерин. — Я тоже подумывал, а не оросить ли твоей кровью землю. — Он скривился. — Иногда ужасно неприятно быть королем.

— Так же как и бароном. Кем угодно, кто выше крестьянина, — сказал Араджис. — А быть крестьянином неприятно уже по другим причинам. Все вообще ужасающе неприятно, и спасения от этого нет. Но если уж выбирать, исполнять приказы или отдавать их, я знаю, что я бы выбрал.

— Будь у меня выбор, я бы с удовольствием отказался и от того и от другого, — ответил Лис.

Араджис уставился на него в полном недоумении. Лис иной реакции от него и не ждал. Лучник, никого не попирающий, перестал бы быть Лучником.

— Но поскольку у меня нет этого выбора, я предпочитаю быть наверху, а не внизу. Иначе я не скажу.

— Лучше и не скажешь, — сказал Араджис. — Я назову тебе еще одну причину, по которой я не выпустил из тебя воздух.

— Тебе пришлось бы держать ответ перед Дагрефом? — предположил Джерин.

Он сказал это в шутку… ну, по большей части. Однако Араджис взглянул на него очень странно, почти в смятении. Такого Араджиса Лис никогда прежде не видел.

— Как ты догадался? — прошептал Лучник. — Откуда ты это взял? Для тебя он всего лишь юнец.

— О, Дагреф юнец, без сомнения, — ответил Джерин, — но я давно перестал думать о нем лишь в этом плане. Если я только не задушу его в ближайшие два-три года, он далеко пойдет, это точно.

Он почесал в затылке. Означало ли сказанное, что определился наследник его королевства? Похоже на то. Дарен прекрасно справляется с ролью барона в поместье, ранее принадлежавшем его деду, но смотрит ли он за его пределы? У Дагрефа более широкие взгляды. Правда, Дагреф гораздо моложе Дарена и никогда не управлял ни баронством, ни чем-либо другим. Кто может сказать, каким он будет в семнадцать? Так что если вопрос с наследником и решен, то не окончательно. Не совсем.

— Вернемся к нынешним делам, — сказал он, обращаясь по большей части к себе, чем к Араджису. — Бэлсер, сын Дебо, захотел, чтобы я стал его господином. Я принял его вассальную присягу. Войны я не желал, но еще до прихода империи готов был сражаться, чтобы присоединить это поместье к своим владениям, и по-прежнему готов к этому. Итак.

Лис отошел в сторону, вытащил длинный тонкий сук из кучи хвороста, собранного для костра, и начертил им на земле круг, обведя ноги Араджиса.

— Договоримся ли мы мирным путем или станем драться? Ответь мне так или иначе, прежде чем сделаешь хотя бы шаг.

Глаза Араджиса едва не вылезли из орбит.

— При всей твоей непомерной гордыне, — он весь кипел, он брызгал слюной, — у тебя нет права так со мной обращаться! Подобным правом не обладает никто!

Он хотел было шагнуть за черту, но замер, когда Лис вскинул руку:

— У меня есть это право, причем такое, что даже ты признаешь его.

— И что же это за право? — потребовал ответа Араджис.

— Очень простое, — ответил Джерин. — Я сильнее тебя! А теперь думай, что будет дальше, мир или война? Если ты выйдешь из круга, не дав никакого ответа, война начнется прямо сейчас.

До известной степени он блефовал. Он вовсе не был уверен в том, что все его люди тут же накинутся на людей Лучника, если вдруг получат подобный приказ. Но он также сомневался, что многие из вассалов Араджиса охотно встанут на защиту своего господина.

Вероятно, Араджис произвел в уме те же расчеты и пришел примерно к тем же выводам.

— Ты самонадеянный сукин сын, — выдохнул он, на что Лис поклонился, словно ему удачно польстили. — Желаю тебе вечно жариться в самой ужасной из пяти преисподних!

Джерин вновь поклонился. Араджис обнажил зубы в очередной волчьей ухмылке, прежде чем снова заговорить:

— Но ты действительно сильнее меня, будь ты проклят! Забирай поместье Бэлсера, сына Дебо! Пусть оно будет твоим. Надеюсь, ты им подавишься, но воевать за него я не стану!

И он вышел из круга.

Джерин не был уверен, что Лучник ему не солгал. Что ж, если так, он заставит лгуна заплатить, вот и все. Пока же Араджис принял условия Лиса. Пытаться стребовать с него что-то большее, например клятву, было бы слишком самонадеянно.

