Восход тьмы - Купер Сьюзен. Страница 19

– Вам надо было заняться этим вчера, – сказал Уилл, – они ведь должны еще высохнуть.

– Ты должен был заняться этим вчера, – возмущенно сказала Мэри, откидывая назад длинные волосы. – Это работа для самых младших.

– На днях я нарезал очень много ленточек, – возразил Уилл.

– Те ленточки мы уже давно использовали наверху.

– И все же их нарезал я.

– А кроме того, – миролюбиво сказала Барбара, – он вчера ездил за рождественскими подарками. Так что, Мэри, тебе лучше помолчать, а то Уилл решит вернуть твой подарок обратно в магазин.

Мэри пролепетала что-то, но потом все же затихла, и Уилл без большого энтузиазма смастерил несколько бумажных цепей вместе с сестрами. Но он все же внимательно следил за дверью и, когда увидел, как появились отец и Джеймс, неся в руках старые картонные коробки, тут же тихонько скользнул за ними. Он не мог не участвовать в украшении рождественской елки.

Из коробок были извлечены все семейные украшения, которые превратят жизнь Стэнтонов в настоящий праздник на двенадцать дней и ночей. Фигурка с золотистыми волосами для украшения верхушки дерева, гирлянда разноцветных лампочек, елочные шары из хрупкого стекла, которые с любовью хранились в семье годами. Красные и золотисто-зеленые полусферы, изогнутые, как морские раковины, тонкие стеклянные пики, паутинки из серебристых полупрозрачных нитей и бисера – свисая с темных веток елки, они вращались и мерцали.

Были там и другие сокровища: маленькие золотые звездочки, колечки, венки, сплетенные из соломы, блестящие колокольчики из фольги. И, конечно же, самые разнообразные украшения, сделанные детьми семейства Стэнтонов, начиная с детской поделки Уилла – северного оленя, ершика для чистки трубки, и заканчивая крестом филигранной работы, который Макс смастерил из медной проволоки на первом курсе школы искусств. А когда вытащили гирлянды из мишуры и блесток, которыми украшалось пространство комнат, коробка оказалась пустой.

Но все же, как выяснилось, не совсем пустой. Осторожно просунув пальцы под слой истершейся упаковочной бумаги в старой картонной коробке, которая была почти с него ростом, Уилл обнаружил маленькую плоскую коробочку размером не больше его ладони. Она слегка дребезжала.

– Что это? – поинтересовался он, пытаясь открыть крышку.

– О боже, – послышался голос миссис Стэнтон из кресла в центре комнаты. – Дай-ка я взгляну на это, милый. Это же… да, именно! Это было в большой коробке? Я думала, что мы потеряли это много лет назад. Только посмотри на это, Роджер. Смотри, что нашел твой младший сын. Это коробка с буквами Фрэнка Доусона.

Она нажала на замочек на крышке коробки, крышка открылась, и Уилл увидел внутри несколько витиеватых символов, вырезанных из какого-то светлого дерева, породу которого он не мог определить. Миссис Стэнтон достала один из них – букву С с тщательно проработанными деталями, с тонкой завитушкой наверху и плавными изгибами внизу. Затем другую – изогнутую М, верхушки которой напоминали два шпиля сказочного собора. Символы были такими изящными, что трудно было разобрать, где кончались они и где начинались привязанные к ним тонкие шнурочки.

Мистер Стэнтон слез со стремянки и осторожно запустил один палец в коробку.

– Очень хорошо, – сказал он, – умный старый Уилл.

– Я никогда их раньше не видел, – удивился Уилл.

– На самом деле видел, – сказала мама, – но это было так давно, что ты не помнишь. Они пропали много лет назад. Странно, что они валялись на дне старой коробки все это время.

– Но что это такое?

– Украшения для рождественской елки, – ответила Мэри, глядя через плечо матери.

– Фермер Доусон сделал их для нас, – сказала миссис Стэнтон. – Они великолепно вырезаны, как ты видишь, и им столько же лет, сколько нашей семье. На наше первое Рождество в этом доме Фрэнк вырезал букву Р для Роджера, – она выловила ее из коробочки, – и букву Э для меня.

Мистер Стэнтон вытянул две буквы, которые свисали с одного шнура.

