Замок лорда Валентина - Сильверберг Роберт. Страница 93

Ослепительные диадемы составили в вышине громадную Горящую Звезду.

Не переставая жонглировать, Валентин направился с пляжа по дюнам к плотной стене зарослей. Деревья расступались перед ним, освобождая путь и открывая взору ярко-красную мощеную дорогу, ведущую в глубь острова. Вдали он увидел низкие серые холмы предгорья, переходившие в гранитные уступы, за которыми вырастали зубчатые пики гигантской горной цепи, тянувшейся до середины континента. На самом высоком пике, на высоте столь величественной, что воздух вокруг него светился бледным переливающимся сиянием, возникающим лишь во снах, раскинулись мощные стены Замка. Валентин шел к нему, по-прежнему не переставая жонглировать. Мимо него по тропе проходили фигуры, уступали ему дорогу, махали, улыбались и кланялись. Лорд Вориакс, Повелительница Снов, высокая мрачная фигура понтифекса Тиевераса — все они сердечно приветствовали его, и он тоже помахал им, не уронив ни одной диадемы, не нарушив четкого рисунка жонглирования. Вот он уже в предгорье и без усилий поднимается вверх. Вокруг него собирается толпа — все его друзья и множество других: хьорты, гэйроги, врууны, лии-мены, торговцы, фермеры, рыбаки, акробаты, герцог Наси-монт — предводитель разбойников, Тизана, Титаморн Суул и Дондак-Саямир, держащиеся за руки, толпа пляшущих метаморфов, шеренга драконьих капитанов с гарпунами, лесные братья, раскачивающиеся на деревьях вдоль тропы,— все поют, смеются, провожая его в Замок лорда Малибора, лорда Спурифона, лорда Конфалюма, лорда Стиамота, в Замок лорда Валентина…

Замок лорда Валентина…

Он уже почти достиг его. Хотя горная дорога круто идет вверх и над ней низко стелется густой туман, Валентин ускоряет шаг, подскакивает, бежит, жонглируя сотнями блестящих безделушек. Впереди возникают три громадных огненных столба. Подойдя ближе, он узнает их. Это Шинаам, Дилифон и Наррамир стоят бок о бок на его пути.

— Куда ты идешь? — спрашивают они хором.

— В Замок.

— В чей Замок?

— В Замок лорда Валентина.

— Кто ты?

— Спросите их,— говорит Валентин, показывая на танцующую за его спиной толпу.— Пусть они назовут вам мое имя!

— Лорд Валентин! — кричит Шанамир, первым приветствуя его.

— Он лорд Валентин! — вторят ему Карабелла, Слит и Залзан Кавол.

— Лорд Валентин, корональ! — вопят метаморфы, драконьи капитаны и лесные братья.

— Это правда? — спрашивают министры понтифекса.

— Я лорд Валентин,— мягко отвечает он.

Он высоко подбрасывает тысячу диадем, и они летят вверх, пока не скрываются во мраке, что живет между мирами. Оттуда они медленно плывут вниз, мерцающие и искрящиеся, как снежные хлопья на склонах северных гор, и когда касаются Шинаама, Дилифона и Наррамир, три министра мгновенно исчезают, оставив после себя лишь серебряный блеск, и ворота Замка раскрываются.

 Глава 10

Валентин проснулся.

Он ощутил шерсть ковра под своим обнаженным телом, высоко вверху увидел остроконечные арки каменного потолка. Мир сна еще так явственно присутствовал в памяти, что Валентину на миг захотелось вернуться в него, и совершенно не хотелось находиться в этом помещении с затхлым воздухом и темными углами. Затем он сел и огляделся, стряхивая туман со своего разума.

Он увидел своих спутников: Слита, Карабеллу, Делиамбера, Залзана Кавола и Эйзенхарта. Напряженные и обеспокоенные, они столпились у дальней стены.

Он повернулся в другую сторону, рассчитывая увидеть трех министров, снова восседавших на своих тронах. Они и в самом деле были тут, но появилось еще два великолепных кресла, так что теперь перед Валентином сидели пятеро. Наррамир, уже одетая, расположилась слева. Рядом с ней сидел Дилифон. В середине Валентин увидел круглолицого мужчину с широким прямым носом и темными глазами. После секундного раздумья он узнал в нем Хорнкэста, главного спикера понтифекса. Рядом с ним сидел Шинаам, а крайнее правое кресло занимал незнакомый Валентину человек — тонгогубый, с резкими чертами лица и серой кожей, иноземец. Все пятеро строго смотрели издали на Валентина, словно были членами тайного судилища и запаздывали с вынесением приговора.

