Йенгангер не дышит (СИ) - Турайсеген Сворн. Страница 32

— Где ты был?

Она неважно выглядела: бледная до того, что воск свечи кажется ярким и полным жизни, под глазами — тёмные круги. Неужто не у меня одного была бессонная ночь? Утбурд, сколько сейчас времени?

— Далеко, — выдохнул я, прикрывая глаза и чувствуя головокружение и жуткую слабость.

Она сжала мою руку, переплетая пальцы.

— На тебя смотреть было страшно. Как ты вообще сумел добраться назад?

— Боги помогли, — ответил я.

Не совсем правда, но не далеко от неё. Яралга и кудесники — вот уж помощники, так помощники.

— Насколько страшно-то? — спросил я, сжав её пальцы в ответ и не желая выпускать.

— Будто пролежал подо льдом долго-долго, ни кровиночки на лице, да и едва я прикоснулась — руки сразу заледенели, — тихо произнесла она. — А шёл так… будто, не по своей воле, а кто-то силком тебя вёл.

Я совсем не помнил, как покинул Соук-Икке-Соуке. Что со мной делали кудесники после того, как потерял сознание. Говорили ли что-то? Поддерживали или угрожали? Приходила ли Госпожа Луна? Не помню…

«Чтобы не чувствовать холода, надо и самому стать им», — всплыли в памяти слова кудесника.

— Йорд и Сверре втянули тебя в дом, — продолжала Рангрид, — а я весь день отпаиваю отваром и пытаюсь согреть янтарём.

По-прежнему не открывая глаз, я притянул её руку ближе и коснулся губами пальцев. Она не вздрогнула, но и не проронила ни слова.

— Значит, ты весь день сидишь возле меня?

— Да.

Мои губы скользнули по ладони к запястью. Обычно благодарят словами. Только не хотелось мне слов.

Дверь тихонько скрипнула:

— Рангрид! — послышался звонкий голос Арве. — Ой…

Раз «ой», значит, увидел все. Открыть глаза я так и не соизволил.

— Тебя там, — он запнулся, — Лив зовёт.

— Я сейчас приду, — мягко отозвалась чудесница, — скажи ей.

— Угу, — бросил он, и я услышал спешно удаляющиеся шаги.

— Спи и набирайся сил. — Она аккуратно высвободила свою руку. Послышался звук отодвигаемого стула — значит встала. — Потом поговорим. — Тёплые губы коснулись моего лба. — Спи, Оларс.

Хотел было возразить, но дурманная пелена сна так быстро накрыла своим покрывалом, что толком ничего не вышло — я тут же провалился во тьму.

…холод появился из ниоткуда: коснулся моих скул, губ, век, скользнул ниже по шее к ключицам. Замер.

Я открыл глаза, почти вскрикнул от ужаса, но ледяная ладонь тут же зажала мне рот.

— Тш-ш-ш, не буди их.

Кого их — я так и не понял, но в один миг стало всё каким-то незначительным и неважным. На моей постели сидел Повелитель Холода. И выглядел так же, как и сутки назад.

— Знаю, что ищешь с нами встречи, вот и поговорим.

Он больше не сказал ни слова. В воздухе вспыхнуло несколько рун — всё вокруг закружило шальной метелью. Не дав опомниться, он подхватил меня и рванул вверх.

Метель смеялась и играла, покорная своему властелину. Холода я больше не чувствовал, но внутри появился страх. Кто же он такой, что держит меня будто игрушку?

Льдистые глаза пронизывали насквозь, серебряные волосы касались моего лица, с тонких губ срывалось морозное дыхание и оседало снежинками на моих собственных.

Пресветлые боги, снег же должен таять! Но только нет во мне человеческого тепла, заморозили меня кудесники.

— Ну, как, Посредник? — шепнул он. — Понравилась ли тебе Яралга Северная Заря? Хороша ли собой?

— У меня ли, простого смертного, нужно это спрашивать? — хрипло спросил я.

— Прошли века с тех пор, как я её видел, — усмехнулся он, холодные пальцы впились в мои плечи, заставляя поморщиться. — Столетия, как брат мой Иданнр стал хранителем ледяного озера над Соук-Икке-Соуке.

Иданнр! Я вспомнил кошмарный сон в Ярлунге и… плачущего Арве, который спас меня. Значит, сон был не таким простым? Странно. Будто Узы вступили в силу раньше, чем я успел выполнить обещанное. Ведь вещие сны мне никогда не снились. А тут даже не вещие, тут часть жизни. Такое видеть способны только толкователи снов! Вот так подарочек нёкк из волн Скьяльвинд!