— Мы разгромили имперские силы, — сказал вместо этого он. — И в дальнейшем станем решать все вопросы, касающиеся северных земель, только между собой. А если империя подавит мятежных ситонийцев и опять решит выступить против нас, мы сможем снова объединиться. Помни, я не взял ничего, что принадлежало тебе, ибо ты не был сюзереном Бэлсера. Да, ты хотел, чтобы он стал твоим вассалом, но он так и не стал им.

— Хм.

Если Араджис и несколько успокоился, то он не собирался показывать этого Лису.

Лис на его месте повел бы себя точно так же. Но он предложил Лучнику много больше, чем предложила бы ему империя Элабон в случае своей победы, и Лучник должен был отдавать себе в этом отчет. Если Кребиг пошлет на север еще одну армию, он вряд ли захочет перейти на ее сторону.

— Мы не друзья и никогда ими не были, — подвел итог Джерин, — но наши владения граничат вот уже много лет, и мы еще ни разу не воевали друг с другом, чем могут похвастаться далеко не все друзья. Я бы предпочел, чтобы все так и оставалось.

Араджис снова хмыкнул в ответ, развернулся и зашагал прочь. Он сделал, что мог, пообещав не воевать с Лисом из-за поместья Бэлсера. Если он сдержит слово, все будет хорошо. Если же нет… Джерин вздохнул. Если нет, будет очередная война, вот и все.

Очередная война. Он даже слегка поразился, насколько мало встревожила его подобная перспектива. После стольких войн, что могла изменить еще одна? А может, Араджис все-таки обуздает свой буйный норов. Случались и более странные вещи.

— Не так часто, — пробурчал Джерин, — но все же случались.

Вполне вероятно, что Лучник, остыв, отнесется к их договору серьезно. Лис всем сердцем надеялся, что на это есть шанс.

Когда люди Джерина покидали земли Араджиса, тот не сказал ни слова о разорении его деревень. Джерин счел это добрым знаком. Но состояние, в каком находились окрестные поля и хозяйства, ничего доброго Лучнику не сулило. Ему и его вассалам предстояло пережить трудные времена. По крайней мере, зима точно будет голодной. Возможно, затяжной голод так ослабит Араджиса, что он и весной не окрепнет настолько, чтобы с кем-либо воевать. А может, наоборот, ему ничего не останется, как с приходом тепла выступить в поход, чтобы выжить.

— Как же ты поймешь это, отец? — спросил Дагреф.

— О, тут все просто, — ответил Лис, — Если он нападет на меня, значит, нападет. Если нет, значит, нет, вот и все.

— Йо, просто, — согласился Дагреф, — но мне интересно, как ты проведаешь о его планах?

— Если Лучник решит на меня напасть, то, возможно, заранее я о том и не проведаю, — ответил Джерин. — Однако есть вещи, по каким можно увериться, что он на меня не набросится. Если, например, осень не принесет ему урожай вдвое больший, чем обещают растерзанные поля, то, скорее всего, его крепостные поднимут мятеж. В этом случае Лучник будет слишком занят, чтобы беспокоиться обо мне.

— Это уж точно, — вставил слово Вэн. — Он слишком долго втаптывал своих крестьян в грязь. Восстав, они попытаются отплатить ему сторицей.

— Его вассалы тоже могут на него ополчиться, — продолжал Джерин. — Лучник отличный военачальник, но одно это не делает сюзерена хорошим. Во всяком случае, некоторые из его баронов могут так решить.

— Возможно, с твоей подсказки, — предположил Дагреф.

— Хмм. Может, и так, если я буду уверен, что Араджис об этом не догадается, — ответил Джерин. Он похлопал сына по спине. — В один прекрасный день ты устроишь своим соседям, кто бы они ни были, веселую жизнь.

Скорее всего, этот умник не даст скучать не только соседям, но и всем своим близким, мелькнуло в его мозгу. Однако это уже другая проблема.

Довольно бодро продвигаясь вперед, Лис послал всадников к Дарену. Причем не только для того, чтобы сообщить ему об исходе войны с империей Элабон, но и чтобы поставить сына в известность о своей встрече с Элис. Впрочем, вполне вероятно, Дарен уже о том знал, и, возможно, от самой Элис. Джерин велел своим посланцам перво-наперво выяснить, не там ли его бывшая женушка, и, если там, сразу дать ему о том знать. Интересно только, что же он сделает, если она уже там? Интересно также, можно ли вообще что-либо предпринять в этом плане? Ответов не было, приходилось терзаться.