Живые и мертвые - Пекальчук Владимир Мирославович. Страница 15

Бах только отмахнулся:

– Недоразумение, видимо. Я неинтересен сильным магам, своими скромными рецептами мне не пошатнуть их положения. Потому что способность сжечь недруга одним словом будет цениться всегда. Артефакты, создаваемые магами, будут цениться всегда. Ну а мои узкоспециализированные рецепты… Как вы думаете, кто мои покупатели? Маги, купить новые заклинания по карману только им. Так что сильным магам я не конкурент, для средних – благодетель, слабых же не боюсь. Просто кто-то решил, что и сам сможет расшифровать книги, если получит их. Многие кинулись за ними, да только я все хранил в секрете, пока не скупил их подчистую.

Зерван кивал, слушая словоизлияния мага. Еще бы, столько времени быть никем, бездарью, молча корпеть над сотнями книг – и наконец достичь-таки успеха. Кому не захочется похвастаться своим умом после этого, но так, чтобы не выдать ценной информации? Он, Зерван, идеально подходит на роль слушателя, в магии не очень-то и смыслящего, но способного оценить смысл достижения. Вот теперь понять бы, что эти новые знания могут ему дать!

Глава 4

Неслышная поступь рока

Тааркэйд забросил ногу на ногу и поднял руку. Слуга тотчас же вложил в нее бокал вина.

– Друг мой Рольф, тебе опять не повезло. Героическое деяние вновь украли у тебя из-под носа, да еще и оскорбили. Могу только догадываться, что ты чувствуешь после этого…

– То же, что и человек, которому высморкались в карман дважды, – пожал плечами рыцарь. – Я мотаюсь по стране, пытаясь хоть где-то облегчить жизнь народа, и каждый раз остаюсь в дураках. И что хуже всего, эта громадина зеленорожая просто испортила голову. Размозжила так, что ни один таксидермист чучела не сделает.

Сидящие за столом сдержанно засмеялись, глядя, как король расплывается в добродушной улыбке.

– Да и ладно. Голову тигра на стену повесили как дар, все отлично. Голову оборотня, купленную за деньги, вешать как-то не с руки. Купленный трофей – не трофей. Вы понимаете меня, господа?

– Разумеется, ваше величество, – поддакнул баронет Фаннард, – только осмелюсь напомнить, что вы значительно увеличили награды за истребление всяческих кровожадных тварей, выплачивая деньги из вашей собственной казны. Ни один король до вас столько не тратил на это, и народ должен был сам нанимать охотников. Пусть за деньги, но такие трофеи все равно ваши законные по праву.

Остальные присутствующие дружно закивали, соглашаясь, и Тааркэйд поймал себя на желании по очереди врезать кубком по каждой подхалимской роже, начиная с Фаннарда. Ладно, ему недолго осталось терпеть и улыбаться в ответ на их безыскусную, примитивную лесть. В конце концов, этих вот уродцев, сыновей состоящих в Совете Благородных дворян, он сам выбрал себе в собутыльники: тонко льстить не умеют, ибо ума, хвала Хамруту, нет. А это как раз самое главное.

Тааркэйд едва заметно улыбнулся, вспомнив, как ловко натянул нос сегодня отцу этого недалекого льстеца, барону Фаннарду, когда тот принес молодому королю на подпись указы, составленные Советом от имени короля без малейшего участия последнего. Барон уносил указы, еще больше утвердившись в мысли, что Тааркэйд просто глупый юнец.

– Ее величество королева Леннара, – возвестил слуга, открывая дверь и с поклоном пропуская супругу короля, за которой, чуть хромая, следовал телохранитель в кольчуге и шлеме с опущенным забралом.

Дворяне тотчас же встали с кресел и поклонились, Леннара жестом пригласила их сесть обратно.

– Припозднилась слегка, – словно извиняясь, сказала она и опустилась в кресло, пододвинутое телохранителем.

– Ну вообще-то ты умудрилась пропустить все три перемены блюд, – улыбнулся король.

– О, это пустяки, – махнула рукой Леннара, – главное, чтоб вишневый пудинг никто не уронил, как в прошлый раз. А то столько шуму было из-за пустяка.

