Видящий 2 (СИ) - Федорочев Алексей. Страница 18

- А почему ты отца все время по имени зовешь? - прицепился к словам Олег.

- До этого еще доберемся. Когда мне было почти одиннадцать лет, дед умер. Ему к тому времени хорошо за девяносто было, так что умер просто в постели после болезни. И так мать ему почти три года жизни подарила, больше не смогла - сердце сильно износилось. А дальше начался цирк. Усадьба наша стояла на клановой земле и принадлежала не лично деду, а клану. Остальное имущество наше вдруг тоже клановым оказалось. Еще и со счетами какие-то заморочки стряслись, мол, деньги снять только наследник сможет, когда в полные лета войдет.

- Морозовы?

- Они, но не совсем. Бывшая невеста Николая постаралась. Это я потом уже узнал окольными путями, когда попытался в этой истории разобраться. Бросься мать в ноги к главе клана, тот бы может и помог, хотя бы в память о деде, но она не стала. На это, видимо, расчет и был. Так и оказались мы с братом в училище, а потом наши пути разошлись. Дальше примерно ты знаешь. Как тебе сглаженная версия?

- То есть ты что-то не договариваешь?

- В рамках общеизвестного варианта - не очень. Но есть некоторые подробности, которые я опустил. Например, что Николай - тот еще говнюк был. И только папина тень его и прикрывала, пока он свои художества выделывал, слишком многим по любимым мозолям потоптался. И если б не смылся на Кавказ - жить бы ему считанные дни оставалось, удивительно, что там не достали. И из армии он не сам ушел, а чуть ли не с позором выгнали. А еще, что к деду он ехал вполне вероятно разводиться, если не похуже. И невесту свою бывшую морозовскую он еще до Кавказа оскорбить успел так, что поводом для изгнания из клана разрыв помолвки был только формальным. Вот и прикинь, стоит ли такое родство афишировать, если его выходки до сих пор многие помнят.

- Сглаженная версия мне нравилась больше, - комментирует мои откровения Олег.

- Мне тоже.

Заказанный ужин подоспел как раз к окончанию рассказа, так что перерыв весьма кстати. На сытый желудок историю продолжать не хочется, но Земеля требует:

- Ты сказал, есть еще версии.

- Есть еще официальная. Кстати, первая - тоже вполне официальная, если надо, я ее всеми бумагами подтвердить могу.

- И в чем подвох?

- В том, что бьют не по паспорту, а по морде.

Пилоты уже как-то слышали от меня этот бородатый анекдот, так что объяснять не требуется.

- И что не так с твоей мордой? Лицом то есть?

- Посмотри сам, - из папки с документами, хранившимися во избежание ненужного любопытства Задунайских в Олеговых вещах, извлекаю две фотографии. На одной - Николай Васильев, на другой - Павел Потемкин.

- Это твой отец, тут и гадать нечего, а это кто? - вертит в руках Земеля снимок Николая.

- А это Николай Васильев, - полюбовавшись на недоуменное выражение лица Земели, подтверждаю, - Да-да, тот самый, сын Елизара Андреевича.

- Не понял... А это тогда? - кивок на фото моей взрослой копии.

- Как ты сам сказал, мой отец.

- ...?

- В автобусе, который ехал в Рязань, было две Дарьи: одна - бывшая Диндиля, которую при крещении так назвали, другая - моя мать. Может, и еще были, имя-то распространенное, но нам они неинтересны. И так случилось, что в момент аварии Митька оказался на руках у абсолютно посторонней девушки и у нее же сумочка с документами. Никакой мистики - просто помогала перепеленать, вот и вызвалась подержать. Так и вылетела через окно с чужим ребенком и бумагами, а Николай и Диндиля погибли.

- И ты хочешь сказать, что женщин перепутали? Ерунда какая-то...

- Автобус загорелся, осень сухая была - лес вокруг тоже вспыхнул. Так что многие тела сильно обезображены были, в закрытых гробах потом хоронили. Диндилю дед до этого в глаза не видел, волосы у матери подгорели, сама она чумазая, босая. Зато в Митьку от шока вцепилась и на Дарью отзывается. Еще и документы все целы, хоть и помяты сильно. Так что когда Елизара Андреевича вызвали, все уверены были, что это его невестка.

- И бывший глава тайной канцелярии ни о чем не догадался? - с заметным сарказмом интересуется Земеля.

