Видящий 2 (СИ) - Федорочев Алексей. Страница 25

После длительной паузы, наемник заводит мотор и, ничего не говоря, выезжает обратно на дорогу. До дома так и добираемся в тяжелом молчании.

- С других объектов парней пока не снимешь? Или завтра мне самому в поле выходить? - мрачно интересуется он напоследок.

Хапнув заказов во время Питерской светской эпопеи, я слегка переоценил способность "Кистеня" их удовлетворить, и теперь пилоты расплачиваются за мою жадность, пропадая в агентстве круглыми сутками. Со следующей недели должны выйти новые люди, но пока кадровый голод еще дает о себе знать.

Закатив глаза, (Боже, за что мне это?!) отвечаю:

- Нет, пока все по-старому, Леха и Олег в твоем распоряжении. Отъезд через неделю, так что пока они твои.

Сухо попрощавшись, Костин отъезжает, обдав нас напоследок облаком пыли. Держу пари, он это специально, но бежать и кричать что-то вслед считаю ниже своего достоинства, и так разругались. Переглянувшись с Бариновым, жму плечами, дескать, что поделать? Александр понимающе кивает в ответ, заскоки директора ему не в новинку. Прощаемся и расходимся.

Еще не знающий, что он покойник, Григорий Осмолкин появляется в разгар демонтажа лаборатории. Техника у Бушарина почти вся тонкая и хрупкая, для долгого переезда желательно все понадежней упаковать, а то восстанавливать некоторые приборы влетит потом в копеечку. А часть оборудования вообще не подлежит оценке, потому что сделана руками профа и существует в единственном экземпляре.

- Что ты себе позволяешь? - схватив за воротник рубашки, бывший гвардеец подтянул меня к себе, слегка придушивая, и прошипел вопрос, брызгая слюной в лицо.

- Григорий, ты чего? - изображаю ничем не замутненное недоумение, благо, юное лицо еще позволяет проделывать такие фокусы.

Покосившись на зрителей, мужчина отпускает меня и кивает в сторону свободного закутка:

- Отойдем, поговорить надо.

Успокоив жестом домашних, бреду вслед за куратором.

- Как ты посмел побеспокоить такого человека?! - опять шипит Григорий, едва мы скрылись из виду остальных.

- Гриша, а что было делать, если ты молчал?

- Значит, так надо было! Тем более, что ты и не спрашивал!

- Гриш, мне все равно убедиться надо было.

- Убедиться?!! Ты представляешь, щенок, что я пережил по твоей милости!

- Все так серьезно, да? Я тебя подвел? - от моего сочувствия и раскаяния даже полено должно обрыдаться.

- Сильно подвел! - все еще зло, но уже без прежнего запала, отвечает мужчина. В другой обстановке он может и продолжил бы головомойку, но то и дело мелькающие на периферии китайцы (сто пудов - специально!) не соответствуют его понятиям о конспирации.

- Куда опять переезжаете?

- В Питер. Там теперь жить будем.

- А почему я узнаю последним? Тебе же ясно было сказано, ждать от меня инструкций!

- Григорий, не кипятись. Во-первых, когда бы я тебе сказал? Мы последний раз в июне виделись. И вообще, как от Натальи съехали - очень редко стали пересекаться.

При упоминании Наташки гвардеец кривит лицо, в который раз переживая свой провал.

А провал ли? - внезапно приходит идея.

- Так обстоятельства сложились, - мужчина еще что-то говорит, но я его не слушаю, потому что целиком захвачен новой мыслью.

Отсечь меня от близкого человека, от денег и возможностей вполне вероятно было им на руку. Надо будет эту задачку покрутить в спокойной обстановке.

Именно в этот момент мимо угла, где мы шепчемся, проходит Ван с клеткой выживших грызунов. Считаю это знаком. Вряд ли менталистов такое уж бешеное количество, по словам маман таким техникам только в отдельных специальных учреждениях учат, это ей по блату знания перепали без всяких подписок. Да и источник у Григория пока так и не начал восстанавливаться, но сунул я тут случайно нос в учебный план четырнадцатилетней княжны Марии, так там, несмотря на лето, каникулы и торжества, по три часа психологии и риторики в неделю стояло. Сомневаюсь, что господин Осмолкин-Орлов, который клановый в черт знает каком поколении, меньшей муштре дома подвергался. Это Машка по малолетству все эти приёмчики топорно применяет, а вот взрослый человек с такими знаниями и без ментальных способностей много чего наворотить мог. Вполне возможно Наталья не так и виновата передо мной, как представлялось.