При этих словах все покосились на застывшего позади нее воина и его оружие. В прошлый раз нерасторопность едва не стоила слуге жизни: бедолага только чудом уберег голову от взмаха алебарды. И теперь чудовище в закрытом шлеме только и ждет повода, чтобы исправить свою промашку, восстановить репутацию и продемонстрировать мастерство умерщвления.

– Ваше величество, надеюсь, вы объяснили вашему верному слуге, что пол, испачканный пудингом, отмыть труднее, если он в придачу еще и кровью залит? – попытался пошутить барон Олватти.

– Я собиралась, но подумала, что с его воспитанием опоздала лет на триста, – отшутилась королева, – к тому же так обидно, когда разливают мой любимый пудинг.

Тааркэйд переглянулся с женой и чуть заметно кивнул: дело сделано, спектакль сыгран. Долгие два часа, потраченные впустую, на застольную болтовню с подлизами и шпионами. Увы, но на это приходится терять еженедельно немало времени, зато Совет уверен, что на закрытых званых ужинах короля только пьют, едят и болтают. И потому если на один из этих ужинов будет приглашен кто-то особенный, никто ничего не заподозрит, даже если не будет приглашен ни один из шпионов.

– Кстати, друг мой Симон, – обратился Тааркэйд к Фаннарду, – что у нас с завтрашней охотой?

– Все почти готово, мой повелитель, – поклонился тот, скосил глаза на зловещую фигуру за спиной королевы и быстро добавил: – Но я еще должен лично проследить за последними приготовлениями, дабы все было сделано превосходно. Вы же знаете, за слугами всегда нужен глаз.

Он откланялся и покинул зал. Следом за ним, под разными благовидными предлогами, потянулись остальные. Что и сказать, телохранитель жены не самый приятный тип, мягко говоря. А спектакль с разлитым пудингом сделал его настоящим монстром в глазах тех, для кого это представление предназначалось. Слишком уж велик страх перед дроу, даже у тех, кто сам никогда не имел дела с этими коварными темными эльфами. Шутка ли – пытаться убить слугу просто за то, что он разлил любимый пудинг королевы! А что же будет за чуть больший проступок?!

За столом остались только король, королева и Рольф ан Кранмер да пара старых преданных слуг рядом: его камердинер и служанка Леннары. И бессловесный дроу-телохранитель за спиной королевы.

– Рольф, так что там с эльфами в Альвейдорне? – сразу перешла к делу Леннара.

– Я виделся с тремя старейшинами, двое городских и один из лесу, с титулом Светлейший. Они намерены еще обсуждать ваше предложение, но скепсиса я не заметил. Склонен надеяться на благоприятный исход переговоров, – доложил рыцарь и продолжил: – Благодаря этому орку мне даже не пришлось терять время на поиски оборотня. Так что я еще по кабакам послонялся переодетым да народ послушал. Бароном Видвиком недовольны решительно все: он из года в год все сильнее притесняет народ. А виконт Ремзин Морхолтский набрал в свое войско еще две тысячи люду. В Морхолте я тоже был, когда обратно ехал.

– Его армия и так самая большая на сотню верст вокруг его феода, – заметил Тааркэйд. – На что ему столько? С кем воевать собрался? Уж не вознамерился ли отобрать Альвейдорн у Видвика?

– Не могу знать, – пожал плечами Рольф, – но Совет этого точно не одобрит.

– Вот и я подумал. А что за орк-то?

Рыцарь развел руками:

– Да орк как орк, только тощий и оборванный. По-нашему ни слова не понимает, но умен. И клянусь всеми богами, такого огромного зеленокожего я в жизни не видывал. Метра два с половиной росту будет да вес пудов девять-десять, даром что отощал. И топор еще на три пуда. На голове оборотня древесная кора осталась – не иначе орчина его о дерево колотил, пока не забил насмерть. Укокошить оборотня, словно щенка, о дерево – представляете себе такое?!

– Вот таких бы нанять, – мечтательно протянул король, но Леннара и Рольф одновременно покачали головами.

– Не получится. Вот уж кому от нас ничего не нужно, так это оркам, – вздохнула королева, – и свою священную гору они нам не скоро простят, отец зря с ними схлестнулся. Да и народ не поймет.

Тааркэйд глотнул из бокала.

– Вот что, Рольф, как там с бродягой в тигровой шкуре?