– Робин и Пол. Эта парочка букв появилась немного позже, чем обычно. Мы не ожидали, что родятся близнецы. На самом деле Фрэнк был просто молодцом. Интересно, сейчас у него хватает времени на что-либо подобное?

Миссис Стэнтон все еще вертела причудливые деревянные завитки в своих тонких сильных пальцах:

– «М» – для Макса и «М» – для Мэри… Фрэнк очень разозлился, что мы выбрали имена, начинавшиеся на одну букву, я это помню. Ах, Роджер, – ее голос вдруг стал слабым, – посмотри на эту.

Уилл стоял позади отца и смотрел. Эта была буква «Т», вырезанная как тонкое маленькое деревце, широко раскинувшее ветви.

– Буква «Т»? Но ни у кого из нас имя не начинается на эту букву.

– Это Том, – сказала мама. – Я не знаю, по правде говоря, почему я никогда не говорила с вами, младшими, о Томе. Это было так давно. Том был вашим братом, он прожил всего три дня и умер из-за болезни легких, которой страдают некоторые новорожденные. Фрэнк уже вырезал букву для него, потому что это был наш первый ребенок, и мы выбрали два имени: Том, если родится мальчик, и Тэсс – если девочка.

Ее голос становился все тише, и Уилл уже пожалел о том, что нашел эти буквы. Он неловко погладил мать по плечу и произнес:

– Ничего, мам.

– Ах, милый мой, – прошептала миссис Стэнтон, – я не грущу. Это было очень-очень давно. Том был бы сейчас взрослым, старше Стефана. Да к тому же, – она оглядела комнату, наполненную людьми и подарками, – выводок из девяти человек вполне достаточен для любой женщины.

– Повтори это еще раз, – попросил мистер Стэнтон.

– Все идет от наших предков-фермеров, мама, – сказал Пол. – Они верили в то, что семья должна быть большой. Много бесплатной рабочей силы.

– Кстати, о рабочей силе, – спохватился отец, – куда подевались Джеймс и Макс?

– Пошли за другими коробками.

– Боже мой, какие инициативные!

– Это все дух Рожества, – подытожил Робин, стоя на стремянке. – Добрые христиане ликуют. Почему никто не включит музыку?

Барбара, сидя на полу рядом с креслом матери, взяла маленькую букву Т из ее рук и положила на ковер, где были размещены все инициалы по порядку.

– Том, Стив, Макс, Гвен, Робин и Пол, я, Мэри, Джеймс, – перечислила она. – А где же буква «У» для Уилла?

– Символ Уилла был со всеми остальными. В коробке.

– Вообще-то это была не буква У, если ты помнишь, – начал мистер Стэнтон, – это был какой-то символ. Я осмелюсь сказать, что к тому времени Фрэнк уже устал вырезать инициалы, – он улыбнулся Уиллу.

– Но его здесь нет, – заявила Барбара. Она перевернула коробку вверх дном и потрясла ее. Потом серьезно посмотрела на младшего брата. – Тебя нет.

Уилл чувствовал нарастающее необъяснимое беспокойство.

– Ты говоришь, это был какой-то символ, а не буква «У»? – переспросил он как бы невзначай. – А какой символ, папа?

– Мандала, насколько я помню, – ответил мистер Стэнтон.

– Что?

Отец усмехнулся.

– Не обращай внимания, я просто умничаю. Не думаю, что Фрэнк назвал бы тот символ подобным именем. Мандала – очень древний символ, восходящий к временам солнцепоклонников. Это узор, состоящий из круга и линий, которые расходятся лучами вовне или внутри. А твой маленький рождественский символ был очень простым – круг, кажется, со звездой внутри или с перекрестьем. Да, точно, внутри был крест.

– Но я не могу понять, почему его нет здесь, вместе с остальными, – удивилась миссис Стэнтон.

Однако Уилл все понял. Если можно было влиять на служителей Тьмы, зная их настоящие имена, то, очевидно, и Тьма, в свою очередь, могла использовать магию против Носителя Света с помощью Знака, который мог быть символом его имени, например, с помощью вырезанного из дерева инициала… Очевидно, кто-то выкрал символ Уилла, чтобы таким образом получить власть над ним. И, возможно, именно для того, чтобы избежать этого, фермер Доусон вырезал для Уилла не инициал, а круг с перекрестьем внутри, чтобы Тьма не смогла использовать его. Но все же символ исчез – вероятно, был похищен…