— Значит, ты — Янсрунд? — выдохнул я.

— Какой догадливый, — ухмыльнулся он. — Янсрунд. Да только не для тебя моё имя, хоть и не назвать простым смертным.

Мы опустились на заснеженную равнину, метель утихла.

— Но в тебе есть жизнь.

Рука с длинными изогнутыми ногтями провела по груди — рубаху на мне разорвали ещё кудесники, поэтому вся одежда состояла только из штанов.

— Отдай мне её, Оларс.

Я вздрогнул. Настолько нагло и спокойно сказано, что даже нечего возразить. А льдистые глаза — ближе некуда. И снежинки на губах по-прежнему не тают.

— Ты — бог. Зачем тебе жизнь жалкого человека?

Длинные ногти огладили мою скулу, вдруг сильно царапнули кожу.

Я глухо вскрикнул и шумно задышал. Да что ж за напасть! Каждый жаждет моей крови!

Янсрунд поднёс пальцы к тонким губам и слизнул алые капли. Это зрелище было одновременно жутким и завораживающим.

— Не жалкий… — на губах Повелителя Холода появилась хищная улыбка. — Только вижу, что сам мне не отдашь ничего. И даже, если я тебя убью, ничего не получу. В тебе и жар, и холод. Не понять, что вырвется на свободу.

Я невольно сделал шаг назад. Но Янсрунд и не думал меня отпускать, с силой удерживая возле себя.

В ушах засвистел ветер, вокруг в мгновение ока выросли высокие стены, босые ступни заледенила мозаика пола, а потолок исчез в высоте. Мы стояли в огромном зале. На стенах были вырезаны красивые мужчины и женщины — многие из них были похожи на лаайге.

Дворец! Обитель Повелителей Холода!

— Отпусти меня, — тихо, но твёрдо произнёс я. — Я ничего тебе не отдам.

В льдистых глазах плеснулась ненависть. Да такая, что захотелось сбежать на край света. Только вот держал он крепко, что и пошевелиться не получалось.

— Тогда я возьму сам, — выдохнул он, его пальцы сжали моё горло, вымораживая дыхание.

Я задохнулся, голова пошла кругом. Убьёт же… Один из способов забирать жизнь.

Всё тело охватила мерзкая слабость. Попытка упереться руками ему в грудь окончилась бесславным провалом.

— Отпусти…

Однако Янсрунд лишь зарычал и бросил меня на ледяную мозаику пола.

— Жалкий Посредник… — Казалось ещё чуть-чуть — и он уничтожит меня на месте. — Ты смеешь перечить мне! Мне!

Было страшно. Хотелось сбежать как можно дальше. Только встать всё равно не получиться. А позорно ползти — это не для Глёмта.

— Да, — мой голос звучал слабо, хрипло, но непреклонно. — Смею. К тому же ты сам сказал, что не такой уж и жалкий.

Янсрунд сжал руку в кулак, всё ещё продолжая буравить меня взглядом.

— Будешь ставить мне условия?

— Да.

И хоть я прекрасно понимал, что он может превратить в статую изо льда, пропал страх, и откуда-то появилась уверенность.

Повелитель Холода даже оторопел от такой наглости. Так и замер, глядя на меня — лежащего почти у его ног и смеющего возражать.

— Ты хочешь взять то, что живёт во мне? — улыбка сама появилась на губах.

Нет, веселиться было нечему, но и сдаваться я не собирался.

— И я тебе могу это отдать.

Рука Янсрунда опустилась. Колючие холодные глаза не верили мне, но в них загорелся интерес.

— Но не сейчас, — продолжал я. — И требую честного поединка.

— Поединка?

Некоторое время Повелитель Холода недоумённо смотрел на меня, а потом запрокинул голову и расхохотался. Я поёжился. Не смех — звон льда на ветру.

— Умеешь ты смешить, Посредник, — он утёр тыльной стороной ладони выступившие слёзы. — И на чём сразимся? На стихии? Ветер, метель, мороз? Или безыскусное оружие людей?

Он быстро вытянул меч из висевших на бедре ножен из белой кожи. Лезвие тут же заиграло алмазным блеском. Спустя мгновение я понял, что это сам Лунный Лёд!

— Взгляда оторвать не можешь, — усмехнулся Янсрунд. — Понимаю. Подарок самой Госпожи Луны.

Я сделал вид, что не расслышал. Против божественного оружия, конечно, нет возможностей, но я и не буду с ним связываться.