- Эй-эй, полегче! Догадался, конечно, это в больнице, куда пострадавшие попали, разбираться не стали. Если б не гибель сына, он бы наверно сразу же понял, а так только после похорон неправильность уловил. Это мне мать так рассказала, сама она вообще от шока три дня молчала, не в себе была. Женщин в доме не было, всего трое слуг из ветеранов его обслуживали, так что осталась мать при Митьке нянькой. Дальше все как в старой истории, за исключением того, что мать он удочерил, когда мне лет шесть было, а меня ввел в род по всем правилам.

- То есть мать твоя не невестка ему, а приемная дочь, получается? Погоди, в бумагах было написано, что она Дарья Дамировна, а ведь тогда она Дарья Елизаровна должна быть?

- Глазастый! При удочерении в таком возрасте отчество не обязательно менять. Хотя она вообще не Дамировна, а Ивановна - чистокровная русская. Зачем это деду надо было - не спрашивай, до сих пор не во всем разобрался.

- А кто твой отец?

- Нет у меня отца. До недавнего времени Николая Васильева отцом считал, а Митьку - родным братом.

- А это? - жест в сторону снимка.

- А это - отдельная песня... Вполне возможно, именно из-за него меня Задунайский и пригласил.

- Что, известная личность?

- Павел Александрович Потемкин собственной персоной, - Олег изумленно присвистывает, потом берет в руки снимок и сравнивает со мной.

- Надо же, одно лицо. Действительно, с таким родственником выдавать себя за внука Васильева-Морозова как-то...

- Нормально. Причем, заметь, я себя не выдаю, а являюсь им по факту. Документы об удочерении у матери имеются, есть записи в гражданских и церковных книгах, есть свидетели, - не уверен, что Гришка подтвердит, если что, факт удочерения, но в том, что он знал, почти не сомневаюсь. Раз мать видела его у деда, когда училась, значит, еще тогда эта история завязалась.

- А третья версия?

- А третья версия - это копия второй, но с дополнениями, похожими на правду. Причем все дополнения - это исключительно мои домыслы, особых фактов у меня нет.

- Озвучишь, раз начал?

- Озвучу, куда денусь. Только сказочка еще загадочнее, чем предыдущие получится, - вздыхаю, делая паузу перед последним самым неприятным рассказом.

- Начну издалека. Есть такой городок, Коломна, аккурат между Москвой и Рязанью расположен. И вот туда-то и прибыл семнадцать лет назад молодой князь Потемкин знакомиться с будущей женой. А совсем юной девушке Даше страшно любопытно было посмотреть на наследника клана. Посмотрела, результат сидит перед тобой. Если учитывать, что Павлу в тот момент двадцать шесть было, а Даше семнадцать, то как все происходило, надеюсь, объяснять не надо? - Земеля молча мотает головой, - Родители девушки сделать ничего обидчику не могли, а позора не хотели, поэтому отсекли дочь от рода и отправили подальше, в Рязань, к родственникам. Какими соображениями они руководствовались - сказать не могу, меня, как понимаешь, еще на свете не было. Мне и это-то нанятые люди раскопали с трудом, мать всего раз про Коломну обмолвилась, когда я маленьким был. Автобус, как я уже рассказывал, попал в аварию и сгорел, а неопознанный женский труп передали родителям, те похоронили и забыли, - на этом месте делаю перерыв, давая собеседнику переварить предысторию.

- Дальше все без изменений, мать - в няньках у Дмитрия, я - на подходе. Примерно в три-четыре года у меня начались выбросы силы. Вот тут-то дедуля и заинтересовался, кто мой отец. Про то, что у матери источник нестандартный, он и раньше знал, ей вдобавок к обычному светлому треугольнику огонь достался, и молния капелюшку, - Олег удивленно вскидывается. Про то, что моя мать - лекарь от Бога, уши я прожужжать всем успел, а вот про темную часть источника не упоминал ни разу, - У меня, ты видел, есть полный набор, просто светлый дар гораздо мощнее.

- Глава тайной канцелярии, хоть и бывший, - это не я, ему мать раскололась быстро. Это мне пришлось угадывать папашку, благо, добрые люди помогли, - мой черед кивать на снимок, - Дальше ты знаешь, мать удочерили, а я стал Васильевым.