Валентин встал, не делая попыток одеться. Почему-то казалось, что перед этим судилищем положено стоять обнаженным.

— Твой мозг ясен? — спросила Наррамир.

— По-моему, да.

— После того как кончился твой сон, ты проспал еще час. Мы ждали, когда ты проснешься.

Она указала на серокожего.

— Это Сепултроув, врач понтифекса.

— Я так и подумал,— сказал Валентин.

— А этого человека ты, наверное, знаешь.— Она указала на того, кто сидел в центре.

Валентин кивнул:

— Да, это Хорнкэст. Мы встречались.— Широко улыбнувшись, он добавил: — Только тогда я выглядел по-другому. Вы признаете мои притязания справедливыми?

— Мы признаем твои притязания справедливыми, лорд Валентин,— мелодичным голосом произнес Хорнкэст.— Великое и немыслимое преступление свершилось в этом мире, но все будет поправлено. Оденься. Тебе не пристало являться обнаженным перед понтифексом.

Хорнкэст возглавил процессию в имперский тронный зал. За ним шли Наррамир и Дилифон с Валентином посредине, Сепултроув с Шинаамом замыкали шествие. Спутникам Валентина не позволили сопровождать его.

Они шли по узкому, с высоким сводом туннелю из сияющего зеленоватого стекла, в глубине которого мелькали странные искаженные отражения. Туннель с легким уклоном уходил в глубину по спирали; через каждые пятьдесят шагов его полностью перегораживали бронзовые двери.

Хорнкэст прикасался пальцем к скрытой панели, и дверь бесшумно открывалась, пропуская их дальше. Наконец они дошли до двери, богато украшенной резным золотым символом Лабиринта и имперской монограммой Тиевераса над ним. Валентин знал, что это самое сердце Лабиринта, самая глубокая и центральная его точка. Когда открывшаяся от прикосновения Хорнкэста последняя дверь пропустила их, они оказались в просторной светлой сферической комнате с круглыми стеклянными стенами, где на роскошном троне сидел понтифекс Маджипура.

Валентин видел понтифекса Тиевераса пять раз. Первый — когда Валентин был еще ребенком, а понтифекс прибыл в Горный замок на свадьбу лорда Малибора; второй — через несколько лет, на коронации лорда Вориакса; затем через год — на свадьбе Вориакса; четвертый раз — когда Валентин явился в Лабиринт по поручению брата, а последний — всего лишь три года назад, хотя казалось, что прошло тридцать лет,— когда Тиеверас приехал на коронацию Валентина. Понтифекс и при первой встрече с Валентином был уже стар: огромного роста, худой, отталкивающего вида человек с грубым угловатым лицом, с черной как смоль бородой и мрачными, глубоко посаженными глазами. Чем старше он становился, тем резче выделялись его характерные черты и он все больше походил на труп. Этот утративший гибкость, медленно передвигающийся, старый, как будто высохший человек оставался тем не менее внимательным, мудрым и по-прежнему мощным духом, он все еще излучал ауру безмерной власти и величия.

Но теперь… Теперь…

Трон, на котором сидел Тиеверас, был тот же, что и при первом посещении Валентином Лабиринта: роскошное золотое сиденье с высокой спинкой, к которому вели три широкие низкие ступени. Но теперь этот трон был заключен в шар из голубоватого стекла, в котором переплеталась сложная сеть поддерживавших жизнь трубок, образовавшая некое подобие кокона. Прозрачные трубки с цветными жидкостями, счетчики и шкалы, измерительные пластинки на щеках и лбу понтифекса, провода, соединения и зажимы — все это выглядело сверхестественно и пугающе, потому что откровенно указывало: жизнь понтифекса сохранялась не в нем самом, а в приборах, окружавших его.

— И давно он так? — прошептал Валентин.

— Система разрабатывалась в течение двадцати лет,— с явной гордостью ответил Сепултроув,— но только последние два года он находится под ее контролем постоянно.