Волну бешенства подавляю с трудом, источник опять начинает наливаться дурной силой, но убивать Гришку сейчас - явно преждевременно. Ничего, дождусь я своего грузовика с конфетами.

- А во-вторых?

Занятый догадкой, я упустил нить разговора, так что переспрашиваю:

- Что, во-вторых?

- Ты сказал, что, во-первых, давно не виделись, а во-вторых? И далее по пунктам?

- Во-вторых? - реально туплю, но получается даже лучше, чем если бы притворялся, - А! Понял! Просто я давно переезд задумал, а теперь, когда мама выздоровела, вообще глупо здесь сидеть.

Про планы и связи, образовавшиеся в столице, не упоминаю. Стереотипы сильны, и с точки зрения сорокапятилетнего мужчины я всего лишь наслаждался праздником с первых мест. Недостаток молодости, когда редко кто принимает всерьёз, в данном случае оборачивается преимуществом.

- Ну, что ж, самостоятельный и догадливый, хотел послужить Родине - получай первое задание, - и сует мне в руки какую-то папку, - В Питер ты удачно собрался. Там есть мой адрес, устроишься - навести. Если нужна будет помощь - тоже обращайся. Все понятно?

- А что здесь? - трясу полученными бумагами.

- Открой, посмотри! - ехидно ухмыляется гвардеец.

Следую совету.

Да, вашу ж мать!

Первым листом в папке лежит приказ о зачислении Васина Егора Николаевича в десятый класс Первой Петербургской общеобразовательной гимназии.

Интерлюдия.

Капитан Рогов уже пять минут стоял в коридоре управления и пялился на врученный кадровиком под роспись приказ. Несмотря на частые подначки коллег, умом Василий был не обижен, а читать начал еще в пять лет, так что проблем по этой части никаких не имел, но содержимое именно этого листа бумаги отказывалось укладываться в его коротко стриженой голове.

"...вывести за штат действующей оперативной группы... явиться в учебный центр для дальнейшего прохождения службы... в должности куратора и сопровождающего..."

- Коляныч, что х...ня? - ворвался он, размахивая приказом, в кабинет майора Светлова.

- Капитан Рогов, смирно!!! Три шага назад!

Словно напоровшись на невидимую стену, капитан демонстративно промаршировал в центр кабинета начальника и вытянулся согласно распоряжению.

- Господин майор, разрешите обратиться! - строго по уставу гаркнул он.

- Садись, разговор будет непростой, - тяжело вздохнув, перешел на нормальный тон начальник, - Приказ получил?

- Так точно, господин майор! - Рогов продолжал стоять по стойке смирно.

- Обиделся что ли?

- Никак нет, господин майор! - упрямо талдычил капитан, игнорируя предложенный стул.

- Обиделся! Впрочем, понимаю, сам в недоумении. Короче, Василий, медики на тебя бумагу накатали, дескать, к оперативной работе ты абсолютно непригоден.

- Да я же!!! Медкомиссия же только что была, года не прошло! Геннадий Николаевич, это же х...ня полная! - отмер капитан, поняв, что руководитель не имеет к приказу никакого отношения.

- В кои-то веки с тобой согласен, именно она, и именно полная! Я, как мог, сопротивлялся, но где-то у них на тебя зуб наточен. Все, что удалось - это временно перевести тебя в учебку с сохранением содержания.

- Да что мне там делать-то?! Бумажки по полочкам раскладывать? Я ж там через неделю свихнусь!

- А ты постарайся не свихнуться!!! Потому что я кучу нервов убил, организовывая этот перевод! Тебя вообще комиссовать по полной хотели, вылетел бы на улицу и прости-прощай служба!

Василий глядел на начальника совершенно убитым взглядом - к гражданской жизни он был абсолютно неприспособлен.